Запорожский гетман так и не воспользовался уникальным шансом, предоставленным ему судьбой: прекратить кровопролитную войну, погубившую Польшу и Украйну, и создать независимое Южно-русское государство. Да он и не желал этого. Слишком высоко вознесла его фортуна, "не по Сеньке шапка" оказалась. Он был всего лишь исполнителем королевского плана: ликвидировать богатейших магнатов, не подчиняющихся верховной власти, и получить за это от короля милости и земельные наделы. А в итоге сам стал заложником восставших рабов.
Глава 8. Другие цели
- Ну куда ты сейчас пойдёшь, рана ещё не зажила? Дороги опасные, да и Рут здесь остаётся в положении, надо быть около неё.
Сашка пытался быть убедительным, но все его старания разбивались о твёрдую решимость Давида.
- Вот потому и пойду, из-за Рут тоже. Чтобы детей не убивали.
- И что ты сделаешь один?
- Один много чего может, смог же этот злодей Хмель замутить и поднять народ.
- Хмель-то на народных чаяниях играет, на свободе для всех холопов, на том, что все станут богатыми и свободными, если будут грабить и убивать евреев и поляков. А у тебя совсем другие цели.
- Да, у меня совсем другие…
Давид встал из-за стола, за которым они сидели с Сашкой, показывая, что разговор окончен.
- Пойду собираться, завтра рано утром выеду.
В начале октября грянули ранние заморозки. Люди ходили по узким улочкам, кутаясь в одежду. Четвёртый по величине город Польши - Львов принял несколько десятков тысяч беженцев. Большой город, столица Галиции, готовился к отражению полчищ Хмельницкого. Князь Иеремия Вишневецкий уже оставил позиции и отошёл в Польшу, но жители были полны решимости отстоять свой город. Огромное войско остановилось на поле у Высокого Замка, который находился у стен города снаружи. В Высоком Замке засели польские солдаты, они обстреливали неприятеля из пушек и ружей и нанесли казакам большой урон. Но вскоре защитники замка вынуждены были отступить из него, так как у них кончились запасы воды. Они укрылись в городе.
Казаки захватили Высокий Замок и начали обстреливать из него город. Горожане старались не выходить днём из домов, опасаясь пуль, которыми стреляли казаки из Высокого замка. Все прилегающие к стене города дома были сожжены жителями, чтобы враг не мог укрываться в них.
Давид, который попал во Львов совсем недавно, сумел за какие-то пятнадцать дней организовать отряд еврейской самообороны. В отряде набралось до сотни храбрецов, они были хорошо вооружёны и решительно настроены.
Хмельницкий, видя, что штурмом взять город не удастся, приготовился к правильной осаде. Предварительно он испробовал свою уже известную хитрость - предложить полякам снять осаду, если они выдадут евреев. Но жители в этот раз ответили ему, что евреи такие же подданные короля, и выдавать они их не собираются. Через некоторое время в городе начались эпидемии, не хватало воды и продовольствия. Тысячи беженцев только усугубили положение. От голода и мора умерло во Львове десять тысяч человек.
Хмельницкий приказал казакам засыпать все загородные источники, снабжающие город водой.
"И не стало у народа воды".
Давид напряжённо думал, как спасти слабеющих людей, ведь они воины и должны защищать народ. У евреев не принято есть лошадей, но он, превозмогая тошноту и неприятие, показал, как вкусны поджаренные куски конины. И его люди, глядя на своего командира, тоже стали есть конину.
Ему удалось найти старую женщину, которая лозой определяла: есть ли в каком-нибудь месте вода. И однажды она нашла такое место. Долго, сменяя друг друга, люди из отряда Давида копали землю, пока не дошли до воды, которая была мутноватой, но после процеживания - вполне годной для питья.
Вскоре, когда положение достигло критической точки, Давида пригласили на всеобщий совет города.
- Зачем нам погибать от голода и жажды? Пошлём делегацию к неприятелю, быть может, удастся откупиться от него, отдав ему всё наше добро.
С такой речью обратился к горожанам городской голова. Постановили: послать делегатов к Хмельницкому, которые должны прийти с ним к соглашению, предложив взять золото и серебро как выкуп за жизни горожан.
Делегатами к Богдану Хмельницкому были выбраны польский ксендз, один из знатных польских магнатов и от евреев - львовский штадлан (ходатай) рабби Шимон. Он был профессионалом в этом деле и частенько представлял еврейскую общину перед властями.
