* * *
Его представили. В зале захлопали дрессированные зрители. Он улыбнулся, слегка приподнявшись с места.
- Тема сегодняшней программы - "Современное искусство". Сегодня наш мир, - ведущая проникновенно посмотрела в камеру, - вступает в совершенно новый период, настало время новой эстетики…
Он перестал слушать и погрузился в собственные мысли. Декорации были установлены так, что ему открывался прекрасный вид на ее профиль, он заметил, как почти невидимым движением она поправляет наушник в левом ухе.
Как же он устал. Зрители снова дружно захлопали, во втором ряду у старушки упала сумка, из которой выкатилось что-то завернутое в фольгу. А если его почтовый ящик пуст?
- Наш сегодняшний гость Александр выступает в необычном для себя качестве культуролога. Его считают знатоком современных тенденций, и он великодушно согласился пролить свет на то, что, по его мнению, происходит в искусстве.
Александр с трудом вернулся обратно в студию.
- В одном из ваших интервью вы выдвинули тезис, что "прогресс - это ложная идея". - Ведущая всем телом подалась в его сторону.
Его мысли, как расплавленный солнцем асфальт, липли к подошвам ботинок, он не мог двигаться вперед. Сделав над собой усилие, он оглядел зал и улыбнулся.
- Дело в том, что стремительное и абсолютно бесконтрольное развитие современных технологий безжалостно искажает картину окружающего нас мира. Отношения между реальностью и духом очень тонкие, непрочные, они разрываются.
Брови ведущей сочувственно взлетели вверх. Александр перестал слышать себя, очутившись под водой, ощущая, как слова пузырьками воздуха срываются с его шевелящихся губ.
- Искусство, которое всегда осуществляло эту связь, не находит места в сегодняшнем мире. Я имею в виду подлинное искусство, созданное греко-римской империей и сформировавшее всю европейскую культуру. Что мы изобрели вместо этого? Загадочные перформансы, смысл которых скрыт даже от их создателей, псевдоконцептуальные инсталляции из спичечных коробков и пустых консервных банок, раскрашенные гениталии…
- Александр, - прервала его ведущая, - но разве сознание людей не меняется вместе с реальностью? Разве современное искусство не есть прямое отражение того, что происходит с нами сегодня?
Он почувствовал новый приступ тошноты.
- Мне кажется, что современное искусство - это особая разновидность развившегося социального психоза. Хамство, развязность и массовая необразованность прикрываются демонстративным отречением от традиционных ценностей.
- А Энди Уорхол?
- Жалкий тип, - отрезал он. - Интеллектуальная наглость, помноженная на отсутствие не просто художественного, а вообще какого-либо образования. Концептуальное искусство принадлежит к всемирному обществу голых королей.
- Вы тоже голый король? - ведущая хитро улыбнулась. - Вы известный фотограф, вас печатают журналы по всему миру, недавно вы сняли свой первый полнометражный фильм, не говоря уже о множестве рекламных роликов и клипов. Разве вы не часть всего этого?
- Безусловно, я часть современного процесса. Но я не занимаюсь искусством уже давно. - Он усмехнулся, глядя в камеру. На мониторах на мгновение крупным планом появилось его бледное, покрытое испариной лицо с глубокими темными кругами под глазами.
- А чем вы занимаетесь?
- Я эксплуатирую зло, помогаю выводить его на новый уровень.
В зале послышался удивленный ропот, народ зашевелился, зашуршал, кто-то невпопад захлопал.
- Я отдаю себе отчет в том, что кино и телевидение - это оружие массового поражения. Искусство в его исконном значении скорее всего исчезнет. Мне жаль. Потому что это единственное, что хоть как-то оправдывает наше присутствие на земле.
Он поднял глаза на ведущую, как будто видел ее впервые. Ее красивая высокая грудь спокойно вздымалась под тонкой рубашкой.
- Если, по-вашему, все действительно так ужасно, то как объяснить тот факт, что почти каждый день открывается новая выставка, люди рисуют, фотографируют. Цены на произведения искусства растут.
- Вы же спрашивали про настоящее искусство? - Его сердце гулко колотилось в груди, вода выталкивала его на поверхность. - Вокруг нас - хаос. Исчезновение настоящего породило повсеместное недоверие, цинизм и, как следствие… страх. Все боятся всего!
- А чего боитесь вы, Александр?
Глава 3
Он уже давно не открывал свой почтовый ящик: приглашения и журналы приходили в студию, письма - по электронной почте. Ящик был пуст, не считая двух рекламных листов. От злости он несколько раз ударил кулаком о железную дверцу, консьерж испуганно высунулся из маленького окна.
- Почтальон приходил? Кто-нибудь приносил почту? - Александр постарался не повышать голос, глядя на старика.
- Да, утром, как всегда, - тот непонимающе захлопал глазами.
Александр бросился в квартиру, не снимая ботинок, вбежал в гостиную, начал метаться из комнаты в комнату, чувствуя, как гнев сменяется ощущением полной беспомощности.
