Вторая книга Вячеслава Веселова состоит из очерка, рассказов и повести.
В центре внимания автора - становление личности нашего молодого современника. Через ошибки и разочарования приходят его герои к осознанию своего места в жизни, нерасторжимости своей связи с людьми.
Содержание:
ВЕТЕР ОТКРЫТОГО МОРЯ - Атлантический дневник 1
ОЧЕРЕДНОЙ ОТПУСК 10
ФУТБОЛ НА СНЕГУ 13
ТРЕВОГА - Хроника одного экипажа 17
Примечания 28
Футбол на снегу
ВЕТЕР ОТКРЫТОГО МОРЯ
Атлантический дневник
И вот в один прекрасный день, поднявшись на борт, ты наконец обретаешь уверенность, что путешествие состоится. Этой уверенности не было у меня, когда я бродил по коридорам Управления тралового флота, заглядывал в кабинеты, толкался у дверей отдела кадров. Я испытывал неловкость и чувство неприкаянности, знакомое всем газетчикам: люди заняты делом, а ты ходишь рядом.
- Реф мне нужен. - Костистые капитанские пальцы выбивают дробь на плоскости стола. - Куда я без него!
Инспектор отдела кадров пожимает плечами: нет у него рефрижераторных механиков.
Тут немного некстати возникаю я. Капитан рассеянно слушает, машет рукой:
- Возьмем на фабрику.
- Да что он там увидит, на фабрике-то, - говорит инспектор. - Ему ведь писать надо, глядеть… - Он, похоже, рад уйти от надоевшего разговора.
- Наглядится. Поставим в руль… А что? Не пробовал? Не велика мудрость - научишься. Переход долгий. - Капитан тяжело смотрит на инспектора. - Ну, так что?
Кадровик вздрагивает, нервно поводит шеей и морщится, как от зубной боли.
Странное дело: чем больше я беседовал с разными начальниками, тем дальше, как мне казалось, отодвигалось мое путешествие, и мотивы его, такие убедительные вначале, теперь таковыми уже не выглядели. Вот об этом я и думал вечерами в деревянном домишке моего приятеля на берегу Соломбалки.
Соломбала - окраина Архангельска, старинная корабельная слобода, где и сейчас можно набрать команду, и где каждый встречный - штурман или судовой механик.
Под окнами домика растут ольха и молодые березки. Рядом мостик, возле него пивной ларек, пену сдувают прямо в воду. На воде катера с женскими названиями. Их целая флотилия, этих катеров. Улицы говорят о море, о Севере - Таймырская, Новоземельская, Краснофлотская. Молодежь вечерами толчется на танцевальной веранде, старики сидят на лавочках, курят, смотрят на воду, бабы на мостках полощут белье.
Слава богу, эти томительные вечера позади. Траулер уже на рейде, и сейчас от борта отойдет последний катер с провожающими. Рыбацкие жены растерянно глядят на мужей и все говорят, говорят какие-то слова. Последние, прощальные…
Круглолицая девчонка с румянцем на пухлых щеках провожает в море впервые. Она поддалась настроению мужа, болтает и хохочет вместе с ним. Внезапно лицо ее вытягивается: до нее доходит смысл всей этой суеты.
- Ну, ну… - грубовато говорит парень. - Не надо.
- Да я ничего, Юра. Я не пла-а-ачу…
Рядом другая. Она держит ребенка за руку, смотрит на мужа, торопливо шепчет:
- Тут на берегу сказывали: утром отойдете. Может, правда? Ты узнай, Валя.
- Да нет, - отвечает муж. - Все уже. Слышь, все. - Он долго молчит и потом добавляет виновато: - Теперь опять на полгода.
На сваленных в кучу тралах сидят двое парней. Они смолят сигареты и с улыбкой наблюдают за провожающими. Эти уже справились с волнением, уже пережили свою отходную тоску.
Солнце медленно садится. Металлически отсвечивает вода. Сейчас катер заберет инспектора из портнадзора, и мы тронемся.
Неожиданно на носу катера, где нет никаких ограждений, появляется молодая женщина.
- Позовите, пожалуйста, старшего механика. - Она нервно теребит перчатку. - Прошу вас, позовите стармеха.
- Пошли уже, - отвечают ей.
Скоро из чрева машины вылазит стармех. Он идет вдоль борта в робе, с ветошью в руках.
- Слава, - кричит она ему и машет рукой. - Слава, я забыла ключи у тебя в каюте.
Ключи принесены. Стармех молча смотрит на жену. А у нее руки прижаты к груди, в лице мольба и смятение. "Понимаю, понимаю, - говорит ее взгляд, - мы уже простились. Знаю: долгие проводы - лишние слезы. Да вот, ключи…"
Она что-то хочет сказать, но губы у нее дергаются, и она закрывает лицо руками. Стармех глядит на жену и трет переносицу. Они сейчас одни, и он не слышит чужих криков, смеха, плача.
Катер отрабатывает назад, щегольски разворачивается и дает долгий хриплый гудок, от которого обрывается сердце.
- Ну, дед, - говорит кто-то молодым и веселым голосом, - запускай дизеля.
Последние слова сказаны, дизели запущены, и наш траулер (бортовой номер 381, название - "Монголия"), забрав команду, промысловое снаряжение, топливо и пресную воду, снимается с якоря и в теплом сумраке трогается вниз по Двине.
С левого борта черные стены сланцевых берегов - Норвегия, последняя земля, какую нам суждено видеть за промысловые месяцы.
В столовой полутемно: часть иллюминаторов задраена. За стеклами тяжелое грязное небо и мутное море в длинных шлейфах пены. Ребята подстриглись наголо, а многие даже побрили свои черепа. Когда они наклоняются над тарелками, столовая начинает походить на трапезную буддийского монастыря.
На судне задумываешься о времени. Это тем более удивительно, что здесь, в хорошо налаженной смене отдыха и вахт, как будто ничего и не происходит. Отстоял я свое в руле, почитал, подремал, выпил чаю и вернулся на мостик. С палубы, с сырого порывистого ветра, опять в мир светящихся индикаторов, щелкающих и хрипящих приборов. Здесь все по-прежнему: постукивает штурвал, вахтенный штурман склонился над картой… Пока я читал, дремал, пил чай, все так же вращался гребной вал, и лаг все так же отсчитывал за кормой мили. И тогда вспоминаешь, что мы уже несколько дней в пути и за стенами рубки Норвежское море.
На мостике появляется капитан. Он в отутюженных брюках и пижаме с пояском, тщательно выбрит, в руке сигарета.
- Ну и понаписали вы вавилонов, - добродушно говорит он, глянув на ленту курсографа.
- Учимся, - отвечает штурман.
- Добро… Только на берег не ходите.
Капитан прижимается лбом к стеклу, взгляд его бежит за горизонт и застывает. Два рейса подряд. Еще четыре месяца в море. За стоянку он почти не был дома. Пропало лето.
Пока я наблюдаю за капитаном, судно уходит с курса. Картушка компаса быстро вращается, я ничего не могу с ней поделать. Траулер валится вправо.
- Эй, аккуратней! - Капитан резко поворачивается ко мне. - Этак мы поперек будем ходить.