* * *
Вечером Иван вышёл из палатки и замер, не в состоянии сдвинуться с места. По всему небосводу, насколько хватало взгляда, вспыхивали зеленовато-голубые всполохи и, будто от дуновения ветра, метались из стороны в сторону. Всполохи то занимались яркими огнями, то исчезали, превращаясь в сизую дымку.
– Это же северное сияние! – воскликнул он в восторге. – Какая красота, просто сказка!
Геолого-поисковая партия, куда его привёл главный геолог, занималась поисками олова и попутно – урана. Начальником партии оказался Анатолий Фёдорович Шевцов, или просто Толик, как его звали сотрудники – невысокий молодой человек, лет на пять старше Ивана. Пронизывающий взгляд и волевое лицо с высоким лбом и густыми, сходившимися на переносице бровями выдавали в нём упорного человека. Длинные тёмные волосы были зачесаны назад. Ходил Толик в коричневом шерстяном свитере и тёмно-синих брюках, так отутюженных, что, казалось, дотронься до стрелок – порежешь руку. В его кабинете висел кусок геологической карты с территорией севера Якутии. Другая часть карты, по-видимому, осталась там, где была та территория. На письменном столе Толика лежала огромная стопка бумаг, образцы разных пород и кристалл молочно-белого кварца, рядом стоял телефон. Из большого окна Иван увидел площадь перед зданием управления с ходившими по ней людьми.
– Вот тут будет твоё рабочее место, – показал Шевцов на свободный стол напротив окна. – Будешь сидеть рядом со мной. Что непонятно, спрашивай.
"Хорошее место, – подумал Иван, – даже можно наблюдать за жизнью посёлка".
В прошедшем полевом сезоне геологи шевцовской партии отобрали сотни разных проб, которые теперь требовалось обработать и на основании провёденных исследований написать отчет. Узнав, что Иван неплохо знает минералогию, Толик посадил его за микроскоп.
– Станешь просматривать шлихи на касситерит, вольфрамит, шеелит и золото. Ну, конечно, не надо забывать и о других минералах. Кроме определений, надо подсчитать содержание этих минералов и, конечно, всё задокументировать. Для результатов минералогического анализа у нас есть специальные ведомости. Туда ты будешь заносить свои определения, потом мы с ними поработаем и приложим к тексту отчёта.
– А где иммерсионные жидкости ? – осмотрев кабинет, спросил Иван.
– Они тебе очень нужны? – ответил Шевцов вопросом на вопрос. – Мы всегда так определяли. Я не припомню, чтобы кто-то ими пользовался.
– Конечно, я тоже могу определять на глазок, но если уж заниматься минералогическим анализом, то для диагностики надо определять плотность минералов, иначе я наопределяю чего попало, потом концов не найдём.
В первый же день Брукс познакомился со всеми сотрудниками партии. Были среди них один старший коллектор, техник-радиометрист и даже прораб-поисковик. Они рассказывали о прошедшем полевом сезоне, спорили о разных геологических проблемах и, казалось, разговорам не будет конца и края. А следовало работать, и, оборудовав рабочее место, Иван засел за анализы шлихов. Целый день смотреть в микроскоп – занятие не для слабонервных: даже у самого здорового мужика голова пойдёт кругом, но Иван упёрся и, не отрываясь, за неделю просмотрел все пробы, которые его партия отобрала за лето. Шевцову он отдал целую стопку заполненных ведомостей.
– К сожалению, ничего интересного я не нашёл, – будто извиняясь за отрицательные результаты, произнёс он тихо. – Только в нескольких шлихах повышенные содержания золота. До промышленных им далеко, но пробы довольно перспективные. Золото совершенно не окатанное, по всей вероятности, вынесено из рудного источника, расположенного где-то в непосредственной близости от точек отбора. Я бы это место заверил, высока вероятность найти элювиальную россыпь , а если повезёт, то и рудный источник. Туда надо обязательно вернуться.
Шевцов только усмехнулся в ответ, подумав про себя, что нашёлся ещё один первооткрыватель. Каждый геолог в душе мечтал найти месторождение.
– А что в других шлихах?
– На мой взгляд, ничего особенного – рядовые пробы с фоновым содержанием рудных и породообразующих минералов. Результаты анализов надо бы вынести на шлиховую карту, тогда, возможно, что-то прояснится. Может, появятся какие-нибудь закономерности размещения, а пока я этого не вижу.
В глазах Толика блеснули искорки сомнения.
