- Выясни насколько эти сведения, что ты получишь, правдивы.
- Я понял.
- Ты должен успеть вернуться обратно до нашего отъезда, - сказал Вильям.
- Хорошо, я постараюсь. Можно тебя кое о чем спросить, Вильям?
- Ну конечно, что за вопрос.
- Там в Уданских горах, я встретил одного монаха. Я задал ему вопрос о европейцах с рыжими волосами, не видел ли он таких людей в горах Уданшань.
- Так, и что он ответил?
- Он как-то странно сказал. Он сказал, что листья осени очень красивы своими красками, а потом добавил: разве мертвые листья могут радовать. Странно это, не правда ли?
Вильям задумался, а затем сказал.
- Да, действительно, странный ответ.
- Ты знаешь. Я долго думал об этом, пока возвращался. Возможно, этот старый монах хотел сказать мне, что природа хрупка и может легко погибнуть, она посылает любовь и надежду на гармоническое созидание. Мы порой этого не замечаем.
- Да, ты, дружище, стал настоящим философом-даосом! - сказал иронически Вильям.
- Да… - казалось, Эрик о чем-то задумался.
- Если ты готов, то я познакомлю тебя с этим Чонгом, он переводчик и работает на некоего генерала Ли Цзя Веня, который живет в Нанкине.
- Стало быть, мне нужно отправиться с Чонгом в Нанкин?
- Да, и не забывай, по завершении поездки, сразу же возвращайся обратно.
После разговора с профессором, Вильям и Эрик вечером встретились с Чонгом и отправились вместе с ним на вокзал. Там они купили два билета для Чонга и Эрика. Посадив в поезд друга, Вильям отправился к себе на арендованную квартиру.
Поезд прибыл ранним утром в Нанкин. Эрик Диксон вместе с переводчиком Чонгом сошли на платформу. Множество людей, словно муравьи, сновали в разных направлениях. Привокзальная площадь и прилегающие улицы были битком заполнены. На улицах китайцы в основном перемещались пешком, изредка встречались такси в виде небольшой тележки, запряженной вместо лошади самим таксистом. К Эрику неожиданно подскочил молодой китаец и предложил свои услуги, но Чонг отказал ему.
- Нас встретят на машине. - сказал Чонг Эрику - и привезут к генералу. Вы не переживайте, он хоть и строгий человек, но всегда выполняет обещания и доводит дело до конца.
- Это хорошо, что есть машина. - сказал Эрик. - Я смотрю, что машина здесь - это большая редкость, наверное, и роскошь.
- Генерал Ли Цзя Вень - большой человек. Он управляет областью. В его руках власть в этом районе, пожалуй, и сила тоже.
Что имел в виду Чонг под словом "сила" Эрик не понял. Он хотел переспросить, но потом передумал.
За железнодорожным вокзалом на улице стояло несколько десятков таксистов со своими повозками. На противоположной стороне стоял черного цвета автомобиль европейского производства, но на нем отсутствовали знаки марки автомобиля. Шофер в военной форме поприветствовал Чонга и открыл перед Эриком дверь машины. Они ехали по шумным улицам, заполненным многочисленными крестьянами, рабочими, служащими, солдатами, детьми, торговцами. Кругом были шум и суета.
Областное военное управление, которым заправлял генерал Ли Цзя Вень, находился в центральной части города. Трехэтажное роскошное здание располагалось в окружении небольшого сада, внутри которого несколько аллей соединяло военные офисы с улицами Нанкина. Эрик и Чонг по аллее дошли до входа в административное здание военного округа. Часовой внимательно осмотрел Эрика и разрешил подняться к генералу.
Когда Эрик и Чонг вошли в большой кабинет с табличкой на дверях "Приемная генерала Ли Цзя Веня" их встретила секретарь, женщина средних лет. Она спросила, по какому вопросу посетители и тут же провела в кабинет генерала, словно давно ждала их.
- Генерал ждет вас - коротко, словно отрапортовав, произнесла она. Эрик и Чонг вошли в просторный кабинет.
Кабинет показался Эрику, несмотря на внушительное здание и военную атмосферу, присутствующую здесь, довольно скромно меблированным. Небольшой стол у окна, один шкаф с книгами и небольшой кожаный диван у стены, несколько стульев заполняли просторный кабинет. Генерал стоял у шкафа, читал какую-то книгу. Увидев вошедших, один из которых был европейцем, он тут же отложил книгу и подошел к столу.
- Юнь, налей, пожалуйста, товарищам чаю. - сухо и с небольшим хрипом в голосе произнес генерал. - Прошу Вас, присаживайтесь.
Эрик и Чонг сели к столу.
Секретарша отправилась выполнять поручение, хлопоча в своем небольшом кабинете - приемной генерала.
Генерал Ли Цзя Вень был немолодой человек, лет пятидесяти пяти, худощавый, со шрамом на левой щеке. Генерал подошел к столу и присел на стул. Он достал сигарету и закурил ее. Затем начал громко кашлять, но подавив этот кашель и успокоившись, предложил Эрику и Чонгу закурить.
- Спасибо, я не курю. - коротко ответил Эрик.
