Через три часа к нам подъехала какая-то черная машина. Офицер спросил мое имя и молча затолкал парня в машину, где находились еще двое военных. После того, как я рассказал ему вкратце о том, что произошло, офицер попрощался и ушел. Я отправился в местную гостиницу, так как на свой поезд я уже не попал. После того, как парня забрали, мне стало как-то легче. Я уже шел по перрону вокзала по направлению к выходу, как вдруг услышал тихий детский голос. "Ябеда". Я не обернулся на эти слова, так как посчитал, что они не относятся ко мне. И вновь я услышал это слово "ябеда". Но на этот раз оно звучало громче и выразительней. Я бы сказал - более смело. Я обернулся и увидел позади себя тех самых мальчишек-оборванцев. Они сразу же отвернулись в сторону. Тогда я решил не останавливаться и не обращать внимания на них. Хотя эти слова меня сильно задели. Я еще не знал почему. Но в душе затаил на них обиду. В этом городке в основном находились крестьяне и приезжие для работ на местных заводах Шияна - небольшого промышленного городка. Я решил задержаться на некоторое время, пока мне не вернут мой золотой портсигар. Я не знал, что я отвечу отцу в случае, если портсигар не вернется ко мне. Я уже представлял весь разговор, где он напомнил бы мне, что я еще мал и глуп, что удрал от собственной охраны и так легко потерял отцовский подарок. А быть может и то, что я не умею ценить вещи, подаренные отцом. Я был сыт по горло подобными нравоучениями и поэтому с нетерпением ожидал, когда ко мне в гостиницу прибудет какой-нибудь солдат или чиновник, и принесет мне столь ценную и дорогую для меня вещь. Время шло, никто не приходил ко мне в номер и я уже стал презирать этот портсигар и свой поступок, когда решил убежать от опекавшей меня охраны, как вдруг, ко мне в номер постучался служащий гостиницы и попросил спуститься вниз в вестибюль к телефону.
Я быстро спустился и добежал до телефона.
- Это Чен, с кем я говорю? - спросил я с нетерпением.
- Это Ван. - спокойно раздался голос в трубке.
Я готов был услышать голос какого-то чиновника или военного из местных, здесь в Шияне, но только не голос Вана. Меня удивили тогда его возможности, как он мог вести дела, не покидая своего города, в котором он работал с моим отцом. По-видимому, его люди были во многих городах. Нужный человек - подумал я тогда.
- Вам стало что-то известно?
- Ты понимаешь, мои люди допрашивали, применяя разные способы и методы, - я немного поерзал, услышав эти слова. - Он все время отвечал одинаково, как ненормальный. Он твердил одну лишь фразу: "Я не могу". Понятия не имею, что он имел в виду… - Голос Вана внезапно оборвался.
- И, что дальше? - с неуверенностью и неким унынием в голосе спросил я.
- Ты понимаешь. Он даже не реагировал во время допроса, когда мои люди вышли из себя при виде такого упорного сопротивления. И один из моих людей, ну, словом… не рассчитал своей силы и …
- Что?! - удивился и немного испугался я.
- Короче, он скончался. Но ты не переживай, может портсигар отыщется, я дам сводку о нем своим людям. Они поищут у перекупщиков и лавочников. Предмет ведь ценный. - ответил Ван.
- Ладно, ладно. - ответил я. - Может быть и отыщется.
- Ты не переживай. Отыщем. Во всяком случае, я напрягу своих людей в Шияне и они немного поработают над этим. Да, чуть не забыл, отцу не говори об этом. И возвращайся, он тебя ищет и переживает.
- Хорошо, не скажу. Вернусь первым поездом. - ответил я почти без эмоций, и повесил трубку.
Я собрал вещи, покинул гостиницу и отправился на вокзал. Здесь я вновь встретил мальчишек. Мне даже показалось, что они нарочно околачиваются здесь, и быть может, работают с этим погибшим парнем, обкрадывая богатых пассажиров.
- Ябеда. - вновь услышал я это слово позади себя.
Я резко повернулся, поставил чемодан на землю и строго поманил пальцем одно из этих ребят, чей взгляд встретился с моим.
- Иди сюда, а то будет худо. - сказал я со злостью, подкрепляя свои слова грозным выражением лица. Мальчик лет десяти сошел со скамейки и спокойно подошел ко мне, не чувствуя никакой вины.
- Ну-ка, быстро говори! - пригрозил я ему и в довершении взял его за шиворот. - Говори! Ты знаешь того парня, с которым я здесь был недавно?
Я встряхнул мальчика так, что он от испуга издал какой-то звук. А потом признался, что знает того парня, но с ним не дружит, просто видел его. Он подозвал к нам своего товарища, который знал адрес парня. От ребят я узнал его имя. Его звали Сяо.
Я запомнил адрес и решил, не знаю почему, отправиться самостоятельно по этому адресу и потребовать с его родственников возмещение стоимости моего портсигара, если конечно, его не отыщу по данному адресу. А быть может, накрою всю воровскую шайку.
