- Сьенфуэгос и Бонифасио Кабрера! Только боюсь, это ненадолго.
- Какого дьявола вы хотите этим сказать?
- Мы нахлебались воды и вот-вот потонем, а вокруг чертова прорва акул. Зажгите фонарь!
- Сию минуту! - ответили с корабля. - Капитан! Эй, капитан! Тут люди в опасности.
Спустя пять минут они уже были на борту. После горячих объятий и приветствий они попросили сухую одежду и бросились смывать невыносимый запах пота и пережитого страха.
Потом они жадно пили крепкую и горькую настойку, приготовленную, очевидно, Сораидой из каких -то диких трав, и рассказывали дону Луису де Торресу, капитану Моисею Соленмоу и всей команде о событиях на Эспаньоле, и готовясь слушать их собственные рассказы.
- Да нечего особо рассказывать, - сказал дон Луис. - Мы всего лишь спрятали корабль и ждали, как повернутся события. Жизнь на Ямайке, конечно, спокойна, но беда в том, что слишком многого нам там не хватает - например, одежды. Как видишь, мы совсем обносились и скоро останемся в чем мать родила, как те самые дикари.
От их одежды и в самом деле остались одни лохмотья, и теперь они мало чем напоминали прежнюю гордую команду доньи Марианы Монтенегро полуторагодичной давности. Но несмотря на это, дисциплина на корабле по-прежнему была железной - благодаря твердой руке капитана Моисея Соленого, который крепко держал поводья и не давал команде расслабиться.
- Если не ошибаюсь, Сораида привезла вам одежду, - заметил Бонифасио.
- Только самое необходимое, - ответил капитан. - В такое времечко в городе мало что можно найти.
- Теперь уже можно, - ответил Сьенфуэгос. - Корабли Овандо прибыли нагруженными под завязку, и теперь в городе есть все, чего душа пожелает. Вот только цены и впрямь грабительские. Обычный хубон стоит вчетверо дороже, чем в Севилье, а приличная шпага - аж в десять раз.
- Цена не имеет значения, - спокойно ответил дон Луис де Торрес. - В реках Ямайки достаточно золота, и туземцы нисколько не возражают против того, чтобы мы его добывали... - в доказательство он открыл тяжелый сундук и извлек из него несколько туго набитых мешочков из пальмового волокна. - Так что у нас достаточно золота, чтобы сделать жизнь вполне комфортной.
- Вот только где взять женщин? - напомнил кок.
- А туземки?
- В конце концов они все нас покинули. Осталась лишь парочка, а это еще хуже, чем ничего: из-за них в команде сплошные раздоры.
- Женщин всегда можно найти, а вот из-за золота случаются раздоры куда более серьезные, - заметил Сьенфуэгос.
- Возможно, но женщины нам нужнее, - настаивал кок. - Нам нужны крепкие девушки, чтоб могли обустроить семейный очаг, ловить рыбу и рожать детей.
- Сомневаюсь, что вы найдете таких в Санто-Доминго, - заметил канарец. - Там незамужние - как правило, шлюхи.
- А я ничего не имею против шлюх, - заметил один мурсиец. - Сораида тоже была шлюхой, но трудно найти лучшую спутницу для той авантюры, что вы затеяли.
- Таких, как Сораида, слишком мало, - заметил Бонифасио Кабрера. - Тем более, в Санто-Доминго.
- Значит, придется поискать в других местах, - заключил Сьенфуэгос. - Сколько времени потребуется, чтобы сплавать в Испанию и вернуться обратно? - спросил он, повернувшись к капитану Соленому.
- Месяца два, - ответил моряк после недолгих раздумий. - Самое большее - три.
Сьенфуэгос какое-то время молчал, вглядываясь в лица матросов, которые, в свою очередь, смотрели на него, и наконец с улыбкой ответил:
- Итак, полагаю, что если кто-то из вас не обзаведется невестой в течение месяца - значит, ему суждено навсегда остаться холостым, - улыбнулся он. - Хотите попытаться?
Гул одобрения пронесся по палубе, и Сьенфуэгос повернулся к Луису де Торресу.
- А вы что скажете? - спросил он. - Думаю, нам стоит сплавать в Испанию, закупить там все необходимое, отобрать несколько крепких здоровых девушек, а затем подыскать какой-нибудь красивый остров, где мы сможем основать мирную колонию.
- Звучит заманчиво, - заметил тот, переглянувшись с капитаном Моисеем Соленым. - Как вы считаете?
- Если так, то надо отправляться немедленно: первые циклоны могут обрушиться на нас в любую минуту.
- Меня беспокоит донья Мариана, - заметил дон Луис. - В конце концов, корабль принадлежит ей.
- Ей в любом случае потребуется четыре месяца, чтобы родить ребенка и прийти в себя после родов, - напомнил канарец. - Мы с Бонифасио останемся с ней, а в середине августа будем ждать вас в Харагуа.