Он немного знал разговорный китайский язык в отличии от Вильяма, так как он часто приезжал в Гонконг к своему отцу, где тот работал в посольстве бухгалтером. Эрик довольно сносно умел читать китайские иероглифы, не так хорошо владел разговорной речью, поэтому и обратился с просьбой к услугам переводчика Чонга. Генерал не хотел доверять посторонним лицам свои дела и поэтому поручил доставить англичан к нему своему помощнику и переводчику Чонгу.
- Вы приехали один? - спросил Эрика генерал. - Я читал, что англичан было двое.
- Да, это верно. - ответил спокойно Эрик. - Но Вильям не смог приехать. Он должен находиться рядом с девушкой.
Генерал качнул головой, словно понял о чем идет речь.
- Я слышал, что она в доме для душевнобольных? - спросил генерал.
- Да, она там. Ей не позволили находиться среди здоровых людей, учитывая ее состояние.
- Я понимаю. Мне уже обо всем доложили. - сказал генерал. - Как она себя сейчас чувствует? - спросил он, чеканя каждое слово.
- С ней обходятся хорошо, мы с Вильямом за этим следим и делаем все возможное, чтобы она смогла начать новую жизнь среди людей.
- Я готов помочь этой девушке во всех направлениях. Вы только скажите, что необходимо.
- Пока у нее всего в достатке. Проблема лишь в ее адаптации к миру людей. Она ведь почти всю свою жизнь пребывала в дикой природе. - ответил Эрик.
- Да, я читал об этом. Мне попалось на глаза ваше интервью, точнее интервью с вашим другом и вот эта фотография: "рыжеволосая дикарка в Удане". Это ведь ваша статья. - Он вынул из ящика стола газету с таким заголовком и фотографией молодой девушки и положил ее на стол перед Эриком.
- Чонг сказал, что вы можете сообщить о ней, - Эрик указал в сторону газеты, - что имеются данные о ней. Скажите, а вы уверенны, что эти данные верны. Дело в том, что с тех пор прошло пятнадцать лет. - Эрик внимательно посмотрел на генерала.
- Шестнадцать. - поправил генерал.
- Да, шестнадцать. - повторил он, как бы вспоминая что-то.
В этот момент вошла секретарша, подала Чонгу и Эрику чаю и удалилась.
- Скажите, - сказал генерал, - вы позаботитесь о ней? - словно он не находился у вершины власти и ничем не мог сам помочь ей.
- Вы не волнуйтесь. - произнес Эрик. - Вильям не оставит ее. Мы сделаем все, что в наших силах.
- Я надеюсь. - протяжно ответил генерал. - Я смотрю, вы довольно хорошо общаетесь по китайски?
- Не так, как хотелось бы. Дело в том, что мой отец работает в Гонконге, и я частенько его навещаю. Каждое лето прилетаю к нему.
- Я думаю, что ваших знаний будет достаточно. Чонг, спасибо вам за работу. Вы можете идти. Я вас вызову, в случае необходимости.
Чонг попрощался с генералом и покинул кабинет. Эрик остался наедине с Ли Цзя Венем. Вероятно, генерал не хотел, чтобы его подчиненные знали какие-то эпизоды из его жизни. Эрик сразу понял, что судьба генерала как-то связана с Розой, иначе бы не было такого учтивого приема и секретности, с которой он столкнулся. Генерал встал и подошел к окну, в этот момент его одолел кашель, и он с трудом остановил его.
- Хотите я дам вам лекарство от кашля.? Его производят в Европе. Отличное средство …
- Нет, спасибо. Это не поможет мне. - спокойно ответил генерал, когда приступ кашля миновал.
- Я вас пригласил, чтобы поделиться тем, что меня мучает вот уже шестнадцать лет. - Так начал свой долгий рассказ генерал Ли Цзя Вень. Иногда в процессе повествования его одолевал жуткий кашель, он приостанавливал рассказ, а затем, преодолев боли в груди, по-видимому, сильно мучившие его, продолжал.
"У меня был сын по имени Чен, так я назвал его в честь дедушки. Я его очень любил и оберегал, но, наверное, слишком, и за это поплатился сам. Я не всегда был генералом и занимал такой большой пост. В прошлом я работал в округе, но уже был в чине майора, мы тогда совершали прорыв, как мы считали, к светлому будущему нашей страны и ее граждан. Мы боролись против врагов нашего социалистического государства. В основном, нашими врагами были мафиозные кланы и тайные общества. Тяжелое было время, чтобы выжить необходимо вести себя как дракон - извиваться, хитрить, быть беспощадным и сильным, как тигр. И поэтому я работал и на государство, и на кланы. Мне приходилось лгать, убивать и совершать такое, что никакими молитвами не искупишь. Но своему сыну я не желал такой участи, в какой по воле судьбы я оказался. Я не мог тогда отказаться от своей работы, но и не мог потерять сына, я его очень любил. И эта любовь, в конечном счете, привела к тому, что я оказался один. Моя жена умерла, когда ему не исполнилось и пяти лет, а сын … Я избаловал его тем, что сильно любил, у него было все, что он желал. Стоило ему только захотеть, и я все выполнял. Он у меня был всем, целым миром, без него я не мыслил своего существования.