- Телеграмма от наместника. Пишут о своевременности и особенно важном значении, в интересах обороны крепости, минных атак неприятельских транспортов, сосредоточенных в сфере действий наших миноносцев.
- Наших миноносцев, - повторил адмирал и тут же вспомнил о потере "Страшного", "Внушительного" и "Стерегущего". - Как по-вашему, что мы можем сделать?
- Следует созвать совещание, ваше превосходительство, и следовало бы учесть, что японцами мимо нас проторена дорожка по морю вокруг полуострова к гавани города Дальнего.
Адмирал наклонился над столом, посмотрел на карту:
- Совещание назначаю сегодня вечером. Пригласить флагманов и капитанов. А сейчас попросите ко мне командира транспорта "Амур"… Проторенная дорожка… Мысль правильная… Минировать и вызвать на бой… Могут получиться очень хорошие результаты.
Адмирал видел на карте четкую карандашную линию, по которой на виду у портартурцев ежедневно проходили японские крейсера и броненосцы.
- Вам предстоит выполнить опасную и сложную работу, - сказал Витгефт командиру "Амура". - Вот по этой линии, - адмирал провел пальцем по карте, - ежедневного движения японских судов следует расставить до пятидесяти мин заграждения. С сегодняшнего дня вы делаете приготовления. О дне постановки мин получите от меня дополнительные указания.
Отдав распоряжение командиру "Амура", Витгефт повеселел.
2
Совещание прошло довольно оживленно. Перед Витгефтом определились две группы моряков. Одна, меньшая, требовала активных действий, другая, с которой целиком был согласен он сам, считала, что сейчас не время активных действий на море. При создавшемся положении выходы из бухты не дадут результатов, а вызовут новые потери и новые, более серьезные повреждения боевых судов. Надо выждать. Должна прийти помощь, во-первых, с севера, во-вторых - из Петербурга.
- Чем же мы мотивируем нашу бездеятельность? - спросил капитан фон Эссен, командир "Севастополя".
- У нас десятки причин, - ответил Вирен. - Разрешите, ваше превосходительство, я их предложу вниманию совещания.
- Прошу.
- Первое: затруднительность выхода в ночное время из гавани между затопленными на рейде судами…
В группе активных послышался шепот:
- А дальше и совсем в ловушке окажемся.
- …и отдаленность пункта высадки, - продолжал Вирен, - не дозволяющая миноносцам после атаки возвратиться до рассвета домой. Второе: недостаточная обследованность тралами забрасываемого минами рейда и опасность следования по рейду для крейсеров, прикрывающих миноносцы. Третье: присутствие охраняющих высадку неприятельских крейсеров с двадцатью миноносцами.
- Следовательно? - спросил контр-адмирал Матусевич.
- Миноносец к Бицзыво не посылать, а атаковать десант только в случае высадки его на восточном побережье Квантунского полуострова, южнее Киньчжоуской позиции.
- Короче говоря, по соседству с Порт-Артуром, - усмехнулся фон Эссен.
- Мы тем самым поможем обороне Артура, а следовательно, и сохранению дорогого нам флота, - сказал капитан второго ранга, светлейший князь Ливен.
- Мы уподобимся щуке, у которой мыши хвост отгрызли, - не унимался фон Эссен.
Витгефт слышал реплики фон Эссена, и они заставили его призадуматься.
"Правда, за боевые действия в море пока открыто говорят только двое, - подумал адмирал, - но несомненно, такого мнения придерживается большая часть младшего командного состава и все матросы. Последние всегда готовы идти в бой. Чтобы не было сомнений и нареканий, соберу завтра совещание с представителями сухопутной обороны и даже под председательством Стесселя".
Таков был новый командующий флотом. Он не находил в себе достаточно уверенности, чтобы действовать самостоятельно со всей ответственностью за последствия своих распоряжений. Он еще не получил боевого крещения и ни разу в своей деятельности не был предоставлен самому себе. Безусловно честный, неутомимый в трудах, Витгефт мог быть только исполнительным подчиненным.
3
24 апреля на броненосце "Севастополь" собрались генералы, командовавшие отдельными частями, капитаны боевых судов и адмиралы. Совещание открыл Стессель.
- Господа, японцы высаживаются в Бицзыво. Мы не оказали им сопротивления с суши: нам нужно сохранять наши ограниченные людские силы. Отпор будет дан на перешейке. Флот по непредвиденным обстоятельствам тоже не мог воспрепятствовать продвижению транспортов к месту высадки. Наш главнокомандующий генерал-адъютант Куропаткин во всех случаях сношения с нами не рекомендует вступать с врагом в бой на открытом поле. Возможно, крепость Порт-Артур скоро будет осажденной. Наша крепость создана исключительно для Тихоокеанского боевого флота. Задача сухопутной армии: задержать японцев, чтобы дать возможность починить суда, которые должны будут вслед за этим начать активные действия сперва на сообщениях неприятеля со своими базами, а дальше для содействия движению армии Куропаткина. Нам нужно как можно скорее овладеть морем, без чего северная армия окажется в критическом положении. Мне думается, что мы ничего не должны брать с военных кораблей, дабы последние всегда и вполне были готовы к выходу в море.
