У Михаила потемнело в глазах, он представил, что эта девушка - его Яна. Не мешкая ни секунды, не говоря ни слова, выхватил саблю и рванулся вперёд. Обычно спокойный, Грицько проявил тут невиданную быстроту и ловкость. Подставив Михаилу подножку, от которой тот растянулся на каменных плитах площади, он уселся на него верхом, навалился всей тяжестью, пытаясь удержать своего яростно вырывающегося спутника.
- Спокойно, спокойно, ты, что хочешь беды натворить, - негромко говорил он в ухо Михаилу, - забыл для чего мы сюда приехали.
Тут же появилась татарская стража. Старший обратился к Грицько на ужасном польском:
- Что тут у вас происходит?
- Человеку плохо стало, от солнца, наверное, - ответил Грицько по-татарски, но это не убедило стражника.
- Откуда вы и что здесь делаете?
- Мы - казаки гетмана Хмельницкого, посланы купить товар для батьки.
И видя, что стражник всё ещё не верит ему, вытащил бумагу, выданную на Перекопе сборщиком налогов. Старший взглянул на бумагу и, не прочитав, а скорее всего и не умея этого делать, повернулся и пошёл прочь. За ним отправилась стража.
- Уф, пронесло, - Грицько вытер пот со лба и помог встать успокоившемуся Михаилу.
Девушку уже увели, это означало, что турок купил её.
- Если мы так будем действовать, то головы нам точно не сносить, не то, что девушку из плена освободить, - Грицько стряхнул пыль с шаровар, - голова, она дана для того, чтобы думать, а не пороть горячку. Пойдём-ка, проверим, как у них регистрация продаж ведётся, там мой знакомый переводчик работает.
Путники направились к зданию, где, по всей видимости, находилась администрация невольничьего рынка.
В просторной комнате толпилось множество народа. Входили и выходили люди, служащие вели переговоры. Грицько сразу увидел своего знакомого, и они вместе с Михаилом подошли к столу, где он просматривал какие-то документы.
- Здорово, казак.
Человек за столом, не отрываясь от бумаг, ответил:
- Здравствуйте, только я не казак.
- Тот, кто был казаком, уже татарином не станет.
Человек оторвался от бумаг, поднял голову и внимательно посмотрел на Грицька.
- Мы с вами знакомы?
- А то как же, али забыл, как товарищи нас из плена выручали? Ты тогда не пошёл с нами, зазноба у тебя здесь была.
- Что-то не припоминаю, давно это было?
- Ну, это не важно, дело у нас к тебе есть.
- Что за дело?
- А это мы потом скажем. Ты когда работу заканчиваешь?
- Да скоро.
- Ну, мы подождём.
В корчме было сумрачно, запах жареного барашка приятно щекотал ноздри. Выпили уже по второй кружке красного крымского вина. Порасспросив бывшего казака, который теперь просил называть его Кучумом, о житье-бытье, Грицько перешёл к делу.
- Сегодня на рынке продали девушку, ты можешь узнать - кому и за сколько?
- Я - переводчик и этими делами не занимаюсь.
- Но каждую продажу записывают в книги, чтобы пошлину взять?
- Да, записывают.
- Ты можешь посмотреть записи?
- Книги хранятся у главного казначея, я могу, конечно, зайти, когда его не будет на месте, и посмотреть запись на сегодняшний день. Только это дело опасное, узнают - не сносить головы.
- Мы хорошо заплатим, ты таких денег отродясь не видал. Тысячу злотых.
У Кучума заблестели глаза:
- А почему я должен вам верить?
- Половину получишь до того, половину - после.
- А зачем вам эта девушка?
- Мы хотим её купить для себя.
- Добре, завтра улучу минуту, когда не будет казначея, и посмотрю записи.
Яркое утреннее солнце вырвалось из-за морской глади и осветило спящий город. Сотни купеческих галер лениво покачивались в просторной гавани, десятки крестов церквей и полумесяцев мечетей пронзали синее безоблачное небо. Сто фонтанов круглосуточно вздымали вверх упругие струи, сверкающие в солнечных лучах разноцветными брызгами.
Тысячелетние башни возвышались величественными массивами над бесконечной лентой крепостной стены.
- А-га, а-га-а!
Гортанный голос то ли грека, то ли армянина разбудил Михаила. В открытое окно врывался запах свежеиспечённых лепёшек и жареных орешков. Михаил толкнул сладко похрапывающего Грицька:
- Пора, брат, вставай. Пойдем, подкрепимся, чем Бог пошлёт, да с городом познакомимся. А там и наш друг сведения добудет.
Встретились в малозаметном переулке.
- Та девушка, что вам нужна, из Московии, её купил турок. Он представитель стамбульского паши, покупает наложниц для гарема. Прибыл только вчера, здесь будет находиться три-пять дней. Встретиться и потолковать с ним можно на рынке, там есть специальное помещение для переговоров. Девушка красивая, задёшево не уступит её.
- А где она сейчас? - Грицко рассматривал бумагу, исчерченную каракулями Кучума.
