Видя, что она никак не реагирует, он перешел на английскую речь, родную для него.
- Кто ты? - повторил он свой вопрос. Но и на этот раз в ответ он получил лишь молчание. Он подумал, что, быть может, она не умеет разговаривать и потому его не понимает. Он немного успокоился, его страх перед незнакомкой куда-то исчез, и он решил спокойно пообщаться с ней. Но для этого он должен быть с ней в одинаковых условиях. Он видел, что ее взгляд был прикован к лучу света в его зажигалке и по этой причине Вильям решил обезоружить себя. Он потушил преграду, которая разделяла двух людей. Опустив руку, он спрятал зажигалку в карман и приготовился к беседе. Он привстал, опираясь на стену, так как нога его постоянно ныла, и сделал шаг на встречу незнакомке. Но, не успев проговорить слова, он мгновенно был отброшен к стене и оказался на сырой земле. Незнакомка поставила на его грудь свою руку, придавливая его к земле. Она принюхивалась к его одежде, словно искала какой-то предмет. Вильям почувствовал и испытал на себе ее быстрый удар, силу и скорость, с которой она перемещалась. Ловкость и проворство, одновременно грациозность, не могли остаться им незамеченными. Это было фантастически невероятно. Он никогда в своей жизни не видел человека, который бы мог с грацией пантеры и силой удара тигра, так владеть своим на удивление изящным, и вместе с тем, красивым телом.
* * *
Мои раны уже заживали, и я мог довольно сносно перемещаться, хотя хромота еще осталась. В некоторые моменты моя нога еще давала о себе знать. Я постепенно привыкал к дикарке и ее способу обитания. Я подолгу пытался научить ее общению, хоть каким-нибудь словам, но все было тщетным. Она в ответ лишь издавала звуки. Чтобы как-то ее называть, я дал ей имя - Роза.
- Твое имя - Роза, - произнес я.
Я увидел, в ответ на это, ее поднятую руку в моем направлении.
- Нет, нет. Это не я - Роза, а ты. Мое имя - Вильям, - произнес я в надежде, что она поймет.
Я опустил руку, она тоже. Я заметил, что ее взгляд был прикован к моей руке, и тут я понял, что она повторяет мои действия. Тогда я вновь поднял руку, и она подняла свою. Я отвел руку в сторону, и она быстро отвела руку. Мы забавлялись этой новой игрой: "повторяй за мной". Наконец, я встал и подошел к стене с рисунками, она также последовала за мной.
- Это твои рисунки? - спросил я, указывая на стену.
Она тоже указала своей рукой. Я понял, что эта игра может быть бесконечной, и Роза готова играть со мной в нее. Тут меня осенила идея. Я присел на колени и начал проводить линию пальцем по земле, рисуя силуэт. Она тоже повторила за мной. Поначалу она лишь повторяла за мной, а затем, я начал выводить на земле буквы и произносить вслух. Роза тоже их пыталась проговаривать, но у нее ничего не получалось, лишь мычание и шипение. Я подзадоривал ее, чтобы она не утратила интерес.
Я понял, что могу подружиться с дикаркой и выйти на свободу. Но, как только я подходил ближе к выходу из пещеры, она преграждала мне путь, и в ее голосе я чувствовал нотку угрозы. Я оставил эту затею, но я не мог обходиться без еды. Мои раны были уже не такими смертельными, как мне казалось раньше, но без пищи и воды я долго не протянул бы. Я начал Розе показывать на живот, что голоден и хочу есть и пить. К моему удивлению она сразу поняла меня и молниеносно куда-то убежала в темноту пещеры. Через мгновение она вернулась, а в ее зубах я увидел какого-то висящего зверька. Она подбежала ко мне на четвереньках, наверное, ей так было удобно перемещаться, и бросила тело зверька к моим ногам. Она уставилась с нетерпением на меня.
- О да, да. Я понимаю, - произнес я. - Но, ты понимаешь, я не могу это есть.
И тут я вспомнил, что когда я лежал в темном месте пещеры, она подходила ко мне и что-то бросала возле меня. "Вероятно, это были тела мелких животных, добытых ею на охоте, которые были предназначены для меня. Она кормила меня еще тогда, когда я был слаб, и лежал без сознания. Это была забота обо мне с ее стороны". Сделав такое заключение, я опустился на колено, чтобы поднять зверька, и попытаться объяснить ей, что не могу есть сырое мясо. Я поднял зверька и начал ей жестами, как мог, объяснять, что не ем это. Затем я пояснил, что нужно сделать с мясом перед тем, как употребить его. Я не знаю, поняла ли она пляску моих рук, но я увидел, что ее нежные губы стали понемногу расплываться в улыбке. Это была ее первая улыбка. Улыбаясь, она стала вдруг вдвое красивее, ее лицо пылало нежностью и женственностью. Глаза сверкали в отражении солнечных лучей, осторожно заглядывающих в пещеру, словно два зеленых рубина, украшающих и без того красивое лицо, окутанное красной вуалью ее шелковистых волос. Ее слегка пышные губы не требовали каких-то дополнительных обработок различными помадами, как это делали многие женщины в Европе. Они имели природный нежный розоватый оттенок пылающей девственной любви.
