Вообще же в Индии четырнадцать языков получили по конституции статус официального языка штатов (всего в стране 232 языка и диалекта - это по статистике). В Мадрасе, например, говорят на тамили, в южном штате Керала - на малаялам, в Бомбее - на маратхи и гуджарати. Житель Мадраса равно не понимает делийца с его хинди и уроженца Калькутты, для которого родной язык - бенгали. К тому же у каждого языка своя письменность. Крупные торговые фирмы имеют по 14 пишущих машинок с различными шрифтами (13 основных языков плюс английский).
О роли хинди как языка межнационального общения записано в конституции. Однако в штатах, где не говорят на хинди, эта идея зачастую встречает сопротивление.
В поисках выхода правительство предложило, чтобы каждый индиец изучал родной язык, хинди и английский. Но это предложение не удовлетворяет сторонников хинди. Кроме того, в Дели, в Агре, в других городах не раз вспыхивали волнения, вызванные употреблением английского языка.
В Калькутте мы так и не побывали. Наш Руководитель утешал себя тем, что увидит театры Мадраса, а позже - Бомбея. Он еще не оставил мысли ознакомиться с театральной жизнью вплотную.
Мы приехали на аэродром рано утром, за полчаса до вылета. Первое, что мы услышали, было объявление по радио:
- Вылет задерживается!
Диктор выдержала паузу и внесла поправку:
- Вылет задерживается ненадолго!
Мы знали, что такое ненадолго в гражданской авиации, и расположились поудобнее на мягких диванах.
Через некоторое время выяснилось, что вылет откладывается, так как нам не на чем лететь. Самолета нет. Он еще не прибыл из Бомбея и прибудет с минуты на минуту. А затем без задержки махнет в Мадрас. Самолеты все время летают по треугольнику Дели - Мадрас - Бомбей - Дели и наоборот: Дели - Бомбей - Мадрас - Дели…
Мы спокойно сидели часа полтора. Потом принялись осматривать аэродром. В нем обнаружилось несметное количество обслуживающего персонала. Явно сказывалась тенденция занять как можно больше народу. И поэтому многие работали, ничего не делая. У справочного бюро толпилось порядочно пассажиров, которые, как мне казалось, ничего не могли узнать толком. Я тоже протиснулся и спросил, что с нашим самолетом. Мне ответили "спасибо" и "вы скоро улетите". Рядом со справочным бюро находилось бюро страхования имущества и жизни. Это как-то настраивало перед полетом.
Мы изучили в книжном киоске названия пятидесяти пяти романов Агаты Кристи, которые продавались там в дешевых изданиях. Осмотрели сувениры в сувенирном киоске. Про наш самолет ничего не было слышно. Улетел самолет в Калькутту, куда нас не взяли. Значит, погода летная.
Мы приехали на аэродром рано утром. В двенадцать тридцать нас пригласили к ленчу. Мы уселись за длинным столом вместе с другими жаждущими подняться к облакам и недурно поели. Предварительно официанты осведомились у каждого, кто вегетарианец, а кто - нет. Мы были - нет… После этого объявили посадку на Бомбей. Выяснилось, что мы не расслышали и съели чужой ленч. Потому что отлетавших в Мадрас позвали в другой зал и… там снова стали кормить тем же ленчем. Ленч из трех блюд был тот же, и официанты те же. Официант посматривал на нас, ничем не выдавая внутренних чувств. Но я знал, что он видит в нас людей, которые готовы есть в любом количестве, лишь бы за счет индийских авиакомпаний. Однако он просчитался: вторая еда в нас не влезла. Мы сидели за столом и изучали большую картину, которая занимала напротив целый простенок. На ней изображалась лирическая сцена из жизни Великих Моголов. Было полным-полно красавиц, а сам император выглядывал из окна. Но самое интересное в этой картине были две обрамлявшие ее кулисы. Слева на большой вертикали по высоте, равной картине, было написано "Леди", справа - "Джентльмены".
Это вообще был замечательный зал. В нем находилась огромная карта мира, призывающая летать самолетами компании "Эр-Франс". На этой карте не было названий городов, их заменяли рисунки. Поглядев на карту, можно было понять, что в нашей стране в Москве есть Кремль и церкви, в Ленинграде - Медный всадник, на севере ездят на оленях и т. д. Рядом с картой располагался еще один киоск сувениров с сенсационной надписью "Андетейкер". Что хотели этим сказать, вообще понятно. Надпись была над киоском, сверху. Те, кто ее писал, знали, что "анде" значит "внизу", а глагол "ту тейк" - "брать". Вот они и написали - берите, мол, внизу, т. е. покупайте. Но понимающие по-английски шарахались от киоска в сторону, и их перед вылетом бил озноб. Дело в том, что "андетейкер" значит по-английски "гробовщик". Одним словом, похоронное бюро. Это было похлеще, чем бюро страхования в главном вестибюле.
