В темноте не заметили, как дорога постепенно перешла в улицу. Ущербная луна то и дело окуналась в резво несущиеся облака. Выныривая из облаков, на миг освещала неверным светом крыши и стены домов, закрытые ставни, штыки шагавших сбоку солдат. У кирхи с пробитым шпилем на земле рядами лежали убитые с прикрытыми лицами: шведы с одной стороны, русские и датчане с другой. Это были жертвы боя с эскадрой, который фенрихи наблюдали с корабля. Перед прислоненной к стене иконкой горела свеча. Фенрихи и матрозы сняли шляпы, перекрестились. Граф только склонил голову; выпростав из-под плаща руку, странно простер ее, перекрестив тела мелким, чуть заметным крестом.
Впереди из-за неплотно прикрытой ставни мелькнул свет. У крыльца стояли парные часовые в надвинутых на лоб треуголках. Увидев идущих, шевельнулись было, один перехватил ружье, выставил вперед штык. Но шедший первым унтер что-то сказал вполголоса - и часовые посторонились.
В просторном, с низким потолком покойчике было душно. На столе оплывала толстая сальная свеча, воткнутая в фигурный бронзовый подсвечник. Стояли тарелки с недоеденными кусками разной снеди, кружки, стаканы, порожний кувшин. За столом, уронив голову в шляпе на руки, дремал дежурный офицер; у стен люди спали прямо на полу. Оттуда несся густой храп.
Услышав шаги, офицер мигом проснулся, кулаком протер глаза, поправил шляпу и офицерский шарф, чтоб видели: человек при исполнении обязанностей. Унтер, как положено по артикулу, стукнул каблуками, доложил:
- Так что задержаны караулом два господина фенриха. Говорят, будто наши. При них какой-то немец да два матроза услужающие.
Елизар и Аким шагнули вперед, вытащили подорожные, положили на стол перед офицером. Граф стоял неподвижно, как статуя, весь черный от шляпы до пят, закутанный в плащ. Дежурный офицер поглядел на него с любопытством и смущением, но сразу поспешил придать лицу строгое выражение, пальцем поманил Елизара, чтоб подошел поближе.
- А это кто с вами? Лютерский поп?
- Нет… - Елизар наклонился к нему, сказал на ухо: - Сие граф, цесарец…
- О-о!.. - удивился дежурный. - Вон как!
- Слушай, господин поручик, - продолжал Елизар шепотом. - Ты этого цесарца определи куда-нибудь на постой. А то мы с секретным… при нем не скажешь.
Поручик кивнул, встал, подошел к графу, церемонно раскланялся. Граф снял шляпу, ответил таким же поклоном.
- Сейчас вас проводят в дом самого богатого купца, герра Брандта, где вы сможете отдохнуть, - сказал дежурный и, подозвав караульного унтер-офицера, приказал нарядить с графом солдат для сопровождения и охраны.
Когда граф уже двинулся к двери, поручик ухватил унтера за плечо, шепотом наказал:
- Пусть солдаты покараулят возле дома. Персона важная, нужно его оберегать да приглядывать.
После ухода графа стало как-то свободнее. Елизар и Аким уселись на табуретки, устало облокотились на край стола.
- Ну, чего у вас, господа фенрихи? - строго спросил дежурный.
- Мы с секретным донесением господину фельдмаршалу.
- Ну уж, к фельдмаршалу! - насупился поручик. - Станут для вас светлейшего тревожить посеред ночи. Докладайте мне.
- Не дозволено! - решительно отрезал Елизар.
Дежурный прошелся по горнице, вернулся.
- А кого ж вам тогда? Генерала хватит? Вон спит генерал- квартирмейстер, может, его разбудить? Он утречком светлейшему доложит.
Елизар с Акимом посовещались. Генерал-квартирмейстер начальствует в штабе; пожалуй, этому можно.
- Ладно, буди!
- А может, весть не стоит того? Подождете до утра?
- Приказано передать немедля. Мы и то припоздали.
- Он же умаявшись. Ездил целый день по работам, даже домой не дотянул, тут свалился, - не решался дежурный, поглядывая в глубь покойчика.
- Ну, как знаешь… Однако же теперь ты будешь в ответе. Мы прибыли, - устало сказал Елизар, и Аким, подтверждая, мотнул головой.
- Погодите тут… Доложу, - вздохнул дежурный и, прошагав в угол, стал кого-то будить. На лавке началось шевеление, зевки, соскользнул на пол заячий тулупчик, коим укрывались. Потом человек спустил ноги, потянулся аж до хруста в костях, хрипло спросонья спросил:
- Ну, чего будишь? .. Отдыху не даешь, кровопийца…
Офицер, почтительно нагнувшись, что-то тихо доложил. Разбуженный, подавляя новый зевок, переспросил:
- Кто? Морские фенрихи? Откуда? Ну, зови сюда…
Дежурный побежал звать, но Елизар и Аким уже сами вскочили,
вытянулись по-строевому. Генерал в одних чулках, мягко ступая, подошел ближе. Голова его была по-бабьи замотана платком из опасенья простуды. Он взглянул на фенрихов запухшими от сна глазами, поманил рукой, взяв со стола запасную свечу, зажег ее и молча прошел в соседнюю пустую горницу. Фенрихи за ним, стараясь ступать по- уставному, но не больно греметь сапожищами.
