- У меня ничего нет с собою, кроме хлыста, - сказал он ей. - Но если он в буйном настроении, то я растопчу его ногами моей лошади; не бойтесь ничего.
Идиот размахивал руками и напевал, идя им навстречу; заметив их, он остановился и приложил руку ко лбу, как бы стараясь что-то припомнить… Гонтран загородил собою Маргариту, приготовившись растоптать идиота ногами своей лошади, если бы он напал на них; но тот, с наивным любопытством поглядев на него, забормотал:
- Была вода, - не правда ли? - много воды…
Бедняк вспомнил, что благодаря маркизу он принял холодную ванну. Увидав Маргариту, которую Гонтран загородил собою, он пробормотал:
- Ах, княжна… княжна…
Он начал скакать и петь, выражая этим бурную радость. Потом, по привычке, с мольбою сложил руки и взглянул на Маргариту. Молодая девушка бросила ему золотую монету, вызвавшую восторг у нищего, и пустила свою лошадь вскачь. Гонтран последовал за нею.
Нищий казался удивленным таким внезапным отъездом; он опустил голову, и слезы блеснули у него на глазах, затем он зашагал, бормоча:
- Княжна разлюбила меня!
Маргарита, проскакав порядочное расстояние, задержала лошадь и, обернувшись к Гонтрану, сказала:
- Я очень испугалась.
Взглянув на него, она заметила его бледность и объяснила ее страхом за себя. Сердце ее радостно забилось.
"Он, может быть, любит меня?" - подумала она.
Таким образом они проехали молча два лье. Между деревьями показался замок де Монгори.
- Ну, вот мы и приехали, - сказала Маргарита. Гонтран вздрогнул.
- И, вероятно, опоздали.
- Вы так думаете? - рассеянно спросил маркиз.
- Да, - сказала Маргарита, - хотя наша дорога короче той, по которой поехал отец, но мы ехали сейчас так медленно, что отец и кузен, наверно, обогнали нас.
Вдруг Маргарита покраснела и опустила глаза.
- Маркиз де Монгори, быть может, уже беспокоится, - пробормотала она.
При этом имени лицо Гонтрана побледнело, и кровь прилила к его сердцу; Маргарита заметила его бледность и волнение, когда он пробормотал:
- Ах, простите, я и забыл, что скоро вы будете маркизой де Флар-Монгори.
Маргарита испугалась его волнения; она поняла, что Гонтран любит ее безумно и безнадежно; а Гонтран забыл, какую гнусную роль назначил ему шевалье и свое намерение помешать этому браку своею холодностью; он взглянул на молодую девушку так страстно, что она поняла его взгляд лучше всяких слов. Любовь к Леоне совершенно исчезла из сердца де Ласи.
XXVIII
Маргарита де Пон госпоже де Лерм.
"Дорогая моя!
Напрасно я жду ответа от тебя на мои письма. Ты упорно не отвечаешь мне. Что это значит?
Однако я сильно нуждаюсь в твоих советах, потому что твоя маленькая Маргарита, мнившая себя когда-то сильной и насмешливой, чувствует себя теперь совершенно беспомощной.
С чего начать? Мне так много надо сообщить тебе, рассказать о стольких происшествиях.
Я пишу тебе в полночь. Сегодня мы обедали в Монгори. Ах, моя дорогая, какое ужасное зрелище!
До сих пор я бывала очень редко у своего будущего мужа; так как я раньше смотрела на него только как на друга моего отца, то находила вполне естественным, что человек его лет окружает себя воспоминаниями прошлого, живет в старом замке и сам напоминает собою один из тех фамильных портретов, которыми у него увешаны стены. Но сегодня… Ах, дорогая моя, пожалей меня, потому что холод объял мое сердце, когда я въехала в ворота, украшенные фамильным гербом.
Старый замок и старый муж - вот мой удел.
Если бы ты знала, как он стар, мрачен, покрыт плесенью - этот феодальный замок, где последний из рода де Монгори проводит свои дни.
Если мне придется жить здесь, я умру от страха и скуки через полгода.
Вообрази, этот достойный маркиз захотел ослепить свою молодую будущую жену, да, моя милая, ослепить величием прошлого в соединении со скукою настоящего. Обед был сервирован в большом парадном зале, где предки Монгори, блестя кирасами, смотрели из своих потемневших рам, как ели их потомки. Самый молодой лакей, прислуживавший нам, был одного возраста с маркизом. Отец мой находит все это очаровательным.
Я шучу, но сердце мое сжимается от боли, дорогая Октавия, потому что несколько часов назад…
О, я все скажу тебе, теперь я все поняла… Я догадалась, что люблю, да, я люблю де Ласи… безумно, горячо, как только можно любить… И кровь приливает к моему сердцу от этого признания, - он также любит меня… Я угадала это!
Я видела, как в глазах его блеснул ревнивый огонек, когда мой старый жених поцеловал меня в лоб… Что делать? Что делать?
Отец обожает меня, но он раб своего слова и дружбы. Он будет неумолим; посоветуй мне, Октавия, отвечай мне поскорее. На этот раз твоя Маргарита в опасности".