После повторного ленча по радио объявили, что наш самолет почему-то вместо Дели оказался в Лакхнау. Зачем он там оказался, нам не объяснили.
Лакхнау - это на юго-восток от Дели, приблизительно раза в два дальше, чем Агра. То ли летчикам захотелось посмотреть знаменитые розовые сады Лакхнау, то ли они давно не были в его знаменитом Государственном музее. А может быть, у них росли дочери, и они решили присоединить свои голоса к голосам участниц женской конференции, которая там проходила и на которой женщины Индии выражали протест против традиции давать за невестой большое приданое. Кстати, один из руководителей профсоюза почтово-телеграфных служащих в Дели рассказывал нам, как ему трудно собрать деньги - тысяч десять надо сколотить, - чтобы дочь могла выйти замуж…
А может быть, летчики совершили в Лакхнау вынужденную посадку, может быть, вообще самолет разбился, и нам не хотят сообщить об этом. Разные мысли приходят в голову на аэродроме, когда рядом лавка гробовщика!
Наконец в половине четвертого нам объявили, что мы вправе покинуть аэродром. Мы свободны до восьми вечера. До свидания. Спасибо. Пользуйтесь услугами "Индиэн эрлайнс"…
И все-таки мы улетели в Мадрас около одиннадцати часов вечера. Улетели на прекрасном французском самолете "Каравелла", который много лет трудится на индийских линиях. В этой машине тихо-тихо: двигатели укреплены сзади, летит она плавно и, как говорят, всегда долетает до нужного пункта или до какого-нибудь Лакхнау, но, главное, долетает.
…Под нами сверкнул огнями ночной Дели. Сверху казалось, что город прекрасно освещен. На самом деле это не так. Стюардессы в синих сари, высокие, эффектные, подобно всем стюардессам мира, раздали конфеты, а потом стали разносить газеты. Они бесшумно двигались по кабине. Сари, как и положено, открывало на пояснице бронзовую полоску спины.
Я робко взял газету: боюсь печатных изданий, которые предлагаются на большой высоте. Я развернул газету… вот: "Авария трех самолетов". Мне захотелось скомкать газету, вместо этого я, разумеется, лихорадочно прочел заметку. В ней сообщалось, что в Калькутте на аэродроме тягач, который тащил на поводке самолет, врезался в два других. Ах, на земле… Я облегченно вздохнул. А мы - в воздухе. Здесь спокойнее, здесь нет тягачей.
Другая газета. Что в ней? Ага. В самолете, который летел из Мадраса на Цейлон, в воздухе открылась дверь. Самолет благополучно вернулся в аэропорт. Пассажиры не успели замерзнуть… Что у нас с дверью?
Не вижу, дверь от меня далеко.
Я вспомнил, как несколько лет назад летел самолетом бразильской компании "Васп". В воздухе мне предложили журнал с цветным фоторепортажем о гибели самолета фирмы "Вариг". Особенно впечатляла кукла - она целехонькая валялась среди обломков. Совершенно естественно, что следующий рейс я совершал на самолете компании "Вариг". Я немедленно попросил стюардессу дать мне журнал с репортажем о гибели самолета фирмы "Васп".
Стюардесса покраснела:
- В нашей компании это был единичный случай, а вот у фирмы "Васп" машины бьются регулярно.
Знакомый корреспондент, провожавший нас на аэродроме в Дели, не нашел ничего лучшего, как рассказать перед самым вылетом такую веселую историю. Она произошла в Индии. Однажды самолет, на котором летел корреспондент, сильно встряхнуло и он предпринял отчаянную попытку камнем свалиться вниз. В это время летчик находился в салоне и беседовал с пассажирами. Это любимое времяпрепровождение индийских летчиков - ставить машину на автопилот и покуривать в салоне, проверяя нервную систему пассажиров, которым, представьте, не нравится кататься на аэроплане без летчика. Так вот, перепуганный летчик успел добраться до штурвала, сумел выровнять машину и с грехом пополам посадить на ближайшем аэродроме. Оказалось, в машину угодил орел!
Все эти истории и еще масса других хорошо вспоминаются в воздухе. До Мадраса 2400 километров. Мы летели два часа двадцать минут. За это время я вспомнил еще, как лет пять назад в проходе между сиденьями появилась сияющая стюардесса и весело объявила:
- А мы идем на вынужденную посадку. Мы попали в тучку.
Мы глянули в окна и увидели безоблачную синь.
Началась паника.
Через десять минут та же стюардесса объявила:
- Тучка рассеялась. Мы не будем делать вынужденную посадку. Спасибо за внимание!
Приятно, например, лететь через океан. Особенно приятно, когда хорошенькая тоненькая стюардесса учит пассажиров надевать спасательный пояс (это на тот крайний случай, если самолет вздумает свалиться в воду) и еще объясняет, как пользоваться свистком. Когда будешь болтаться в океане на спасательном поясе, надо свистеть, привлекая внимание.
Но чье?..