Он завопил, что принесло иллюзию облегчения. И почти сразу же увидел впереди ручей. Рас еще припустил напоследок и с разгона сиганул в воду головой. Кувыркаясь в грязи, он безжалостно давил на себе муравьев. Взбаламученный ручей наполнился черными точками убитых насекомых. Следя взглядом за их неспешным сплавом, Рас полежал еще, исполненный благодарности к холодной воде за освобождение от страданий.
Покинув спасительный ручей, Рас подобрал оружие, предусмотрительно переброшенное на другой берег. Увы, из колчана пришлось выливать воду. Оперение стрел намокло и перепачкалось.
Ручей служил границей для муравьиной армады, на другом берегу их не было. И Рас занялся поиском следов на влажной почве вдоль ручья. После двух часов безрезультатных поисков он решил, что ангел либо бежал в другом направлении, либо съеден муравьями начисто.
Какой же из двоих был все-таки ангелом? Ангелы Игзайбера не могут сражаться друг с другом, стало быть, один из них - дьявол. Может, тот, что помер? Мать часто повторяла, что добро всегда торжествует над злом, на что Юсуфу обычно бурчал:
- Кабы так, жили бы мы здесь такой жизнью? Дьявол правит миром, и ты знаешь это, лживая баба!
Юсуфу постоянно делал замечания, которые затем оказывался не в силах растолковать Расу.
- Я разеваю пасть, и слова вылетают оттуда сами, сынок. Человеку нужно порой выговориться, иначе свихнуться можно.
Рас накинул на поиски еще часок - для очистки совести. Он уже понимал, что если и набредет на ангела, то лишь случайно. А может, они оба ни черти, ни ангелы? - пришло Расу в голову. В теле, что он видел, божественного было мало. Одно только заставляло Раса усомниться в человеческом происхождении трупа - он не заметил на теле никаких серьезных ран, никаких заметных повреждений. Найдись время, может, и обнаружил бы. Интересно, что это за оружие такое, не оставляющее на теле отверстий?
С другой стороны, будь ангелом златовласая, как могла она позволить убить свою птицу?
Все это было чертовски запутано. Впрочем, как и многие другие дела вокруг Раса. Ответов на его вопросы всегда находилось множество - беда, что ответы разнились. Мирьям часто противоречила сама себе; Юсуфу, правда, блистал отменным постоянством, но скорее в нежелании что-либо объяснять. Вонсу держались своих преданий, весьма отличных от родительских.
Был еще и Гилак, король шарикту, которого Рас попросту выкрал из деревни вонсу, где тот содержался в заточении. Рас с полгода продержал Гилака в клетке посреди джунглей - учил язык шарикту, расспрашивал. И в ответах короля открылось совсем уж мало схожего со всеми остальными.
Глава 5. Письмо Бога
Пока Рас внутренним взором окидывал прошлое, внешний не упускал ничего из настоящего. Двигаясь к северу, он издалека заметил среди деревьев нечто белое и сторожко приблизился, часто замирая и прислушиваясь к голосам джунглей. Вокруг верещали и вскрикивали обезьяны, крохотные пташки с причудливыми клювами порхали над головой. У самой цели Рас утроил бдительность; подошел, лишь уверившись окончательно, что золотоволосого ангела рядом нет и в помине. С ветвей свисал тот самый белый цветок, с помощью которого золотоволосый ангел покинул птицу, - только весь скукоженный, утративший округлую форму, как выжатый апельсин. Взобравшись на дерево, Рас обнаружил, что цветок сделан из неведомой скользкой ткани и множества тонких прочных шнурков с ремешками на концах.
Рас изрядно повозился с мертвым цветком - чем бы он ни был на самом деле, - прежде чем удалось его более или менее компактно сложить и связать в узел. Он поискал и нашел поблизости большое дупло, где и схоронил ценный трофей. Безопаснее было бы прихватить цветок, чтобы разобраться с ним дома, но сейчас Расу не Хотелось обременять себя лишним грузом.
Под деревом ясно читались следы ног - маленьких и обутых. И обувь, судя по отпечаткам, того же типа, что у ангела, обглоданного муравьями. След вел к одному из множества здешних ручьев; в воде и пропадал. Рас, прыгая с берега на берег, проверил несколько миль вдоль ручья к юго-востоку, затем в другую сторону - следы затерялись окончательно.
Рас сильно проголодался; желудок громко протестовал против такого с собой обращения. Но терять время на охоту за дичью не хотелось. В любой момент Рас мог подстрелить обезьянку - стрелы в колчане уже подсохли. Больше времени отняли бы хлопоты с разделкой тушки и разведением огня.
Рас предпочитал есть жареное мясо, но вполне мог обойтись и сырым. Когда-то родители чуть ли не понуждали его отведать сырой убоины, хотя сами ели мясо только как следует прожаренным; когда Рас спросил почему, пояснили, что он должен научиться находить удовольствие и в сырой пище. Так, мол, написано.
