МЕТОД БОРЬБЫ С БЮРОКРАТИЕЙ
Этот самый Урик адмирал зачем-то заявлял в МКК. Заявлял как четвёртую категорию сложности, а народ у нас подобрался – сплошные "чайники". Были ребята с большим опытом в спелеологии, но опытных водников из десяти участников было двое. Я еще удивлялась: как нас выпустили. Мне потом рассказали.
Был у нас Серёжа из Ангарска – ни разу не участвовал в походах, но знатный рыболов. Его поэтому и взяли – кушать-то хочется. Ангарск стоит в нижнем течении Китоя, а речка эта – полновесная "пятёрка". Сережа на ней рыбачил. Ну, ему и написали в маршрутной книжке: 5р. Прокатило!
(Для тех, кто незнаком с официальной терминологией: 5р – руководство походом 5-й категории сложности).
СПАСЕНИЕ УТОПАЮЩИХ – ДЕЛО РУК САМИХ УТОПАЮЩИХ
Дело было в Лосеве, на ежегодной водной тусовке. Знакомые каякеры дали нам, "чайникам", свои лодки покататься. Мы плюхались в нижнем озере, иногда осмеливаясь чуть подняться по течению и прокатиться по струе.
Дюшка поднялась под Жандарм и там кильнулась. Вставать она, конечно, не умела, "отстрелилась", всплыла, чтобы отдышаться, и увидела рядом в озере двух каякеров.
- Спасать? – участливо спросили они.
Ответить голосом Дюшка пока не могла, но энергично закивала головой.
Помощники деловито перевернули пустой каяк, вылили воду и потащили его к берегу. Дюшка от возмущения чуть опять не захлебнулась.
А чего возмущаться? Спасать надо снарягу, полиэтиленовый каяк – штука дорогая. А человек живой, в сознании – должен сам о себе позаботиться.
СУБОРДИНАЦИЯ В БАЙДАРКЕ
На той же Лосевской тусовке народ катался на надувной байдарке "Ласточка". Прикольная посудина, особенно когда у нее дно травит. В процессе сплава лодка складывается вдвое, это очень весело.
Пару раз наши мужики прокатились втроем с чьим-то ребёнком. Тут и Дюшка решилась прокатиться – она ни разу в байде не сидела, а я давно ждала своей очереди. Мы решили попробовать ещё раз уместиться втроём.
Посадили Дюшку в переднее "очко", меня в заднее. Лёха Алянин попытался втиснуться со мной вместе, но не смог: я потолще ребёнка. Он оттолкнул лодку от берега, а сам остался.
Гребём и веслами стукаемся. Дюшка говорит:
- Передай весло Лёхе, мы стукаемся.
- Какому Лёхе? Не получится.
Гребём дальше. Дюшка опять:
- Отдай весло Лёхе! Мы стукаемся!
- Не получится, говорю. На берегу Лёха.
Дюшка оглядывается и понимает, что опытного бойца с нами нет. Тут мы входим в струю, и отступать становится некуда. У неё со страху сводит ногу, и она начинает беспорядочно лупить веслом по воде. Я пытаюсь кричать какие-то команды, но она не слушает и кричит что-то своё. Так мы проходим шиверу, собираем все возможные "бочки" и наливаем полную байду воды. Чуть не втыкаемся в Жандарм, но не "ложимся", ибо воды в лодке – почти как в реке.
Сливаемся в нижнее озеро. Все живые. Дюшка возмущается:
- Ты чего меня не слушаешься?!
- Ни фига себе! Это ты почему меня не слушаешься?!
- Здрасьте! Я же впереди сижу, значит, я капитан!
"КАТЯ"
Долгое время в Физтехе существовал водный клуб со стрёмным названием "Струя". Я удивлялась: почему же наши водники ходят сами по себе, а со "Струей" не общаются? После одного похода с этим клубом я вопросов больше не задаю. Психологическая атмосфера в походе была просто ужасающей: все ругались со всеми. Может, обычно у них и не так, но я больше проверять не стала.
В этом клубе была замечательная четверка по имени "Катя". Очень подходящее имя для катамарана. Замечательна она своей неимоверной толщиной: водоизмещение тонны четыре, не меньше. Говорят, она ни разу в жизни не килялась – охотно верю.
Зато я килялась под неё.
Дело было так. Целые майские праздники наши орлы тратили на Большой Зеленчук. Его заявляли в МКК – нашему формальному руководителю нужно было "закрыть" какой-то там разряд. Заявляли поход как "четвёрку", а поскольку Зеленчук по сложности на неё никак не тянет, брали километражом. Все нормальные люди давно сбросились, а мы продолжали сплав. В нижнем течении Зеленчука сплошные разбои (и грабежи) – рай для байдарок, а для нас мучение. "Катю" зачем-то пустили вперёд, и она постоянно застревала.
На очередной излучине "Катя" встала раком поперек струи, мы с формальным адмиралом на легкой двоечке попытались было её обойти, но нас притёрло бортом к борту и – бульк! – мы легли под "Катю". На всей реке ни одного киля – и вот нате!
