* * *
Мои вещи связаны в узел; он приготовил для меня плащ посудомойки, я могу глубже надвинуть капюшон, чтобы скрыть свое лицо.
Я протестую, когда Ричард накидывает мне его на плечи.
- От него воняет жиром!
Он смеется.
- Так даже лучше. Мы выйдем отсюда как слуга и посудомойка, так что никто не обратит на нас внимания.
Главные ворота открыты, как всегда, люди входят и выходят через них, и мы незаметно проскальзываем вслед нескольким молочницам с крынками. Никто не видел нас во дворе, и никто не заметит, что я исчезла. Домашние слуги решат, что я уехала вместе с Изабель и ее фрейлинами, и только когда они вернутся домой через несколько дней, обнаружится, что я сбежала. Я громко смеюсь от этой мысли, и Ричард, который на оживленной улице держит меня за руку, поворачивается, улыбается, и вдруг тоже начинает хохотать, словно мы двое сбежавших от няньки детей.
Уже смеркается, когда мы добираемся до колледжа в тени большого собора Святого Павла; боковой проход к алтарю открыт, здесь толпится множество людей, и нам приходится пробираться мимо них. Внутри шумит целый рынок, лоточники продают все, что душе угодно, здесь же сидят менялы и какие-то темные личности обсуждают свои дела по углам. Лица многих почти невозможно разглядеть под капюшонами; они кутаются в плащи от сырого ветра с реки, и низко опускают головы, когда мы проходим мимо них.
Я боюсь, кажется, здесь небезопасно. Ричард смотрит на меня сверху вниз.
- Для тебя приготовили комнату, тебе не придется сидеть здесь с простолюдинами, - успокаивает он меня. - Здесь дают убежище абсолютно всем: преступникам, фальшивомонетчикам, ворам. Но ты здесь будешь в безопасности. Колледж гордится авторитетом своего святилища, они никогда не выдают тех, кто ищет защиты у Церкви. Даже если Джордж найдет тебя и явится за тобой, они не отдадут тебя ему. - он улыбается. - Они не послушаются даже моего брата короля, если на то пошло.
Он просовывает свою холодную руку мне под локоть и ведет через дверь. Где-то высоко на башне начинает бить колокол; один из монахов выходит вперед, узнает Ричарда и, не говоря ни слова, ведет нас к странноприимному дому.
Я прижимаюсь ближе к Ричарду.
- Тебе здесь ничего не угрожает, - повторяет он.
Монах останавливается около одной из дверей, и Ричард вводит меня в маленькую, чуть больше клетки, комнату. За ней находится еще одна крошечная комнатушка, больше похожая на нишу, с узкой кроватью и распятием, повешенным в головах.
Горничная поднимается с табурета у камина и делает книксен.
- Я Меган, - говорит она, я с трудом разбираю ее северный говор. - Мой господин велел мне служить вам для вашего удобства.
- Меган останется с тобой, и, если что-нибудь случится, она пошлет за мной или придет сама, - говорит Ричард. Его руки расстегивают плащ у меня под подбородком. Когда он снимает плащ, его пальцы нежно касаются моей щеки. - Здесь ты будешь в безопасности, а я буду приходить, как только смогу.
- Они начнут искать меня, как только вернутся домой в Л'Эрбер, - предупреждаю я его.
Он улыбается, словно в предвкушении удовольствия.
- Они будут беситься, как собаки, потерявшие след, - говорит он. - Но ничего не поделаешь: птичка улетела, и скоро она найдет другое гнездо.
Он наклоняет свою темную голову и нежно целует меня в губы. В его прикосновении я чувствую желание большего, я хочу, чтобы он поцеловал меня, как раньше, когда я подбежала к нему как к рыцарю, который спасает свою даму из плена. Его руки сжимают меня, и мгновение мы стоим, не двигаясь.
- Я приду завтра в полдень, - говорит он, а затем выходит за порог и оставляет меня в мою первую ночь свободы. Я смотрю через маленькое окно вниз на оживленную улицу. Я свободна, но мне запрещено выходить за пределы аббатства и, наверное, нельзя ни с кем говорить. Меган моя служанка, но она здесь также, чтобы охранять меня. Я свободна, но заключена в святилище, как моя мать. Если Ричард не приедет завтра, я стану узницей, как королева Маргарита в башне, как моя мать в Болье.
Колледж Святого Мартина, Лондон, февраль 1472
Он приходит, как обещал; его молодое лицо серьезно. Он целует мне руку, но не обнимает, хотя я стою рядом с ним в ожидании его прикосновения. Это словно боль или голод. Я и понятия не имела, какие муки приносит плотское желание.
- В чем дело? - мой голос звучит жалобно.
Он дарит мне короткую ободряющую улыбку и садится к столику у окна, жестом указывая мне на противоположный стул.
