- Что вы, госпожа, - прошептала Катрин, - куда мне такое… разве я посмею носить…
- Ну и не носи, спрячь в сундучок, и пусть это будет твое приданое!
- Нет-нет, не надо… за что мне такой подарок…
"За то, что у тебя глаза серые, как у Робера", - хотелось ей сказать, но этого она сказать не могла, поэтому пожала плечами и ответила небрежным тоном:
- Ах, не все ли равно. Мне приятно подарить его тебе, а не захочешь носить - можешь продать…
В комнату влетела Жаклин:
- Госпожа, а у нас гости! Приехал ваш кузен Тестар, да нарядный какой, ровно на турнир собрался!
- Тестар? - с досадой переспросила Аэлис. - Только его здесь не хватало… Подай плащ!
Тестар де Пикиньи был младшим сыном мессира Тибо. Такой же дикий и необузданный по натуре, манерами он, когда хотел, мало походил на своего свирепого грубияна-отца, служил в свите Филиппа де Лонгвиля (брата короля Наварры) и, как многие молодые придворные, был лжив и мстителен. Уже давно Тестар пытался ухаживать за Аэлис, а год назад прекратил свои домогательства лишь после того, как Аэлис пригрозила все рассказать отцу. Уезжая, он многозначительно намекнул, что все еще впереди, и пожелал ей скорейшего замужества. В прошлую весну мессиру Тибо удалось подыскать своему отпрыску выгодную партию, женив его на девице из дома графов де Брезак, и с тех пор младший Вепрь больше не появлялся в Моранвиле. Приезд распутного родича неприятно удивил Аэлис, оставалось лишь надеяться, что он будет непродолжителен.
Впрочем, сейчас она не могла не признать, что кузен переменился к лучшему. Тестар вел себя церемонно, а во время обеда стал с таким умилением восхвалять добрый нрав своей молодой супруги, что Аэлис даже устыдилась собственной подозрительности.
После трапезы, когда все перебрались поближе к огню, Тестар посетовал на то, что не застал дядюшку Гийома, к которому у него поручение.
- Тем лучше, - любезно заметила Аэлис, - лишняя причина погостить в замке, отец должен вернуться со дня на день.
- Благодарю от всей души, дорогая кузина. - Тестар прижал к сердцу обе руки. - Мне действительно придется воспользоваться твоим гостеприимством, но только на эту ночь. Завтрашний восход солнца, к большому моему сожалению, должен застать нас уже по дороге в Бовэ, так что с дядюшкой едва ли увижусь.
- Ну, как хочешь. А как поживает кузина Мадлен? Ты ничего о ней не рассказал.
- Сестра? - удивился Тестар. - Что о ней рассказывать! Живет себе со своим сиром де Траси… и, похоже, бедняга ходит у нее по струнке.
- Это я знаю, - улыбнулась Аэлис, - они гостили у нас прошлой зимой. Сейчас в Париже?
- Да… де Траси в милости у дофина. Кстати, когда я был у них в последний раз, Мадо жаловалась, что ты совсем ее забыла, ни разу не навестила.
- Когда же мне было… - рассеянно ответила Аэлис и вдруг оживилась. - А ведь верно, давно следовало бы навестить кузину! Постараюсь сделать это в ближайшее время…
- В ближайшее, боюсь, вряд ли удастся, - заметил Тестар. - В Париж сейчас лучше не лезть, подлые горожане окончательно взбесились. Твой супруг не пустит тебя, и будет прав.
Аэлис пожала плечами:
- Пустит, если захочу.
- Послушай, не бери примера с моей сестрицы! Клянусь амуром, это неженственно.
- Да-да, строптивость в жене есть большой грех! - изрек капеллан, пробуждаясь от приятной послеобеденной дремы.
- Главное же, подобная поездка чрезвычайно опасна, - покачал головой Бертье. - Ваш кузен прав, мадам, Париж ныне подобен огнедышащему вулкану.
- Или разбойничьему гнезду, - поправил Тестар. - Недавно там был похищен для выкупа один из придворных дофина - молодой виконт де Вьен. Похищен, как вы думаете, кем? Самой обыкновенной чернью! Бедняга целую неделю просидел в обществе этих негодяев, да еще с мешком на голове; впрочем, ничего удивительного, если вспомнить, что городом вздумал управлять купеческий старшина…
Щеки Аэлис зарделись румянцем, купеческий старшина связывался в ее представлении с Робером.
- Ну, требовать выкупа за пленного - этому они научились у дворян. Подумаешь, какая беда - ограбили виконта де Вьена! Так ему и надо, распутнику, Жюль мне кое-что про него рассказывал…
Светлые глаза Тестара насмешливо сузились.
- Помилуйте, кузина, ваш отец - барон, а супруг все-таки банкир, а не уличный коробейник. Откуда вдруг столько доброжелательства к черни?
