– И что же в этой смерти странного?
– А то, что записка была написана рукой вашей бабушки, Анны Антиповны Карасевой, и колья на дне этой ямы были сделаны не из дуба или там ольхи, а из осины.
– А это откуда известно?
– Из протокола. А насчет осины – я сама туда ходила. Яма эта там до сих пор есть. Сгнило все, конечно, но кое-какие следы сохранились. Павел присвистнул.
– Так вы хотите сказать…
– Да, именно это и хочу. Яма была западней. Анна Антиповна точно все рассчитала. Она знала, что Матвей будет искать вещь, принадлежащую ей, и оставила карту или схему того, где она спрятана. Карту, как водится, поместила в яйцо, яйцо в утку, утку в зайца и так далее, чтобы Матвей, добыв карту, поверил что она настоящая. По крайней мере я бы именно так поступила.
– А когда колдун пришел к указанному месту, его поджидал сюрприз? – подхватил Павел, недоумевая, как он сам раньше не догадался.
– Конечно. Все проще простого. И концов не найдешь.
– Действительно, – усмехнулся Павел, на минуту представив, как какой-нибудь местный Пинкертон делает подобный доклад перед милицейским начальством. Психушка – минимум, на что он мог бы рассчитывать сразу после его окончания.
– Катя, можно, я сам эти дела почитаю? – не выдержал Павел, заметив, что они уже подошли к дверям библиотеки.
– Не верите? – задорно рассмеялась девушка. – Сейчас принесу. Они теперь в открытом доступе.
– И многие спрашивают?
– Есть кое-кто. Воспитанница Матвея интересовалась. На дом ей возили. Что удивительно, оба дела она вернула. Я сама опись документов составляла, там ничего не пропало. Идите в читальный зал. Я мигом.
Катя поспешила в хранилище, но по пути остановилась, обернулась и смущенно заулыбалась.
– И спасибо за обед, Павел.
Скоро Катя притащила два аккуратных скоросшивателя и оставила Павла наедине с личными делами Анны Карасевой и Матвея Сабурова. Ткачев углубился в чтение. Он листал материалы, не отрываясь, и спохватился только перед закрытием, когда в библиотеке погасили верхний свет, а к его столу снова подошла Катя.
– Закончили? Убедились, что я ничего не насочиняла?
– Да, Катя. Спасибо за помощь. Позвольте я провожу вас. Вы далеко живете?
– Да нет, не особенно. Минут двадцать пешком. Давайте я отнесу материалы в архив, и потом мы свободны.
Они под руку вышли на улицу. Теплый летний вечер только опускался на Глинск. Робкие сиреневые сумерки намечались над горизонтом, и в воздухе застыла умиротворяющая тишина. Город собирался на покой. Истомившиеся за день говорливые бабульки в платочках и ситцевых юбках уже поднимались со своих лавочек в уютных двориках, а непреклонные мамаши тащили упирающихся, перепачканных уличной пылью детей домой ужинать. В густой листве деревьев умолкли птицы, а солнце, ленивое, оранжево-розовое, плавно клонилось к закату, готовясь упасть в прозрачную пелену перистых облаков на горизонте.
То ли очарованный красотой окружающего пейзажа, то ли просто оттого, что ужасно не хотелось тащиться в гостиницу с тараканами, Павел решил попытаться продолжить интересное знакомство.
– А скажите мне, Катя, – с «тэйлоровской» улыбкой на устах начал он, – где в Глинске можно приятно провести вечер? Предположим, в кино сходить, в баре посидеть, в боулинг сгонять?
Катя заинтересованно улыбнулась.
– Все можно. В одном и том же месте. Развлекательный центр «Сатурн». Вам так объяснить или проводить до дверей?
– Честно говоря, я рассчитывал, что вы составите мне компанию, – объявил Павел.
– Вот как?
– Конечно. Вы столько для меня сегодня сделали, так помогли мне продвинуться в моих… э-э-э… изысканиях. Я хотел бы вас отблагодарить. Просто по-дружески.
– Ну раз по-дружески, тогда пойдемте.