- Надя, - успев прийти в себя, сурово отрубила Настасья, - Нет у меня другого имени.
- Надя, - послушно повторил, растерявшись, Коля.
Потом они долго, до самой поздней августовской темноты, пили чай, и Коля рассказывал все, что с ним приключилось за эти два года, а женщины послушно ахали. Наконец, мать, видимо, ощутив его нетерпение, увела спать Иришку, и они остались одни.
- Настасья…
- Надя, - моховые глаза глянули жестко, - Теперь я Надя. Николай Михайлович велел мне старую жизнь забыть, и в реку вместе с именем выбросить.
- Николай Михайлович? - изумлению Коли не было границ, - Когда? Как?
- Это я уж потом, от твоей матери поняла, кто он таков, - сказала Настасья, - нет, Наденька! - а тогда… тогда он просто пришел в тот трактир. И стал играть. Долго играл. Почти все проиграл, а потом выигрывал начал. И выиграл у моего "суженого" все подчистую. А потом и меня.
Коля глядел на нее во все глаза и вспоминал, как его распекал Николай Михайлович. Как было обидно ему тогда, как он считал Пржевальского бесчувственным трусом. Но все, что видел он потом, - и в гавани святой Ольги. И на Ханке, и во Владивостоке, и В Николаевске, - теперь складывалось, будто мозаика, в единую картину.
- Потом он велел мне ждать, а сам ушел, - продолжала рассказывать девушка, - Вернулся с Родионом Андреевичем. Я тогда как в тумане была. В карты выиграли…теперь вот ведут куда-то. А Николай Михайлович меня в лодку посадил:
"В Иркутск, - говорит, - С Родионом Андреевичем поедешь. От здешней мерзости подальше. А прежнюю свою жизнь забудь и в реку с именем выбрось. Вот так!" И как в воду-то плюнет!
- А дальше что?
- Стою. Смотрю на него. Он помолчал-помолчал, а потом говорит: "Молодец, говорит, девица. Крепкой породы. Не завыла. А завыла бы, дак я б тебя обратно вернул!"
- Ну, это он так просто сказал, потому что женских слез не выносит, - вставил Коля.
- Потом я это из твоих писем поняла. А тогда…тогда испугалась очень.
- Так и расстались?
- Да, почти. Потом пошел он было по берегу, потом обернулся и спрашивает: "Ну-с, девица, надумала ли, как тебя теперь называть?" Запомнить, говорит, хочу для истории.
- А ты?
- Я говорю - Надеждой. Теперь меня будут звать Надеждой.
- А он?
- Помолчал, а потом крикнул, уже совсем издалека: "Хорошо придумала! И смотри, Надежда, чтоб ее у тебя теперь никогда и никто не посмел отнять!"
© Copyright Погодина Ольга Владимировна, 10/08/2010.