Филипп Бертье поспешил вмешаться, капеллан тоже пустился в пространные увещевания, и мир был восстановлен. Аэлис замолчала, со скукой прислушиваясь к разговорам, а затем встала, пожелав присутствующим доброй ночи. Тут же поднялся и Тестар:
- Разреши проводить тебя, милая Аэлис. Хочу воспользоваться моментом, чтобы обратиться к тебе с небольшой просьбой…
- Почему для этого нужно выбирать особый момент? Мог бы обратиться и здесь.
- Речь идет о семейном деле, как бы это сказать… довольно деликатном.
- Ах вот что. Ну, тогда пойдем ко мне.
Перед комнатой Аэлис, как всегда, подремывал вооруженный итальянский стражник; Тестар, проходя мимо, скорчил насмешливую гримасу:
- Ну, дорогая кузина, тебя охраняют, как королеву! И как же следует это понимать - неужто у мессира супруга уже есть основания сомневаться в твоей верности?
Аэлис удивленно глянула на кузена, который вдруг совершенно преобразился. Вся его церемонность исчезла, уступив место развязно-двусмысленному тону; куда более двусмысленному, чем тот, каким он говорил с ней тогда, в прошлом году.
- Тестар, я не люблю шуток подобного рода, - сказала она сухо.
- Помилуй, я и не думал шутить… О-о-о! - прервал он сам себя, переступив порог и оглядывая комнату. - Как тут все изменилось! Я вдвойне рад это видеть… Во-первых, ты наконец получила достойную оправу… мне, клянусь честью, всегда было огорчительно видеть тебя в прежних нарядах. Не то чтоб они так уж тебя портили, я ведь давно научился любоваться твоими расцветавшими прелестями, мысленно освобождая их из-под ненужного покрова, но все же, согласись… Ну а во-вторых, приятно убедиться, что дядюшка Гийом начинает приобретать истинную деловую хватку! Быстро найти на вышеупомянутые прелести столь щедрого покупателя, это ведь тоже надо суметь…
- Ты хочешь, чтобы я позвала стражу?
- Стражу? Из-за того, что я похвалил деловые качества твоего отца? Хорошо, не будем касаться этого вопроса, если он так тебя шокирует. Я ведь пришел не затем…
- Тогда говори зачем. О каком "семейном деле" речь?
- А ты до сих пор не догадалась? - усмехнулся Тестар и, подойдя к ней почти вплотную, многозначительно добавил: - Я давно ждал этого, моя несравненная кузиночка…
- Я недогадлива, - сухо сказала Аэлис. - Будь добр объяснить, чего ты ждал.
- Чего? Твоего замужества! - засмеялся он. - Тех блаженных времен, когда та сможешь грешить, не опасаясь последствий, чего не могла год назад…
Аэлис смотрела на кузена широко открытыми глазами; тот, приняв ее молчание за поощрение, жестом победителя обнял ее за талию.
- Сегодняшнюю ночь мы смело можем провести вместе, прекрасная кузина, и клянусь, сам Господь Бог не осудит тебя за это! Если благородным дамам и приходится связывать свою судьбу с буржуа, то ведь не для того же, чтобы хранить им верность…
Отшвырнув его руку, Аэлис отступила на шаг.
- Дурак! - сказала она не столько с гневом, сколько с презрением. - Я всегда знала, что ты негодяй, но думала, ты хоть умней…
Схватив со стола колокольчик, Аэлис позвонила. В дверях выросла фигура стражника.
- Скажи людям сьёра де Пикиньи, чтоб седлали коней! Presto! Он уезжает! - И когда дверь за стражником захлопнулась, с насмешкой посмотрела на кузена. - Мне так жаль с тобой расставаться!
С минуту Тестар ошеломленно смотрел на Аэлис, потом лицо его пошло красными пятнами.
- Ну что ж, я уеду, - процедил он сквозь зубы, - но запомни: никому еще не удавалось безнаказанно оскорблять Тестара де Пикиньи! Ты не постыдилась продать себя грязному торгашу за золото и побрякушки, а любовь рыцаря, которого дарили благосклонностью благороднейшие дамы королевства, показалась тебе унижающей твою незапятнанную честь? Гром Господень! Ну, драгоценная кузина, ты еще пожалеешь…
- Я жалею, что мне приходится называть тебя кузеном. Отправляйся к своим "благороднейшим дамам", и пусть эти ошалевшие от распутства дуры дарят тебя чем угодно. А по мне, лучше уж любовь честного буржуа, чем такого дворянина, как ты!
Сжав кулаки, Тестар круто повернулся и пошел к выходу; потом, уже у двери, он оглянулся, и на этот раз Аэлис вздрогнула, встретив его ненавидящий взгляд.
- Прощай, чудо целомудрия! - сказал он со злобной ухмылкой. - Мы еще встретимся, уж это я тебе обещаю!