- Она на его судне, на галере.
- Вот, держи вторую половину обещанного, ты нам сегодня ещё понадобишься.
Кучум быстро сунул в карман мешочек, воровато оглянулся, не видит ли кто, и быстро исчез в проёме двери.
- Нет, нет, и разговора об этом быть не может, - турок настороженно, исподлобья смотрел на подозрительных покупателей, - я только вчера купил её для своего хозяина.
- Мы заплатим намного больше, чем ты за неё отдал.
- Нет, она не продаётся. Она как раз та, каких любит достопочтимый паша.
Грицько сделал движение к турку, пытаясь ещё что-то объяснить ему, но тот отодвинулся и сердито сдвинул брови:
- Я всё сказал, - турок кивнул двум телохранителям, стоящим по обе стороны от него. Два рослых богатыря с круглыми, как шары головами, грозно надвинулись на казаков, оттесняя их к двери.
- Ну, ладно, - пробормотал, выходя Грицько, - не хочешь добром отдать, силой возьмём.
Солнце уже перевалило свой зенит, и тени удлинились, когда Михаил и Грицько снова явились к Кучуму. Тот ждал их и сразу же спустился с ними в подвал, где стоял стол и лавки вокруг него.
- Здесь раньше склад был, - пояснил Кучум, перехватив недоумённые взгляды путников, - а после какой-то путешественник жил, всё книги писал, теперь пустует помещение. Сюда редко кто заглядывает. Ну, что продал вам турок девчонку?
- Нет, в цене не сторговались.
- Говорил же вам, что не отдаст дёшево, я их характер изучил.
Грицько и не подумал посвящать Кучума во все тонкости этого дела, он прекрасно знал, как быстро перенимают бывшие, да и нынешние казаки татарские и турецкие повадки: двуличие и предательство.
- Дело к тебе у нас такое же, как и вчера, - нужно узнать об одной девушке.
- Так что же давеча не сказал, я бы посмотрел в книгах.
- Девушку эту продали не вчера, а в прошлом году.
- А-а, - разочаровано протянул Кучум, это я не смогу - только год заканчивается, книги все в архив складывают. Туда уже никто не может входить, кроме главного казначея. У него и ключ хранится.
- Сможешь, - уверенно прервал Кучума Грицько, - платим в два раза больше.
- В два с половиной, - глаза у Кучума жадно сверкнули, - и вы идёте со мной.
- Согласны, - заключил разговор Грицько, - ты только смотри без фокусов. Если схитришь, наш человек передаст главному стражнику бумагу, где будет твоё имя.
- Та не подведу, сказал же.
Душная ночь опустилась на город, но ни на минуту не прекращалась жизнь на его рынках и пристанях. Ровный монотонный гул прерывался лишь изредка резкими криками грузчиков и торговцев.
Архив располагался в пристройке, дверь в неё не была видна от главного входа, где дежурила стража. Михаил остался на улице, слившись со стеной дома, а Грицько и Кучум вошли внутрь. Поиски заняли много времени, пришлось перелистывать толстые прошитые книги и разбирать записи. Грицько держал масляный светильник.
Михаил нервничал, предрассветный холодок принёс лёгкий озноб. Наконец, дверь приоткрылась, и две фигуры выскользнули на светлеющую улицу.
Завернув за угол, Грицько всмотрелся в написанное на клочке бумаги и уточнил:
- Значит она в Крыму, в гареме?
- Да, у татарского мурзы Тугай-бея.
Получив своё вознаграждение, Кучум моментально исчез, а путники стали обдумывать план похищения девушек. Дело было непростым, в то, что Яну удастся выкупить из гарема, Грицько не верил. Но Михаил уговорил его всё-таки попробовать.
Одетые в богатые купеческие одежды два путника сидели на мягких подушках и смотрели на расстилавшееся внизу море. Стройными рядами вдоль аккуратных дорожек выстроились пальмы; густые, развесистые вечнозелёные деревья сплетали шатёр над увитыми виноградными лозами тонкими колоннами беседки. На низком столе стояли вазы с фруктами, вино в глиняном кувшине и чаши.
Неслышной тенью возник перед сидящими полный высокий человек в одеянии, свободно ниспадающем широкими складками, сзади него виднелось двое стражников, вооружённых кривыми мечами. Человек поклонился и высоким голосом произнёс:
- Представитель высокочтимого и справедливейшего, светлейшего, как солнце и яснейшего, как луна, мурзы Тугай-бея, да продлит Аллах дни его на этой Земле, приветствует дорогих гостей.
Это, по-восточному цветистое приветствие, привело Михаила в весёлое настроение, и он еле сдержал улыбку. Куда-то ушла напряжённость ожидания, а надежда на успешное решение их предприятия, окрепла.
После обмена приветствиями, в которых путники назвали свои имена, конечно, заранее подготовленные и придуманные звания, представитель начал:
- Нам известна цель, с которой прибыли сюда уважаемые гости, высокочтимый мурза поручил мне, как главному смотрителю гарема, вести с вами переговоры.