И вдруг, эти зеленые рубины сверкнули и забегали, а ее губы слегка сжались, носик сморщился, словно она вспомнила о чем-то важном. Она засуетилась, начала издавать какие-то звуки понятные только ей, и, через мгновение, она покинула пещеру.
Я оставил зверька лежать на земле, и медленно ковыляя от боли в бедре, направился вслед за ней к выходу из пещеры. У выхода, множество лучей со всех сторон ударили разом по моим ослабшим глазам. Я инстинктивно зажмурился. Постепенно я привык к свету. Передо мной раскрылась картина, которой я никогда не видел.
Этот край, воистину, сказочный и неописуемый. Ни фотография, ни картина, никогда не смогут передать все краски и дивные запахи горных лесов этого края. Вдали виднелись в синеве отдаленные вершины гор, они рядами заполняли пространство, а между ними располагались небольшие озера и реки, отражая на поверхности ослепительные солнечные лучи. Помимо гор были ущелья, овраги, скалы и небольшие равнины расположенные как в низовье, так и на самих горах, усеянные бесконечным числом самых разнообразных деревьев, очищающих воздух, наполняющих его благоуханным запахом цветущих растений, которые своей нежностью украшают здешний оазис и наполняют его вечной жизнью блаженства.
Мои наблюдения и колдовские чары, которые так легко воздействовали на меня, были прерваны появлением девушки. Только теперь при солнечном свете, я заметил ее неотразимую красоту, подчеркивающую великолепие цветущих трав и неповторимую голубизну неба. Меня еще раз удивили и тронули ее легкие движения, словно птица она поднималась по камням склона. Мне на мгновение показалось, что ее ступни не касаются земли.
Не прошло и десяти секунд, как она, преодолев тридцать шагов, оказалась рядом со мной. Но теперь она не втолкнула меня обратно в пещеру и не перегородила выход. На ее лице было написано сожаление. Я прочитал в ее глазах, что она просит у меня прощения. Ее руки протянули мне небольшой деревянный предмет, напоминающий какой-то сосуд, по-видимому, это было когда-то шишкой какого-то растения. Из него были выбраны семена, а края залеплены каким-то природным клеем. Я буквально вырвал этот предмет из ее рук и с жадностью, в одно мгновение, опустошил этот "бокал", наполненный чистейшей родниковой водой.
Когда я опустил этот сосуд, то увидел на ее лице улыбку. Мне было стыдно перед ней за мой поступок.
- Спасибо, - сказал я с нежностью. - Большое спасибо. - ее глаза посмотрели на меня заботливо.
Утолив жажду, я почувствовал себя лучше. Когда я пил, то чувствовал, как тысяча невидимых маленьких полезных веществ живительной влаги леса наполняют мое тело и поднимают его силу и былую жизнерадостность. Но одной воды было недостаточно, и я вспомнил о зажигалке.
Поначалу Роза боялась ее, словно зверь впервые сталкивается с молнией, громом и невиданными могучими силами природы. В выражении ее лица я прочел глубокое уважение к этому маленькому предмету. Она боялась к нему подойти и всякий раз, при обнаружении зажигалки, отбегала в сторону или отходила назад. Ей было трудно объяснить, каким образом огонь попал в этот крошечный предмет. Огня она тоже боялась и не подходила к костру, когда я готовил себе "жаркое" из мяса зверьков, принесенных ею. Мясо и вода помогли моему организму справиться со слабостью, которая преследовала меня последнее время. Я все еще прихрамывал, но уже мог передвигаться по камням вблизи пещеры, расположенной на вершине одного из горных хребтов.
Могущественные силы природы
Я не мог уходить далеко от пещеры из-за больной ноги, которая все время давала о себе знать. В памяти стали возвращаться многие эпизоды моего путешествия. Я даже вспомнил о собаке-волке, но никак не мог вспомнить его кличку. Эти китайские имена так легко и коротко произносятся, но их так трудно запомнить, потому что многие похожи друг на друга, и произносятся с разными интонациями. "То ли Чен, то ли Чян?" - пытался я вспомнить.
Эти подробности помогли мне вернуть память прошлых событий, а пока, из-за отсутствия возможности перемещаться, мне оставалось пребывать в пещере рядом с этой прекрасной дикаркой. "Наверное, это большая редкость? Она напоминает рассказы о Маугли и Тарзане, которые я читал в детстве", - думал я, сидя у костра и готовя пищу, которую заботливо приносила мне Роза. Иногда мясо подгорало и мне приходилось есть горелые куски, а иногда пища, приготовленная мной, была не хуже той, что готовят в ресторанах. Во всяком случае, мне тогда так казалось. Ведь, когда голоден и вкушаешь пищу собственного приготовления, к тому же, таким дикарским способом, да еще и находясь на лоне дивной природы, в окружении приятных лесных и горных запахов, то пища может показаться значительно вкусней и полезней.