***
Илай Мейкпис по-акульи ухмыльнулся.
- Не думал, что мне доведется произнести эти слова. Но вы не иначе как манна небесная, капитан.
Они находились в уютных, заваленных свитками покоях сэра Рэндальфа Мокскрофта в глубине Лангриш-хауса. Быстро опустилась ночь, но и стены, и свитки, и мебель, и лица ярко освещали выстроившееся в ряд свечи.
После схватки солдаты вычистили клинки и обшарили мертвецов. Страйкер повернулся к этому занятию, столь распространенному среди солдат, слепым глазом. В конце концов, какая польза покойнику от имущества? Когда все карманы были проверены и выужены несколько монет, пуль, ножей и патронов, трупы сложили в ряд, плечом к плечу, на траву неподалеку от крыльца, где пал Джаред Дэнс. Всего их было восемь: Дэнс, Мэрроу и его шесть сыновей.
Когда Страйкер заметил ухмыляющееся лицо Илая Мейкписа, ему захотелось рвануть через всю прихожую, перепрыгивая через неподвижные тела и разбросанное оружие, и записать еще один труп на счет мясника. Но Ланселот Форрестер остановил Страйкера.
- Сейчас не время и не место для убийства, - задыхаясь, возразил Форрестер.
Страйкер всё понял. Даже несмотря на щедрую жатву смерти и разрушения, он не мог позволить своим людям наблюдать за хладнокровным убийством.
- Они доблестно и искусно сражались,дружище. Покажем им, что эти люди умерли за более доблестное дело, нежели удовлетворение жажды крови.
Форрестер, не в первый уже раз, охладил пыл Страйкера, и забрызганный кровью капитан смог взять себя в руки.
Мейкписа, Бейна и Мокскрофта взяли под стражу до начала допроса, и погребение мертвецов прошло с молчаливой торжественностью.
Выжившим также требовалось время на осмотр ран. В основном, это были колотые раны или порезы, хотя Бейну сломали нос стволом мушкета, а О'Хэнлону требовалось перевязать голову - пуля чиркнула по левому виску. Рана Страйкера, хоть и причиняла сильную боль, оказалась поверхностной. Её небрежно зашил кривым швом сержант Скеллен.
- Совсем как новенький, - произнес Скеллен, туго перевязав живот капитану, чтобы не дать ране открыться.
Двумя часами спустя, Страйкер и его офицеры, Форрестер и Бёртон, стояли перед большим столом из массивного темного дерева. С другой стороны, взгромоздившись в огромное кресло, смахивающее на трон, сидел капитан Илай Мейкпис. За его спиной с суровым лицом и поигрывая бицепсами, словно нубийский раб времен Римской империи, возвышалась гигантская туша Малачи Бейна.
Скеллен и О'Хэнлон караулили парадный и задний входы в дом. Страйкер не был расположен рисковать.
- Избавьте меня от вашего красноречия, Мейкпис. - произнес Страйкер. - Просто объясните, какого черта вы тут забыли?
Мейкпис пояснил, что его отправили с депешами в Портсмут. Стратегически важный портовый город в сентябре сдался сторонникам парламента, и король отчаянно добивался местной поддержки, чтобы поднять восстание против нового коменданта города, сэра Уильяма Льюиса.
- Мы, - тут он оглянулся на Бейна, - мчались к побережью. Депеши были адресованы парню по имени Гидеон Хардинг, влиятельному городскому купцу. Наши люди в городе известили о том, что он обладает значительным влиянием среди своих товарищей по торговому сословию. И, как нам шепнули по секрету, ставит в церкви свечки за дело короля. В депешах ему обещано большое вознаграждение за разжигание недовольства по отношению к Льюису и его шайке предателей.
Миссия, как он пояснил, привела их из человеческого муравейника в Банбери проездом через блеклые осенние пейзажи Средней Англии к этому богом забытому уголку восточного Хэмпшира, где они и застряли.
- Определенно рискованное путешествие, - заключил Мейкпис. - Самое опасное из тех, в которых мне довелось побывать, - он втянул полные легкие ароматного дыма, прежде чем выпустить его сквозь полуоткрытые губы равномерными завитками, зазмеившимися вокруг лица. - На каждом шагу нам приходилось отбиваться от патрулей круглоголовых.
Скорбная гримаса исказила его лицо, когда он продолжил рассказ о том, как они успешно добрались до окраины Питерсфилда, но попали в засаду, устроенную кавалерийскими патрулями круглоголовых.
- Мы приняли сражение, - с легкой грустью произнес он, - каждый из нас отправил на тот свет парочку солдат, прежде чем нас схватили. Мы могли бы отступить с честью, если бы мой славный жеребец не схлопотал пулю.
- И вас привезли сюда, сэр? - засомневался Форрестер.
Мейкпис моргнул - похоже, это было болезненное воспоминание.
- Мокскрофт - предатель, - ядовито выплюнул он это слово, - как вы, очевидно, уже знаете. Дом хорошо построен, с толстыми стенами и крепкими замками. Мерзавец держит здесь пленных, когда тюрьма в Питерсфилде переполнена. Нас собирались перевести обратно в город и повесить.
- Повесить? - повторил пораженный Бёртон.