Хмельницкому предложение очень понравилось. Он не собирался долго задерживаться под стенами Львова, ожидалось избрание нового короля, да и богатый выкуп, который попадал лично в его руки, а не в руки казаков, грабивших и убивающих горожан, был очень привлекателен.
- Что пользы в том будет, если мы их убьём? - делился он с ближайшими полковниками, - лучше возьмём в выкуп всё их достояние.
Для конкретного соглашения он послал в город полковника Гловацкого, происходившего из польских панов, изменника, переметнувшегося к Хмельницкому. Гетман пообещал ему десятую часть выкупа, который казаки должны были получить от горожан.
Условились, что город, как евреи, так и поляки, должен будет дать выкуп в пятьсот тысяч злотых. Это была огромная сумма, её, конечно, не было в наличии, так как беженцы из других городов были уже ограблены казаками. Нашлось только шестнадцать тысяч. Тогда посреди города, на площади, были поставлены весы и горожане несли золотые и серебряные вещи, которые взвешивались, как медные, и отдавались за бесценок. Так был обобран город Львов.
Но если б город оставался в осаде ещё неделю, все жители погибли бы от голода и жажды.
Вскоре в Польше был выбран новый король, и Хмельницкий договорился с ним о перемирии. По соглашению с новым монархом он увёл свои войска в Приднепровье.
Вечером, в конце декабря, Хмельницкий торжественно въезжал в Киев. В его свите был и Михаил. Одержанные победы, внезапно обретённая неограниченная власть, милости, оказанные королём, вскружили голову запорожскому гетману. Сказывался и буйный, разбойничий, казацкий характер. Ярость, гнев, вспыльчивость, которые он сдерживал раньше, сейчас, когда он почувствовал свою силу и вседозволенность, стали выплёскиваться наружу, на окружающих. Даже в отношениях с ближайшими соратниками появились высокомерие и надменность.
Всю зиму Хмельницкий готовился к войне. Он был бы рад её прекратить, но сам стал заложником хлебопашцев, мещан, ремесленников, которые составляли подавляющее большинство его войска. Никто из них не желал вновь идти в крепостные к польскому помещику, они хотели встать в казацкий реестр на довольствие польской Короны и заниматься тем, чем издавна занимались казаки - разбойничьими набегами, которые приносили им средства для пропитания.
Сейчас эти бывшие рабы представляли собой организованную вооружённую силу, и при малейшей попытке остановить мятеж и превратить их снова в рабов, могли физически уничтожить казацкую верхушку и самого гетмана. Поэтому новая война с Польшей была неизбежной.
"…чернь вооружается, увлекаясь свободою от работ, податей и желая навеки избавиться от панов. Во всех городах и деревнях Хмельницкий набирает в казаки, а не желающих идти хватают насильно, бьют, топят, грабят; гораздо больше половины желает покоя и молят Бога об отмщении Хмельницкому за своеволие. Хмельницкий не надеется долго жить, и действительно, он имеет меж своими приближенными заклятых врагов".
Все, кто по убеждению, кто силой, подавались в казаки.
"У запорожского гетмана было бесчисленное войско, потому что в ином полку было новообращенных в казаки больше двадцати тысяч человек, что село, то сотник, а в иной сотне человек с тысячу народа. Всё, что было живо, поднялось в казачество; едва можно было найти семью, из которой кто-нибудь не пошел бы на войну: если отец не мог идти, то посылал сына или парубка, а в иных семьях все взрослые мужчины пошли, оставивши только одного дома; все это делалось потому, что с прошлого года очень обогатились грабежом имений шляхетских и жидовских. После разгрома поляков на реке Пилявка добра было добыто так много, что серебряные тарелки продавались по талеру, а то и еще дешевле. Всех охватила жажда наживы, никто не хотел обрабатывать землю".
Глава 9. Збараж
"На фоне народной дикости и шляхетской распущенности XVII века резко выделяется героическая личность князя Иеремии Вишневецкого. Хозяйственная ретивость князя, необычная в среде разгульного польского панства того времени, его личное, непосредственное участие в упорядочении края указывают, что намерения юноши-магната преследовали не личный интерес, но благо народа и культуру края".
Кирилл Бочкарёв, "Очерки Лувенской старины", Полтава
- Держи пику прямо, параллельно земле, ищи щель между латами и туда целься, - Давид показывал новичкам, как владеть оружием. Его отряд в триста человек влился в войско гетмана Фирлея, назначенного королём командующим поляками. К началу лета готовился созыв посполитого рушения и сбор шляхтичей на войну.