Генерал поставил свечу на пол.
- Ну? Докладывайте, чего у вас?
- Докладывают фенрихи флота российского, Елизар Овчина-Шубников и Аким Яблоков, - чеканил Елизар. - Отнаряжены с караульной эскадры, потому как посланный с донесением к светлейшему князю Меншикову корабль не смог дойти, встретив в устье Эйдера свейскую эскадру.
- Это вчера, что ли? - прищурился генерал. - Точно. Свей наткнулись на датчан, которые шли к нам с военными грузами. Ну, датские моряки и наши батареи свеям нос маленько раскровянили.
Он протянул руку.
- Давайте бумагу…
- Бумаги нет! - отрапортовал Елизар. - Из опасения, как бы о том не проведал враг, приказано на словах. - И, понизив голос, доложил : - Голландские корабли с пороховым припасом и прочими грузами не придут, потому как перехвачены французской эскадрой и побраны в плен.
Сон с генерала мигом слетел. Он схватил Елизара за плечо, бсгль- но стиснул.
- А ты не брешешь? Не путаешь?! Кто шлет-то донесение?
- Капитан-поручик Синявин разведал про то в Англии и с тем известием приплыл в Зунд, где ходит наша караульная эскадра.
- Вот оно как! - Генерал медленно разматывал платок. Под платком оказалась солидная плешь. - Вот оно как неладно! А мы-то с Александром Данилычем ждем ме дождемся. Датчане артиллерию доставили, а с пороховым запасом у них у самих не шибко. Да… Ну, раз Синявин сию весть привез, - значит, верить можно. Эх ты, вот незадача!..
Он прошелся по комнате, заложив руки за спину, на ходу бросил:
- Голландский порох доброго изделия; умеют голландцы…
Потом, вздохнув, взял с подоконника брошенный туда платок,
поднял с пола шандал со свечой.
- Ну ладно… Рано утром я все доложу. А вы, молодцы, лягте где-нибудь там, возле дежурного. В молодости-то крепко спится, все равно на чем.
Глава 5
КАПИТАНЫ ЛАСТОВЫХ ЭКИПАЖЕЙ
Утром, чуть свет, генерал-квартирмейстер повел молодых офицеров к дому бургомистра, где жил светлейший князь и граф, губернатор Питерсбурха да всех завоеванных у шведов областей, царский любимец, фельдмаршал российской армии, Александр Данилович Меншиков. Генерал-квартирмейстер перед докладом принарядился, приказал себя побрить, напудрить, плешь прикрыл солидным париком, живот перетянул форменным шарфом, сбоку привесил шпагу.
Шел он упругой, быстрой походкой и уж не казался стариком, как ночью, а военным средних лет, хорошо сохранившимся и рано вышедшим в чины.
В полутемном вестибюле он велел фенрихам подождать; если понадобятся, то их кликнут. Сам же поднялся наверх, в жилые покои.
Некоторое время было тихо, потом сверху донеслись сердитые раскаты низкого мужского голоса, и по лестнице раздались торопливые шаги. Генерал-квартирмейстер спустился красный, потный, злой. Махнув рукой, чтобы следовали за ним, он вышел на улицу и торопливо зашагал прочь. Фенрихи, как положено младшим по чинам, шли сзади. На углу генерал-квартирмейстер остановился, снял шляпу, обмахнулся ею, как веером.
- Слыхали? - спросил он. - Это светлейший голландцев и французов ругал нехорошими словами. Ну и мне заодно досталось. Взял манеру лаяться…
Он снова надел шляпу, вздохнул.
- Вас решено определить покедова капитанами ластовых экипажей. Сейчас у нас важнее дела нет, как разгрузить датские корабли. Датчане все-таки молодцы, геройски сразились со свейской эскадрой. Пошли, приставлю вас к делу.
- Елизарка! - не то обиженно, не то на смех прошептал Аким. - Ну чего я такой разнесчастный? Только порадовался, что с корабля живой ушел, меня снова на другую посудину гонят…
Елизар обнял товарища, встряхнул для подбодрения.
- Ладно, не робей, чего-нибудь придумаем.
На пристани, где хозяйствовал злой, охрипший от ругани интендантский полковник, выяснилось, что пока на ходу есть только один ластбоот - одномачтовый пузатый тендер для перевозки больших тяжестей. Управлять им вызвался Елизар. Аким остался на пристани и как-то сразу включился в общее дело. Вместе с полковником стал сверять накладные, орал на затурканных обозных солдат, таскавших с пристани на подводы ящики и бочки.
Ластовые команды, говоря по-простому, - это команды грузчиков. В их ведении небольшие портовые суда для хождения между берегом и стоящими на рейде кораблями.
Река чуть колыхалась, лизала сваи, шевелила плавающий у пристани мусор. Ниже пристани, на середине широкого плеса, на сверкающей глади, друг около друга стояли округлые, широкие галиоты и купецкие корабли. А вдали тонкими прутиками поднялись кверху мачты военных судов конвоя, Там-то и произошел бой. Между кораблями и берегом, туда и обратно, ходил резвый табунок гребных шлюпок, свозивших грузы полегче. Широкий, словно распиленный пополам грецкий орех, ластбоот тоже уже несколько раз сходил к галиотам и возвращался к пристани с грузом пушечных ядер.