Я видел, как первым или вторым толчком опрокинуло набок вертолет, я видел, как Володя распластался по земле так, чтобы прикрыть своим телом девушку, я видел, что над лежащими и кричащими от ужаса людьми стоит, пытаясь удержать равновесие, майор Тильви, я видел, как из опрокинутого вертолета красным пятном вывалился князь Урао и, падая и снова поднимаясь, побежал к склону горы, к деревьям, я видел, клянусь вам, как упавший на землю майор Тильви стреляет вслед князю, но тот, словно тропическая бабочка, удаляется от нас, карабкается вверх по откосу и как навстречу ему несется легкий поток камней; я видел, как камни встретили князя, отбросили его назад и скрыли под собой - лишь языками пламени высовывались из-под них полы красного халата.
А потом, когда все стихло и земля лишь вздыхала, сжимаемая вялыми судорогами, пошел тяжелый, холодный дождь…
Лигон. 16 марта (ТАСС-ЛигТА).
Вчера в горных районах республики Лигон произошло сильное землетрясение. Почти полностью разрушен город Танги и ряд окрестных населенных пунктов. Озеро Линили вышло из берегов, волнами смыты две прибрежные деревни. В горах произошли многочисленные обвалы. Благодаря своевременно принятым мерам число жертв незначительно…
Борис Володин
КАНДИДАТ В ЧЕМПИОНЫ ПОРОДЫ
(Повесть о происшествии малозначительном и невероятном)
Мой Варяг - ирландский сеттер. Друг человека-добытчика. Чистейших кровей - родословная, как у Габсбургов. И все у него прямо по знаменитой книжке Сабанеева "Охотничий календарь". Шерсть длинная, золотисто-каштановая, на лбу белая звездочка, нос коричневый, глаза как спелый фундук, тело легкое, крепкое, хвост саблей. Мне его два года назад подарил сам Руднев. Да, именно он, Виктор Семенович. Видите ли, я его лечил - после той аварии, помните? А потом знакомство завязалось. И мне на юбилей он преподнес щеночка и стихи - каким великим я стану охотником. А я за полтора года ни разу не вывел Варяга на выставку - не получилось. Руднев варваром меня называл! И вот прошлым летом, когда я сам был низвергнут из врачей в пациенты, случилась эта история.
1
В августе меня перевели из клиники, где я пребывал после инфаркта, в институтский сердечный санаторий. Чувствовал я себя уже сносно, и неудивительно, что вскоре принялся клянчить: привезите да привезите Варяга - два месяца собаку не видел. Наташа, жена моя, ноет: "Ну как его довезешь до "Дубков" в автобусе с пересадками!" Но везти Варяга не хочет не потому, что трудно, а чтобы я себе душу не травил. Увижу пса и начну строить планы, как бы выбраться с ним на охоту. А я ее перехитрил. Позвонил Рудневу и попросил, чтобы он помог ей привезти собаку. И в воскресенье к санаторию подкатил знаменитый оранжевый "Москвич" - один Руднев знает, что там под его капотом. Впереди Наталья Павловна, сзади Даша, моя дочь, с мужем Юрой. А первым из "Москвича" вылетел рыжий мохнатый метеор и чуть меня не сшиб - видели бы вы, что творилось!
И поехали мы в одно хорошее место - километров за двадцать. Там и речка, и рощица. Рядом овсяное поле. Безлюдно. И есть большой пень - как стол. Даша с Юрой - в речку. Наталья Павловна раскидывает на этом пне скатерть-самобранку: два больших термоса с хорошим, не по-санаторски заваренным чаем и все такое. А мы с Виктором Семеновичем в тенечке любуемся на небо, на облака, на листву. Он сосет трубку. Я жую травинку. И на мне, понимаете, не осточертевшая больничная пижама, а родные задрипанные хлопчатые джинсики. И мы смотрим, как Варяг "челноком" прочесывает рощицу - как работают в нем эти самые инстинкты десятков поколений собачьих Габсбургов.
А он прочесывал так плотно, так хорошо и не ковырялся носом в следах, словно какая-то там ищейка, а шел все время верхним чутьем и так благородно держал голову, что Виктор Семенович только покосился на мою благоверную - и слышали бы, с какой горечью вздохнул:
- Такая собака без работы пропадает, а ведь охота уж два дня как открыта - с двадцать шестого! В этом году задержали…
И тут же он был круто прерван бабой Натой, то есть Натальей Павловной, - ведь мы с ней уже дедушка с бабушкой:
- Прошу вас, обещайте, что сегодня больше про охоту ни полслова! Незачем Сереже душу томить.
А мой Варяг уже ушел от нас далеко в сторону - мелькнет метрах в ста и пропадет, даже не слышно, как он шмыгает сквозь кусты. По вдруг выскочил откуда-то - и ко мне. И делает "анонс": доклад, что нашел дичь и надо идти за ним туда, где она прячется.