Никто не ожидал такого поворота событий. У меня за пазухой лежал расчехлённый фотоаппарат – его так потом и не починили. Формальный командир разозлился и объявил сегодня же сброску, чему все были рады.
Зато в этот день мы получили халявные "килевые". Только мы начали антистапель, как на берег высыпала компания аборигенов праздновать 9-е мая и угостила нас местным вином, да под хорошую закуску.
КАК ВЫ ЯХТУ НАЗОВЁТЕ…
На Зеленчуке нам встретилась самоуверенная каякерша, которая совершенно не умела "эскимоситься". Килялась она достаточно часто, как и положено каякерам, но почти каждый раз дело кончалось "отстрелом". Мы многократно наблюдали ее каяк в реке перевёрнутым. На днище его красовалась зелёная фосфорическая надпись "Бля!"
В общем, это имеет свой смысл. Когда находишься под водой вверх ногами, невозможно высказать, что ты думаешь по этому поводу. Тогда лодка говорит за тебя.
ЧАЙНИК-ШОУ
Каждый настоящий водник знает, что нет в жизни большего кайфа, чем промозглым утром влезать в мокрую гидру. В смысле, непросохшую. Она моментально согревается теплом тела, но сам процесс надевания…
Ветер мая, как известно, сравним с сердцем красавицы. Особенно в горах. Вот и в этот раз мы легли спать летом, а проснулись зимой. Пушистый снежок укутал землю и наши каты, ели по берегам напоминали рождественскую открытку. "Не сезон", - подумал Штирлиц и упал в сугроб. К тому же дул пронизывающий ветер. Так хотелось остаться на днёвку, но время поджимало.
Не помню, кому пришла в голову гениальная идея. На костре согрели кипяток и стали им поливать гидрокостюмы. Этого показалось мало, и после одевания мы продолжали поливать свои конечности из чайника: у нас был замечательный чайник с носиком, пережиток коммунального быта. Стояли мы на бойком месте, и к нашему лагерю моментально начали водить экскурсии. Старт бесконечно долго откладывался: пока одни согреются, другие замёрзнут, а когда готов новый кипяток, первые уже снова остыли… Через пару часов командир волевым решением прекратил шоу, и мы наконец отчалили, к вящему разочарованию зрителей. Скоро, слишком скоро наша группа перестала напоминать баню и превратилась в плавучих снеговиков.
ТАРАКАН И ЕГО ПУПЫНДРА
Ох, как вспомню – так вздрогну.
Адмиралом этого похода был человек по фамилии Тараканов. Меня с его командой познакомил мой тогдашний квартирант Лёха Беляков. Собирались орлы на Кутсайоки, и было их без меня пятеро на две четвёрки. Решив, что я пойду с ними, Таракан обрадовался: не придётся идти одним судном с пассажиром, будем по трое на четвёрках. Я думала, он так шутит. На прогонных участках можно и по трое посидеть, а в серьёзных местах, думала, будем пересаживаться. А страховать можно "морковками".
Какие там шутки! Пары часов знакомства и рекомендации приятеля совершенно недостаточно для выбора попутчиков, тем более командира!
Таракан оказался весьма колоритным персонажем. У него не то что в голове тараканы – он сам себе огромный таракан. По слухам, у него психиатрический диагноз есть. Сплавляется он принципиально в шляпе, имея про запас строительную каску. Вёсла всегда делает из подручных материалов – якобы чтобы не возить с собой лишнюю тяжесть, причем вместо "тэшки" оставляет на палке рогульку. Поэтому в его команде принято держать весло не хватом сверху, а просто сбоку. Однако любимую палку для весла он всё же возит с собой повсюду.
Но самое ужасное – любимое судно Таракана. Оно представляет собой две брезентовых сардельки с резиновыми сосисками внутри, соединённых тонкими трубками, напоминающими остов раскладушки. Упоров на этой штуке нет, зато есть верёвочные стремена. Сидеть положено на попе, верхом на рюкзаках. Брезент достаточно стар и имеет дыры, через которые по вечерам из баллонов сливают воду.
Таракан, восседающий на корме этого чуда, в шляпе и с деревянным веслом, напоминал Снусмумрика. Он намеревался втроём ходить все пороги (а среди них были и "пятёрки"), но третий член экипажа – более здравомыслящая девушка – вскоре наотрез отказалась сидеть на попе. А Лёха, пофигист, остался. Так они и прошли всю реку, за исключением водопадов "Оба-на" и "Маманя", сидя в диагонали. И ничегошеньки с ними не случилось. Таракан не сомневался в том, что это свидетельство его мастерства.
В результате на второй четвёрке (нормальной, от Рафтмастера) оказались три девушки и капитан, который называл нас "краснознамённый ордена Ленина гарем имени Надежды Константиновны Крупской". У него, к счастью, хватало ума не пускать такой состав в пороги, и Лёха замещал девушек по очереди. А Таракан оставался верен своей пупындре.