С речью выступил и адмирал Витгефт:
- Вам всем хорошо известны последние потрясающие события, коснувшиеся эскадры. Главным из них я считаю потерю Степана Осиповича Макарова, который был исключительной личностью, хорошо известной не только по боевым заслугам, но и по научным изысканиям, по изобретениям в области военно-морского дела. Потеря командующего Тихоокеанской эскадрой - богом посланное испытание. - Витгефт остановился, нос его сморщился, он достал платок и вытер слезы. - Вы меня простите, - уже дрожащим голосом продолжал адмирал, - но нет сил сдержать волнение при воспоминании о покойном Макарове. Горечь утраты мне, заместившему его, слишком очевидна. Но, не забывая адмирала как искусного морехода, не будем забывать его указаний и его предположений. Мы должны какой угодно ценой победить. Достигнуть победы мы сможем только в том случае, если сохраним наш флот. Я должен вас предупредить, что в эти дни мы не сможем выходить из гавани. Но мы принимаем некоторые меры против неприятеля. В настоящее время эскадра может дать сухопутному флоту часть орудий и боевых запасов. Кроме того, мы можем устроить электрические станции для прожекторов, снятых с судов, ибо на время ремонта они нам не нужны.
- Только на время! - воскликнул Стессель. - Прошу вас, господа морские офицеры, помнить, что мы приложим все усилия задержать врага подальше от крепости. Берегите пушки, снаряды, людей для эскадры. Мы здесь только ради нее и будем умирать за нее.
4
Пятьдесят мин заграждения были готовы для установки, но адмирал Витгефт медлил с распоряжением. Командир "Амура" нервничал, боясь упустить дни хорошей погоды. Вечером тридцатого апреля небо стало хмуриться. Витгефт вызвал командира минного транспорта и долго говорил с ним:
- Главное, чтобы вас никто не видел. Завтра, по моим предположениям, должна быть хмурая погода. Учтите, не нужно делать того, что заранее обречено на неудачу.
С утра первого мая была мгла. "Амур" вышел из гавани и вскоре скрылся с глаз. Мины были поставлены.
В 8 часов утра 2 мая с юга показались три японских броненосца в сопровождении двух крейсеров и посыльного судна. Сначала неприятельские суда прошли в двенадцати милях от берега, а затем в 9 часов повернули обратно. С Электрического утеса заметили, что неприятельские броненосцы и крейсера в 10 часов 10 минут стали перестраиваться. Вскоре под носом броненосца "Яшимо" произошел взрыв, и накренившееся судно стало относить течением в сторону. К нему медленно приближался адмиралтейский броненосец "Хатсузе". И около этого гигантского судна поднялся высокий столб дыма. Через минуту "Хатсузе" затонул. Японские суда открыли беспорядочную стрельбу в воду, видимо предполагая, что причиной гибели "Хатсузе" и серьезной аварии "Яшимо" была подводная лодка.
Гибель лучшего японского броненосца водоизмещением в пятнадцать тысяч тонн обрадовала русских моряков. По всем кораблям разнеслась молва о непосредственном участии в этом деле нового командующего флотом, о его толковых инструкциях и терпении, с которым он ждал пасмурного дня. И всем захотелось сделать для флота что-нибудь существенное, чтобы загладить те колкие замечания, которые часто посылались по адресу осторожного адмирала.
Второе мая было несчастным днем для японского флота. Крейсер "Иошимо" столкнулся с "Касугою" и пошел ко дну; еще один крейсер затонул от мины в бухте Кер; потерпевший аварию "Яшимо" не достиг берегов Японии. Японцы растерялись и с этого дня стали вести себя весьма осторожно и на море и на суше.
Между тем и у нас дела были не блестящими. Ремонт броненосцев шел туго. Порт-Артур не имел хороших мастерских и дока. И все стали жалеть, что эскадра не во Владивостоке.
В первой половине мая к Витгефту поступали поздравительные телеграммы по поводу умело поставленных минных заграждений. Но он не ликовал и по-прежнему действовал осторожно. Он не верил в себя и оттягивал выход эскадры в море.
"К сожалению, пока не будет очищен вполне безопасный проход судам от набросанных японцами мин, немыслимо что-либо предпринять. Миноносцы получил неисправными к походам. Исправных не более пяти в каждом отряде. Привожу остальные в порядок". Так писал Витгефт на север.
5