XXIX
Гонтран и Маргарита любили друг друга, но не смели признаться себе в этом, хотя глаза их и взволнованный голос говорили яснее всяких признаний. Шевалье д'Асти следил за ростом этой вспыхнувшей любви и старался отвлечь внимание барона. Тем временем в замке Монгори шли приготовления к свадьбе.
Как мы уже знаем, де Монгори провел почти всю свою жизнь в одиночестве. Маркиз принадлежал к числу людей, живущих по известным традициям; покойный маркиз Флар-Монгори, его отец, женился три четверти века назад в этом же самом замке; теперешний маркиз, подражая отцу, хотел также отпраздновать свадьбу в Монгори; венчальный обряд предполагалось совершить в капелле замка, а затем должен был последовать роскошный пир, на котором должны были присутствовать все соседние дворяне.
Маркиз написал вдовствующей герцогине д'А… которая была его другом в течение сорока лет, прося ее выбрать ему свадебную корзинку; затем он по секрету призвал человек двадцать рабочих, чтобы реставрировать и омеблировать в современном вкусе один из флигелей замка, который предназначался для его будущей жены. Старик внезапно почувствовал себя влюбленным; он начал считать дни, отделявшие его от ожидаемого счастья, и дни эти, по его мнению, тянулись слишком медленно; для Маргариты же и Гонтрана, наоборот, они летели страшно быстро.
Гонтран едва удерживался от желания убить этого старика, но всякий раз, когда он чувствовал на себе спокойный и насмешливый взгляд шевалье, этот взгляд укрощал его.
Но не одна свадьба Маргариты беспокоила Гонтрана, он боялся также таинственных замыслов д'Асти. Тысячи предположений мелькали у него в голове. Однажды вечером, возвращаясь из Монгори в десять часов, Маргарита по желанию отца села с ним в карету, поручив свою лошадь шевалье д'Асти, который ехал с левой стороны кареты, тогда как Гонтран ехал с правой.
Минут через двадцать оба всадника отстали.
- Ну, маркиз, - спросил шевалье, - о чем вы замечтались?
Гонтран смутился.
- Я? Ни о чем, - ответил он.
- Так! - вскричал д'Асти, улыбаясь. - Держу пари, что, если я обращусь с подобным же вопросом к кузине Маргарите, она ответит мне то же, что и вы.
Де Ласи смутился еще более и промолчал. - Вы любите Маргариту, - продолжал шевалье. - Вы любите ее, маркиз, и она также любит вас.
- Я? - проговорил Гонтран взволнованным голосом.
- Черт возьми! Ведь это видно сразу. Гонтран пожал плечами.
- Друг мой, - продолжал шевалье, - вы прекрасно знаете, что это правда, но я не стану, если хотите, обращать на это внимания, хотя буду чрезвычайно доволен.
Гонтран пристально взглянул на шевалье.
- Ваша любовь послужит препятствием браку Маргариты с Монгори, - продолжал д'Асти, - и я должен быть доволен этим, потому что брак маркиза разорит нашего Друга Эммануэля.
- Понимаю, - сказал Гонтран. - И это ваше единственное желание?
- Извините, - возразил шевалье, - я уже говорил вам, что если де Монгори не женится на моей кузине, то на ней женюсь я.
Голос шевалье звучал так спокойно и уверенно, что де Ласи, взбешенный, искал пистолет в сумке седла, чтобы раздробить голову этому человеку, который осмелился утверждать, что он женится на Маргарите.
- Послушайте, - сказал он вне себя и с иронией, - сознайтесь, что вы в течение целой недели позволяете странным образом шутить надо мною.
- Ба!
Вы утверждаете, что я люблю мадемуазель де Пон.
- Да.
- И что она любит меня…
- Это несомненно. Значит, если это так?
- Я уже сказал вам, что я в восторге от этого.
- В таком случае женюсь на ней я.
- Вы? Нет!
- А почему, позвольте спросить?
- Потому, - спокойно ответил шевалье, - что я сам хочу жениться на ней, и вы должны помочь мне в этом. Разве мы не обещали поддерживать друг друга.
Губы Гонтрана дрожали от злобы.
- Если Маргарита любит меня настолько, что откажет маркизу, то она откажет и вам.
- Как бы не так! - воскликнул шевалье. - Первая любовь скоро проходит. Если понадобится, я подожду.
При этих словах маркиз взглянул на шевалье, глаза которого сверкали такой энергией и решимостью, что он невольно вздрогнул.
- Сударь, - холодно сказал Гонтран, стараясь сдержать свое раздражение, - будьте добры ответить мне, как вы думаете, господин де Пон, ваш дядя, откажет мне, если я сделаю предложение его дочери?
- Несомненно. Мой дядя сдержит слово, данное де Монгори. Притом он очень ценит богатство, а у вас состояние небольшое.
- Тем не менее, - возразил Гонтран, - я решил жениться на мадемуазель де Пон.
Шевалье пожал плечами.
- Этот проект неисполним, и вы убедитесь в этом сами, - сказал он.