- Мне бы не хотелось уезжать без нее, - понизил голос бывший иудей. - У Инквизиции длинные руки, и если ее поймают, немедленно отправят на костер.
- Анакаона обещала нам защиту.
- А кто защитит саму Анакаону? - спросил де Торрес. - Судя по тому, что вы рассказали, на острове теперь дует расистский ветер, а ее королевство - самое крупное на острове.
- Не думаю, что Овандо осмелится ее тронуть. Посмей он это сделать - и не избежать ему самого страшного индейского бунта.
- Вот как раз по этой причине донья Мариана в опасности, - заметил Луис. - Возможно, Овандо из тех, кто считает, что Эспаньола никогда не станет нашей, пока не исчезнет с лица земли последний индейский вождь. Чего в этом случае нам следует ожидать?
- Не знаю, - честно признался Сьенфуэгос. - Но могу ручаться, что за эти четыре месяца ни Овандо, ни кто-либо другой не сможет захватить Харагуа. Для этого необходимо целое войско, которого у них нет.
- Пока нет, - подчеркнул Луис. - Но будьте уверены: как только Овандо его получит, он тут же нападет на Харагуа. Санто-Доминго - ключевая точка, из которой можно сделать бросок в любую часть острова, и Овандо должен быть уверен, что является ее единоличным владельцем, а потому не может рисковать подвергнуться нападению изнутри. Бунты Франсиско Рольдана наглядно показали, чем могут грозить подобные вещи, так что дни Анакаоны как правительницы сочтены.
- Согласен, - ответил Сьенфуэгос. - Не сомневаюсь, что вы правы, но я также уверен в том, что у нас достаточно времени, поскольку Харагуа отделяют от Санто-Доминго тридцать лиг высоких гор и непроходимой сельвы, а также болота, в которых запросто тонут пушки и всадники вместе с конями. А кроме того, несмотря на то, что мы располагаем лучшим оружием, испанские солдаты значительно уступают туземным воинам в боевом искусстве.
- Ну хорошо, - сдался Луис де Торрес. - Я готов признать, что никто лучше вас, прожившего в сельве столько лет, не сможет присмотреть за доньей Марианой. - После этих слов он вновь повернулся к команде. - Итак, кто за то, чтобы вернуться в Испанию, прошу поднять руки.
Большинство охотно повиновалось, хотя боцман, здоровенный угрюмый верзила, который всегда старался держаться особняком, предупредил:
- Только сюда я уже не вернусь, - заявил он. - Я слишком устал и хочу провести остаток жизни со своими внуками.
- Каждый решает сам, возвращаться ему или нет, - заявил Луис де Торрес. - Получите свою долю золота, и ступайте с миром. Только предупредите заранее, как это сделал боцман, кто из вас намерен вернуться сюда, а кто - нет.
- А я, если не возражаете, предпочел бы остаться здесь, в Санто-Доминго, - вдруг заявил коротышка, которого все называли Сычиком - видимо, за привычку возникать неизвестно откуда и столь же неожиданно исчезать, как эта малютка-сова. - Если Инквизиция оставила нас в покое, то не вижу причин, почему я должен скрываться.
- А вот на это даже на надейся! Уж я-то знаю тебя, как облупленного и ни минуты не сомневаюсь, что ты тут же побежишь доносить губернатору, где скрывается донья Мариана! - разразился гневной тирадой капитан Соленый, внезапно забыв о привычке произносить не более полудюжины слов. - Ты - единственный из всей команды, кому я не позволю вернуться, и тебе очень повезет, если на полпути в Испанию я не прикажу вышвырнуть тебя за борт, чтобы ты потом не вздумал донести и на нас тоже.
- Но, капитан! - возмутился тот.
- Никаких капитанов! Пошел отсюда, если не хочешь, чтобы в эту ночь в заливе передохли все акулы, отравившись тобой!
Сычик, казалось, понял, что дело и впрямь серьезное, и большинство присутствующих его никак не поддержат, а потому предпочел поскорее исчезнуть в кубрике, скользнув по палубе, словно крыса.
- Не спускай с него глаз! - велел боцман одному из матросов. - Капитан прав: с него станется украсть шлюпку и смыться, чтобы сдать нас всех. Думаю, если душе Иуды суждено было перевоплотиться, то он, вне всяких сомнений, вселился в тело этого сукина сына.
Остаток ночи они провели, обсуждая предстоящее плавание, что они будут делать в Испании, и под конец договорились, что встретятся в одном славном местечке к северу от Харагуа. Примерно за час до рассвета капитан приказал спустить на воду добротную крепкую шлюпку, чтобы гости могли добраться до берега, не опасаясь акул, а остальные члены команды тем временем принялись готовить корабль к долгому плаванию.
- Итак, держим курс на Боринкен, оттуда - на северо-восток и, наконец, на Виго, - подвел итоги верный Моисей Соленый. - И к августу прибудем в Харагуа, а если нет - значит, нас уже нет в живых.