"Что-то слишком быстро молодой специалист просмотрел все наши пробы, – поглядывая на толстую стопку бумаг, подумал геолог. – В минералогической лаборатории на эти шлихи ушло бы не меньше месяца, а он за неделю…"
– Может, ты плохо смотрел? В поле я сам лично видел касситерит в десятке шлихов, и содержания там оказались вполне приличными, а ты говоришь – пусто. Но так же, Ваня, не бывает. Значит, кто-то из нас не прав. Давай разбираться.
Почесав затылок, Иван посмотрел на своего начальника и сказал:
– Наверно, это был магнетит. В некоторых пробах его и правда навалом. Макроскопически минералы очень похожи, а под микроскопом – небо и земля: разный цвет и морфология кристаллов: магнетит образует октаэдры, а касситерит – тетрагональные дипирамиды , и главное – магнетит попадает в магнитную фракцию.
Теперь Шевцов засомневался в своих определениях, а про себя усмехнулся.
– Возможно, ты прав. Я же их смотрел в поле и определял на глазок. Что там увидишь? Для точных определений у нас теперь есть свой минералог. – Он кивнул на него головой, будто говоря: "Мое дело – отобрать пробы, а твоё – диагностировать". – Раз начал заниматься шлихами, то добивай до конца: составляй шлиховую карту.
* * *
Иван с увлечением взялся за составление карты – за живое творческое дело, которого так не хватало. С утра до вечера он выносил все точки отбора шлиховых проб на топографическую карту. Возле кружков, обозначавших пробы, ставил их номера. Сами кружки Иван разделил на сектора и каждый сектор закрасил своим цветом, соответствующим определённому минералу. В основном кружки получились двух– и трехцветными. Лишь в одном месте кружок состоял из четырёх секторов. Это значило, что в этой пробе установлен касситерит, вольфрамит, шеелит и золото. В долине Утаннаха и по всей площади работ партии Шевцова эти минералы попадались редко. Кое-где преобладал касситерит или вольфрамит, реже они встречались совместно и совсем редко – один шеелит. Ничего удивительного в этом не было: там залегали граниты, которые могли быть источником этого минерала.
Только в долине ручья Сакырыр стали попадаться единичные знаки золота. Пошли они и в долине Бугара, протекавшего за плоским водоразделом. Золото встречалось на коротком отрезке ручьёв, дренирующих этот водораздел. По предположению Брукса, оно оказалось снесено с этого водораздела. Его версию подтверждала хорошая сохранность золотин. Под микроскопом хорошо просматривалось, что они угловатые и с шагреневой поверхностью. Такая морфология свидетельствовала о том, что золото не подвергалось механическому воздействию, какое минералы испытывают при значительном переносе и продолжительном нахождении в россыпи. На прогнозно-минералогической карте в районе отбора золотосодержащих шлихов Иван нарисовал прямоугольник, заштрихованный жёлтым цветом. Он обозначал, что эта площадь перспективна на открытие месторождения золота. Оставалось за малым: найти то самое предполагаемое им месторождение. Брукс верил, что обязательно его откроет, но судьба распорядилась иначе.
Глава 12. В геологическом отделе
Результаты экспертизы на проект долго ждать не пришлось. Через неделю Закатову позвонила секретарь и попросила зайти в геологический отдел к Максиму Маратовичу Архипову.
– Прочитал я ваш проект, – поздоровавшись, сразу начал Архипов. – Занятно, очень занятно. – Он внимательно посмотрел на Фёдора, видно, примеряясь к нему. – Фёдор Степанович, скажите, пожалуйста, а почему вы выбрали именно эту площадь? – Архипов показал на карту, лежавшую перед ним. – Здесь уже проведена геологическая съёмка пятидесятитысячного масштаба. Площадь довольно хорошо опоискована, а вы снова собираетесь выходить туда. У вас нет никаких оснований на постановку работ. Никаких признаков золотоносности. Никаких! Там пусто, как в барабане.
Архипов постучал пальцами по столу, и этот стук тяжелыми ударами дошёл до сознания Закатова.
"Я так и знал, что он придерётся к моей площади", – подумал Фёдор, а вслух сказал:
– Геологическая съёмка, которая там проведена, в основном выполнила свою задачу и более того – открыт ряд проявлений редкометальных пегматитов, но мне она практически ничего не дала.
– Что вы имеете в виду?
– Работы показали повышенный фон пород района на золото и ряд элементов-индикаторов . Большего наши предшественники, к сожалению, не добились. Впрочем, ничего удивительного. Они провели весь комплекс работ, регламентированный инструкцией по геологической съёмке, а та инструкция не предусматривает поисков таких объектов, которые мы ищем.