Есть навыки обязательные, без которых охотничья собака - не собака: например, когда птица ранена, собака должна догнать подранка, прижать его к земле лапой или осторожно взять зубами и подать хозяину, но не душить. Но анонс - это другое: это высший собачий пилотаж. Его не всякий дрессировщик может добиться и не каждая собака способна освоить. А ведь, честно говоря, я и охотник и собачник пока что липовый - только и начал с легкой руки Виктора Семеновича. Он мне вместе со щенком подарил две книжки про собачью педагогику, и я старался обучать Варяга дома и на прогулках. А в поле, снисходя к моей неумелости, натаскивал он сам. Натаска - это целая наука! Но ни Виктор Семенович, ни я до анонса не дошли. А Варяг сам дошел - в полтора года! Мы даже не сразу поняли, отчего он, подбежав, легонечко припадает к земле, смотрит в глаза, тихо поскуливает, делает вид, что хочет отбежать, но не отбегает.
Вдруг Виктор Семенович словно проснулся, вскочил и говорит: "Пошли".
Варяг удостоверился, что мы идем следом, и поспешил вперед. Когда сквозь кусты уже проглянуло поле, он замер. Потом перешел к "потяжку" - стал ступать медленно, бесшумно, будто плыл в невесомости… и застыл в стойке, подняв лапу. Так всегда рисуют и лепят легавых собак, это их классическая поза.
А у нас и ружья-то нет!
Руднев свистнул. И представляете, Варяг с края овсяного поля поднял крупную тетерку!
Виктор Семенович запричитал от восторга:
- Ах ты умница! Ах ты прелесть! Сам научился, да чему - анонсу! Ты понимаешь, Сергей Дмитриевич, что это такое? Ведь этому только сеттеры-гордоны сами научаются, и то не всегда! А он-то ирландский, у них это один раз на сотню, и он же может передать это потомству!..
Мы вернулись к пеньку, и Руднев принялся рассказывать, что было, - с жаром, с истинной страстью. Даже показал, как Варяг шел в потяжке и как застыл в стойке. А поскольку Наталья Павловна не пришла в восторг, он вдруг распалился:
- Надо срочно ехать на охоту, чтобы закрепить такой замечательный навык! И завтра же найти Варягу пару, чтобы в ноябре были щенки! Тогда к трем годам он возьмет большую золотую медаль, а в семьдесят девятом, как выставят новых щенков, - вторую! А собака, которая дважды берет большую золотую, становится чемпионом породы! Он же верный кандидат, могу даже на свою машину поспорить!
Даша вылезла на крик из речки, присела в купальничке рядом и переглядывалась с Натальей Павловной. Юра слушал его монолог, стоя по пояс в воде, и Варяг смотрел Виктору Семеновичу в рот, словно был ошеломлен перспективой.
Мы уселись вокруг пня, принялись чаевничать, а я начал исподволь готовить бабу Нату к очевидной необходимости. Начал я издалека: есть всеобщий закон - в интересах дела надо поддерживать рабочую форму. А способ один: как можно больше и лучше заниматься своим делом. Музыканту - играть, хирургу - оперировать, охотничьей собаке - охотиться.
Наталья Павловна слушала-слушала, потом вдруг всплеснула руками, словно сейчас расхохочется. Но сказала грустно:
- Что ты говоришь, дед! Честное слово, все мужчины, даже седые и толстые, - это, оказывается, дети, которые не могут успокоиться, пока не доиграют игру, которую не смогли доиграть в детстве.
Я не стал возражать. За тридцать три года я изучил Наталью Павловну достаточно и понимал, что продолжать не стоит. Но Виктор Семенович этого не знал и говорит:
- Дело не в играх. Я, конечно, не врач, но убежден, что и Сергею Дмитриевичу и Варягу нужно поехать на охоту. У меня есть знакомый писатель, а у него на Валдае изба. Там озера! Воздух! И всего в километре от избы сейчас утки кормятся на пожнях!..
Наталья Павловна даже побелела:
- Ни за что! Он у меня один! Это безрассудство! Вам обоим за пятьдесят, а вы рассуждаете точно мальчишки! Я лучше знаю, как поставить Сергея на ноги.
- Как же? - не без ехидства спросил Виктор.
- Моя приятельница, редакторша с телевидения, после инфаркта водила своего мужа в Теплый Стан заниматься йогой. Там у них целая группа. Ее муж помолодел буквально на двадцать лет. Он забыл, что такое нитроглицерин!..
- Ну что вы, какие могут быть йоги в Теплом Стане! - попытался отшутиться Виктор Семенович.
- Настоящие! Московские! С индийским дипломом! И я должна сказать, что жалею, что вы всучили нам собаку, которая угрожает жизни моего мужа!