Небольшой старенький автобус довез меня за час до крошечного селения. Здесь, в основном, жили крестьяне - самые бедные и убогие, каких я только встречал в Китае. У какого-то старого крестьянина на дороге, который вел на веревке свою худую козу, которая, по-видимому, была слепа, того и дело спотыкалась о камни и ямы, я узнал, где находится дом, соответствовавший моему адресу.
Я подошел к разбитому забору, на котором висела почти оборванная калитка. Я отодвинул ее ногой и вошел в старый покосившийся на одну сторону, с разбитой бамбуковой крышей, дом. Несколько бамбуковых поленьев торчали из потолка у меня над головой. Я отодвинул их рукой и прошел дальше в темный коридор, который, по-видимому, служил прихожей. У стены в конце коридорчика находилась старая женщина. Она сидела на травяной подстилке, прикрывавшей старый деревянный ящик, который служил ей стулом, и смотрела на входную дверь, словно не замечая меня.
- Это ты, Сяо? - прозвучал старческий хриплый голос.
Я был в затруднении что-либо ответить этой старухе. Мне хотелось найти здесь кого-то моложе и покрепче. Я ожидал встретить в этом доме шайку, промышлявшую легкой наживой, воруя ценные предметы у ротозеев, а обнаружил здесь эту старую женщину.
Я тихо подошел ближе к ней, предательский пол издал визг и женщина, услыхав скрип, вновь взволнованно и с нетерпением произнесла это ненавистное мне имя, по причине которого я здесь оказался.
- Сяо, это ты?
Старуха, несмотря на то, что в коридоре было не так уж темно, не замечала моего присутствия.
"Она слепа", - осенила вдруг меня мысль.
Я не выдержал и заговорил с ней, притворившись знакомым Сяо, чтобы выяснить, кто еще здесь живет и сколько подельников есть у этого вокзального воришки.
- Я … я приятель Сяо, - неуверенно произнес я.
- А, где же Сяо, мой мальчик? - в голосе появились нотки волнения, какие бывают у матери, долго ожидающей и волнующейся за своего единственного ребенка. - Я его жду вот уже сутки … Не могли бы вы мне помочь, если вы действительно товарищ моего сына.
Я не хотел ей помогать, но в надежде узнать больше о всей шайке, я повиновался.
- Мне нужно в комнату, там Киу, она звала Сяо пятьдесят два раза.
- Хорошо, я помогу вам. - ответил я в надежде, что увижу еще одного члена воровской шайки.
Я присел, чтобы помочь старухе подняться и сопроводить ее в комнату, которая по размерам дома была, вероятно, единственной. Я прикоснулся к ее руке и начал приподнимать ее вверх.
- Отпусти, нет… Мне твоя помощь не нужна.
Я остолбенел, не понимая, почему же эта старуха сперва хотела пойти в комнату, а теперь отказывается.
- Но вы же сами только что сказали …
- Мало ли, что я сказала, - произнесла хриплым и почти глухим голосом старуха. - Я не могу ходить вот уже десять лет, с тех пор, как мои ноги отказали мне в этом. Они не слушаются меня. Мой сын переносил меня на своих руках.
Я отпустил ее руку и аккуратно положил ее на колени. Затем выпрямился.
- Мне не нужна твоя помощь, ты хороший человек, раз хотел мне помочь, но я привыкла к рукам Сяо, только он мог переносить меня. Эту ночь я спала здесь, в коридоре… Но помощь не нужна мне, она нужна Киу. Она звала пятьдесят три раза… Да, верно, столько, - старуха словно вспоминала это число. - Но, может быть, и больше. Я задремала. А где мой сын? - спросила старуха.
- Я… я не знаю… - с неуверенностью ответил я, мне не терпелось уйти от нее, но я хотел выяснить все до конца. Ведь не зря же я приехал сюда.
- Вы не могли бы ей помочь? - спросила она меня. - Сяо, где мой мальчик? - спросила она меня, - вновь она задала этот вопрос, словно забылась. Ее голова опустилась и повисла.
Я наклонился и заметил, что старуха закрыла глаза, засыпая. Я дотронулся до ее плеча, и она быстро подняла голову и уставилась куда-то вдаль.
- Это ты, Сяо? - спросила она.
Мне стало понятно, что вдобавок к тому, что она была парализована, она еще страдала склерозом, как большинство старых и больных людей. Я решил не говорить с ней более и проследовал бесшумно в комнату, чтобы застать еще кого-то из их семьи. Отодвинув в сторону какую-то тряпку, служившую дверью, отделявшую комнату от коридора, я оказался в небольшой пустой комнате. С потолка торчали в нескольких местах бамбуковые палки, тянущиеся с крыши. Пару небольших дыр сияло в потолке. У стены на циновке лежал какой-то продолговатый комочек. Тень скрывала большую часть этого единственного предмета. Большая часть пространства комнаты была погружена в темноту.