- Ага, приятель, - серьезно произнес Мейкпис и взглянул на Страйкера. - Вы нашли нас раньше, чем эти ублюдки смогли... - он слегка постучал пальцами по столу, - покончить с нашей жизнью.
- Но люди, с которыми мы дрались, не настоящие солдаты, - сказал Страйкер.
- Местная самооборона, - отозвался Мейкпис. - Преданы Мокскрофту. Его собственная частная армия.
- Весьма поразительная история, сэр, - прапорщик Бёртон был явно под впечатлением от сидящего перед ним человека.
- Поразительная? - повторил Мейкпис. - Нет, молодой человек. Я исполнил свой долг единственно известным мне способом. Как офицеру, мне были доверены важные документы, и я должен был защитить их ценой своей жизни.
- Но всё равно не смогли их доставить, - хмыкнул Страйкер.
Мейкпис нахмурился и отвернулся.
- И я этого стыжусь, - сказал он, обращаясь скорее к стопкам пергамента, чем к людям напротив. - Да, стыжусь. Когда нас схватили эти сучьи дети пуритане, я был просто сражен чувством вины и отчаяния, - он выдавил из себя печальную улыбку.
Страйкер поглядел на рыжеволосого офицера с непроницаемым лицом.
- Не это ли ты время от времени произносишь, Форри? Здесь скрыт кинжал за каждою улыбкой . Это из Мак...
- Будь проклята ваша грязная душа, Страйкер! - выкрикнул Мейкпис. - Вы просто злобный грубиян. Сами прочтите чертовы письма, если не верите джентльмену на слово.
Страйкер наклонился, взял со стола тонкую стопку пергаментов и начал их листать, время от времени бросая взгляд на Мейкписа.
- Видите? - продолжал Мейкпис. - Всё тут. С личной печатью короля, так-то вот! Мы с сержантом Бейном за последние дни прошли через настоящий ад. Скакали без устали, днем и ночью, чтобы исполнить поручение величайшей важности. Нас схватил патруль, и мы чуть не расстались с жизнью. Даже вспоминать не хочу, в какую глубину отчаяния мы погрузились, когда нас заперли в этих стенах. Это была настоящая пытка, сэр. Ваш капрал обнаружил нас, когда этот проклятый шпион приставил к нашим головам пистолет. Он как раз собирался нас прихлопнуть, но тут вы пришли на помощь. А теперь вы меня оскорбляете? Этим недоверием и всякими инсинуациями? Так не годится, сэр! - румяная физиономия Мейкписа вытянулась, и он рухнул обратно в кресло, как марионетка с обрезанными нитями. - Можете сами спросить мерзавца, если мне не верите.
Страйкер долго рассматривал Мейкписа, кипевшая в нем ненависть к этому человеку служила запалом для ярости. Не произнося больше ни слова, он подошел к столу и склонился над полированной поверхностью, схватив перепуганного Мейкписа за воротник. Тот не мог ничего поделать и позволил выдернуть себя из кресла, так что его бедро болезненно уткнулось в край стола, а верхняя часть тела повисла в железной хватке Страйкера.
Бейн собрался было встать на защиту командира, но Бёртон вытащил клинок. Лысый сержант только фыркнул - он был безоружным.
Столкнувшись нос к носу, Страйкер и Мейкпис взирали друг на друга с отвращением, которое, казалось, заполнило всю комнату.
- Не годится? - повторил Страйкер тихим и полным угрозы голосом. - Не годится, да? Я покажу тебе, что значит не годится, мать твою!
Страйкер потянул Мейкписа за воротник, рванув так резко, что его жертва распласталась на столе, прежде чем кто-либо смог вмешаться. Страйкер откуда-то раздобыл клинок. Не длинный, вроде дирка, который он носил на поясе или в сапоге, а малюсенький нож не больше указательного пальца. Оружие тут же застыло у глотки Мейкписа.
- Боже ты мой, старина! - воскликнул откуда-то из-за спины Форрестер. - Ты рехнулся?
Страйкер не обратил на него ни малейшего внимания.
- Я убью тебя, Илай. Перережу глотку и пущу кровь как из вонючей свиньи.
Мейкпис уставился в единственный глаз Страйкера. Он уже видел этот блеск серебра и понимал, что Страйкер жаждет его крови. Он дернулся, пытаясь оттолкнуть худощавое тело капитана, состоящее из одних мышц и сухожилий. Нож вспорол кожу.
Страйкер злобно усмехнулся, глядя на перепуганного Илая Мейкписа, и убрал нож, оставив проступившие бисеринки крови в том месте, где нож проткнул кожу. Они скатились по шее Мейкписа и собрались ярким пятном на воротнике сорочки. Нож исчез так же быстро, как и появился.
Мейкпис выдохнул с облегчением, но нападавший не ослабил дьявольскую хватку.
- Ты нас дуришь, Илай, - сказал Страйкер. - Я это знаю.
Он был не так уверен в этом, как утверждал, ведь на депешах имелась королевская печать, но Страйкер по-прежнему надеялся поймать Мейкписа с поличным, когда тот совершит измену.
- Вы ошибаетесь, сэр! - выдавил из себя Мейкпис, когда Страйкер наконец-то его отпустил.
- Попридержите язык, - рявкнул Форрестер.