- Есть сложности, - говорит он. - Джордж уже обнаружил, что ты сбежала, он говорил с Эдуардом о тебе и требует твоего возвращения. Он говорит, что в качестве уступки готов выдать тебя замуж за меня, но тогда мы не сможем получить твою долю наследства.
Я вздрагиваю.
- Он уже знает? А что говорит Изабель? А король?
- Эдуард будет справедлив по отношению к нам. Он должен сохранить дружбу с Джорджем и удержать его при себе. У Джорджа сейчас слишком много власти, вражда с ним несет большой риск. Он стал очень силен. Он даже может затеять новый заговор с вашими родственниками Невиллами и попытаться захватить престол. Конечно, к нему в Л'Эрбер приходит множество друзей. Эдуард не доверяет ему, но должен выказывать свою благосклонность, чтобы удержать при дворе.
На мгновение мне кажется, что Ричард готов отступить.
- Что мы можем сделать?
Он берет мою руку и целует ее.
- Ты останешься здесь, не волнуйся. Я предложил Джорджу свою должность коннетабля Англии.
- Великого Коннетабля?
Он морщится.
- Да, знаю. Это дороговато для меня. Я был так горд занять эту должность, это величайший пост Англии - и самый прибыльный - но это дело для меня важнее. - он поправляется. - Ты для меня важнее. - он делает паузу. - Ты важнее всего на свете. И у нас есть еще одна проблема: твоя мать пишет всем подряд и заявляет, что ее держат в тюрьме, чтобы украсть у нее земли. Она требует, чтобы ее выпустили. Это дурно пахнет. Эдуард обещал быть справедливым королем. Он не может допустить, чтобы люди шептались, будто он ограбил вдову в святилище.
Я смотрю на этого юношу, поклявшегося спасти меня, который теперь выступил против двух самых могущественных людей королевства, своих братьев. Я буду очень дорого ему стоить.
- Я не вернусь, - говорю я. - Я сделаю все, что угодно, но не вернусь к Джорджу и Изабель. Я не могу, я уйду отсюда, если надо, но я не вернусь в ту тюрьму.
Он быстро качает головой.
- Нет, этого не случится, - успокаивает он меня. - Нам лучше обвенчаться сразу. Тогда, по крайней мере, никто не сможет забрать тебя у меня. Если мы поженимся, они ничего не смогут сделать с тобой, а я буду бороться за твое наследство, как твой муж.
- Нам нужно разрешение папы, - напоминаю я. - Отцу пришлось просить дважды ради Джорджа и Изабель, они такие же близкие родственники, как и мы, но теперь, из-за их брака, мы связаны еще теснее. Мы кузены и к тому же свояки.
Он барабанит по столу пальцами и хмурится.
- Я знаю, знаю. Я думал об этом, и пошлю человека в Рим. Но это займет несколько месяцев. - он смотрит на меня, словно измеряя мою решимость. - Будешь ли ты ждать меня? Сможешь ли ты ждать здесь, в безопасности, но и в уединении, пока мы не получим от Святого Отца разрешение на брак?
- Я буду ждать тебя, - обещаю я.
Я говорю, как девушка, полюбившая в первый раз, но в душе чувствую холодок от мысли, что мне некуда идти, и никто не имеет достаточной власти и богатства, чтобы защитить меня от Джорджа и Изабель.
Глава 9
Колледж Святого Мартина, Лондон, апрель 1472
Дни становятся все ярче и теплее, а я все еще жду в святилище своей свободы, но с каждым днем все нетерпеливее. Я хожу на мессу к Святому Мартину, а по утрам читаю в библиотеке. Ричард прислал мне лютню, так что после обеда я играю или шью. Я чувствую себя узницей, мне одновременно и страшно и скучно. Даже в святилище моя безопасность полностью зависит от Ричарда. Я словно девушка в заколдованном замке, а он рыцарь, который приходит, чтобы спасти меня; только теперь я считаю, что это крайне неудобное и глупое положение - я совершенно бессильна и не вправе даже жаловаться.
Он приходит каждый день, иногда принося ветки с молодыми листочками или букет первоцветов, чтобы напомнить о приходе весны, сезона любви, когда я снова стану невестой. Он присылает швею, чтобы сделать новый гардероб для свадьбы, и я провожу утро за примеркой платья из бледно-золотого бархата с нижней юбкой из желтого шелка. Приходит шляпница, и изготовляет для меня высокий генин с золотой вуалью. Я смотрю в зеркало портнихи и вижу свое отражение: высокую тонкую девушку с серьезным лицом и темно-синими глазами. Я улыбаюсь своему отражению, но я никогда не буду выглядеть веселой, как королева, у меня никогда не будет легкой жизнерадостной красоты ее матери Жакетты и всех женщин их семьи. Их никогда не брали в плен на поле боя, как меня, они всегда были уверены в своих силах и не жили в страхе. Шляпница собирает пряди моих каштановых волос и заплетает их в толстую косу.
- Вы будете очень красивой невестой, - уверяет она меня.
Однажды утром Ричард приходит в озабоченным лицом.