Позвонил доктору, тот снова не снял трубку. Как он будет спать без этих долбаных синих пилюль?!
Александр опустился на кухонный стул, его взгляд уперся в записку, оставленную домработницей: "Замшевый пиджак в химчистке, синий свитер не взяли из-за вставок". Он несколько раз перечитал текст. Потом потянулся за телефоном и, посмотрев на часы, удостоверился, что еще не поздно сделать звонок.
- Варвара Леонидовна, это Александр, я прошу прощения, - он старался ничем не выдать своего отчаяния. - Вы сегодня счета из ящика забирали? - Он несколько секунд слушал голос на том конце провода. - Ясно-ясно, понятно. - Он еле сдержал тяжелый вздох. - Да так, ничего страшного, жду одно важное письмо. Ладно, спасибо, извините еще раз.
Он повесил трубку и снял ботинки. Надо позвонить Наташе, пусть приедет и привезет чего-нибудь, что поможет ему уснуть. Молоденькие девочки стали похожи на врачей, у них всегда есть с собой необходимые средства на любой случай. Одиночество невыносимо.
Звонок телефона вернул его в реальность.
* * *
- Алекс.
Он вспомнил дни, когда от ее звонка зависела скорость времени. Он еще помнил, но уже ничего не чувствовал. Мадлен… Интересно, а если бы ее звали по-другому, изменилась бы их история?
- Привет, красавица.
- Ты можешь говорить? - в ее голосе послышалось неудовольствие. Ей не нравилось, когда он называл ее не по имени.
Атташе по культуре при консульстве Франции в Санкт-Петербурге. В начале романа он восхищался ее сдержанностью. Она постоянно заставляла его ждать. Тогда время не летело, а медленно сочилось, а его привязанность к ней стремительно возрастала.
- Какие у тебя планы? - ее голос прозвучал почти ровно. Из-за этого "почти" он все чаще стал отказываться от их редких бессмысленных встреч.
- Никаких. Я очень устал. Прости.
- У тебя ужасный голос.
- Мне нездоровится.
Почему он до сих пор испытывает чувство вины? Он вспомнил, как первый раз спал с ней. Он возвращался домой и грезил наяву, все ее жесты, взгляды были наполнены особенным смыслом. Он жил в ее невысказанных мыслях и непроизнесенных словах.
Надо было остановиться тогда. То, что было дальше, не могло быть лучше того, что уже произошло. Его хватило на год.
- Прости, - его тон смягчился.
- Поговори со мной, - попросила она. - Расскажи, что делал сегодня. Я скучаю по тебе, по нам.
Он молчал. В их разговорах стало много тягучих, липких пауз. Трудно поверить, что отныне и навсегда они обречены, так же как и все.
- Я рассказывал тебе, что мой дед был графом? - Сказав это, он почувствовал себя дураком, но ему полегчало. - Его звали Иван Александрович Строговский. Тебе еще интересно? В юности он обучался летному делу в школе "Ле Бурже" под Парижем. Накануне Первой мировой женился на девушке по имени Мари. Большая чистая любовь. - Александр позволил себе усмехнуться, как будто устыдился собственных слов.
Мадлен тихонько дышала в трубку. Она умела слушать.
- В октябре семнадцатого года, после учебы, дед вернулся в Россию, как истинный патриот защищал родину от большевиков. Воевал под началом белого генерала Врангеля, с остатками армии очутился в Крыму. Держал последний бой, чуть не погиб. Его спасли цыгане. - Он прервался. - Ненавижу все эти разговоры о детстве… Прости, терпеть не могу, когда люди пересказывают друг другу сны, родословные, генеалогические деревья.
- Не хочешь, не продолжай, - спокойно сказала Мадлен.
Он замешкался:
- Да нет, на самом деле это смешная история о том, как у меня отобрали сто тысяч евро.
Короче, после революции дед осел в Калуге, преподавал в гимназии, сблизился с профессором Циолковским, моим прадедом, женился на его приемной дочери, моей бабушке. Родил свою дочь - мою маму. Сменил фамилию на "Виноградов", чтобы избежать преследования коммунистов, и стал жить-поживать в российской глуши. Во время Второй мировой его взяли переводчиком в эскадрилью "Нормандия - Неман". Он геройски сражался… погиб в последние дни войны. Бабушка тяжело переживала его смерть. Но спустя пять лет выяснилось, что он жив. После окончания войны дед сбежал во Францию и воссоединился со своей первой женой Мари. Я его не виню. У бабушки был ужасный характер. - Голос Александра невольно выдал старую, тщательно скрываемую обиду.
- Откуда вы узнали, что он жив? - спросила Мадлен.
- В начале пятидесятых мы получили от него письмо. Письмо привезли какие-то люди, проездом из Франции, они понятия не имели, кто мы такие. Послание оказалось актом раскаяния. Дед признался, что жив, просил прощения… даже упомянул некое наследство, которое планировал оставить дочери и ее детям.