Отведав по их настоянию мяса подстреленной цесарки, Рас тяжко заболел. Он метался в жестокой лихорадке, во сне его терзали кошмары. Родители не отходили от него ни на миг; Юсуфу почти забросил охоту. Мирьям все глаза выплакала; хоть мальчик уже и перерос ее саму, качала его на руках, баюкала как младенца, придумывала ласковые имена. Юсуфу цедил сквозь зубы неведомо кому адресованные проклятия и клятвы мести; когда Рас позднее поинтересовался кому, отмолчался.
Выздоровев, Рас снова был удивлен - на этот раз родители настаивали, чтобы сырого он и в рот не брал. В нем, мол, много смертельных ядов и невидимых простым глазом крохотных убийц. Но было поздно - Рас уже попробовал. Хотя впоследствии он всегда предпочитал обжаренное мясо сырому, разводить костер в джунглях зачастую было некогда. И Расу случалось рвать на ходу зубами кровоточащую, еще не остывшую плоть. Или, как сейчас, перевернуть камень и сжевать, не замедляя шага, несколько безглазых жирных личинок.
Солнце уже клонилось к горам, когда Рас пришел к выводу, что ангел либо исчез в ручье бесследно, либо так же бесследно покинул ручей. Рас забрался далеко а северо-западные скалы. Его окружали густо заросшие лианами дикие утесы. Рас прошел через заброшенную горилью стоянку. Где-то неподалеку раздавался приглушенный барабанный бой - так ударами по могучей груди горилла-самец вызывает на бой соперника.
Рас не стал разыскивать стаю. Здешние гориллы не имели с ним ничего общего; при нечастых встречах сразу скрывались в лесу. Могучий вожак, пытаясь припугнуть Раса, порой грозно вставал у него на пути. С присутствием Раса мирилась только одна стая - в восточных холмах. И даже с нею после длительного перерыва следовало быть настороже. Стая знала Раса с самого детства - Юсуфу малышом принес Раса знакомиться с обезьянами.
Позже, когда Рас научился разговаривать, он узнал, что Юсуфу целых два года посвятил медленному и осторожному сближению со стаей.
Зачем он это делал? Так было написано - Рас должен играть с гориллами и стать одной из них. Зачем? Так написано.
Тогда Рас письма еще не знал. С книгами из старой хижины на берегу озера он познакомился значительно позже. Рас часами листал их, интересуясь в основном картинками. Но под картинками были подписи. И вскоре Рас стал учиться разбирать буквы. Юсуфу помог вначале в этом.
Затем Юсуфу непонятно почему запер хижину. Расу он объявил, что к книгам предстоит вернуться, лишь повзрослев. Мальчика интересовало, не в этих ли книгах содержится загадочное "так написано". Ответ был отрицательным. Это - в иной книге и в ином месте. Юсуфу неопределенно махнул рукой:
- Она, эта книга, в руках Игзайбера. Мне не доводилось даже видеть ее.
До дому было миль шесть пути в обход скал, и Рас решил заночевать в лесу, а утром возобновить поиски и посвятить им целый завтрашний день. Если же ангела не удастся найти и до заката, он успокоится. Ничто не могло укрыться от Раса в этих местах - в этом он был уверен. Если золотоволосый ангел исчез, значит, он отрастил себе новые крылья.
Рас стал присматривать место для ночлега. Его следовало устроить повыше в ветвях, чтобы к Расу не смог беззвучно подкрасться ночной охотник - леопард. Лучше всего в развилке между стволом и большой веткой, где достаточно места для небольшой платформы из сучьев с листвой. Ни холод, ни дождь Раса не страшили.
Разобравшись с ночным убежищем, Рас занялся едой. Еще до сумерек он в полумиле от места ночлега успел подстрелить и разделать обезьянку. Конечности, хвост и голову Рас обычно выбрасывал. Выпотрошив обезьянку, развел костерок и насадил тушку на вертел. Слегка обжаренное мясо все еще кровоточило. Леопардов, вообще-то осторожных животных, запах крови легко мог лишить благоразумия. Более того, где-то в окрестностях деревни вонсу рыскал леопард-людоед, может, даже несколько. Он вполне мог добраться и сюда. Правда, эти большие коты придерживались определенных территорий, охотились в своих границах. И леопард-людоед обычно так далеко не забирался.
Как и человеческие существа, они были рабами привычек. Впрочем, как и люди, следовали им далеко не всегда.
Рас старался не мешкать; едва прожевав, глотал мясо большими кусками. Насытившись, вернулся к гнезду; по пути часто застывал, навострив уши. Однажды в кустах что-то шевельнулось. Рас покрепче сжал копье, но, услышав сопровождаемое визгом хрюканье, расслабился - то была речная свинья со всем своим выводком.
Утомленный хлопотливым деньком, Рас заснул, точно провалился в забытье. Во сне явился леопард. Зверь расхаживал под деревом, то и дело всаживая в кору когти. Он устремлял на Раса свои желто-зеленые глаза, взгляд столь ярый и яркий - казалось, что зверю довелось лицезреть самого Господа и он сохранил во взгляде толику божественного сияния. Леопард, от усов до кончика хвоста усеянный пятнышками, стелился кругом и щерил острые желтые клыки.
Взволнованный красотой и грацией зверя, Рас вздрогнул во сне.