- Всемогущие Боги, послушайте, что он говорит, - взмолилась княгиня со злобными нотками в голосе. - Никто Волебога сюда не заманивал. Он, что дитё малое неразумное? Знал, куда шёл и зачем. Поэтому и крался ночью, как разбойник. Тебе сейчас не об этом думать надо. Что произошло, то произошло. Время назад не вернёшь, и Волебога назад не возвратишь. Теперь уже ничего не изменишь. Тебе сейчас надо думать, как быть с Гостомыслом. Думаешь, он простит тебе убийство своего единственного сына?
- Пусть Вече нас рассудит, - ответил Вадим. - Я защищал свою честь и честь моей жены. Это он забрался ночью в мой дом, а не я к нему.
- Да, но ты убил его не по закону, - возразила Ангельда. - Смертью карают только за смерть. Надо было вызвать его на поединок. Ну, ладно, собери на всякий случай дружину. Мало ли что. А я отправлюсь с нашим сыном в имение и там тоже соберу преданных нам воинов. Да и сыну там будет спокойнее. А ты, если суд будет не в твою пользу, приезжай в имение. А там видно будет, что дальше делать.
В это время в зал занесли тело Волебога. Вадим подошёл к нему, посмотрел на бывшего друга последний раз и сказал:
- Несите его домой.
17. Первая победа Рюрика
Как только воевода Братич возвратился в город, створки ворот тут же за ним плотно закрыли. Братич с досадой подумал:
- От внешних врагов мы надёжно закрываемся, а то, что есть и внутренние враги, даже и не подозревали.
- Ну, что хотел варяг? - спросил у воеводы стольник Подоприга. - Сказал что-нибудь интересное?
- Да уж, сказал, так сказал, - задумчиво произнёс Братич. - А где князь и купцы?
- Они сразу ушли, как только возвратились с переговоров, - ответил Подоприга. - А что, зачем они тебе?
- Возьми десять дружинников и следуй вместе с ними за мной, - приказал воевода. - Только тихо, без шума. Понял?
- Понял, - подтвердил стольник, а про себя подумал, - ничего не понял.
Воевода Братич, стольник Подоприга и десять стражников двигались по ночному городу. На них никто не обращал внимание. В Старой Ладоге шла подготовка к отражению штурма и, поэтому, в городе все готовились к обороне. Так, как нападение ожидали со стороны леса, то стену, выходящую на озеро, почти не охраняли. Там находилось всего двое дозорных. Когда Братич с дружинниками добрались до неё, луна уже перекатилась через середину неба.
- Что случилось? - поинтересовался Подоприга. - Зачем мы сюда пришли? Вдруг там начнётся штурм, а мы здесь.
- Не начнётся, не переживай. Надеюсь, что мы не опоздали, - прошептал Братич. - Вон, видишь, у того дома стоят два стражника?
- Вижу, - ответил стольник. - Это охрана тайного входа в город. А почему ты говоришь шёпотом?
- Потому, что мы сейчас в засаде, - пояснил воевода.
- Не понял, - удивился Подоприга. - В какой засаде? Мы же в своём городе.
- Вот именно, - ещё раз попытался пояснить Братич. - Говори тише. Мне сообщили, что на охрану тайного входа хотят напасть и перебить. А затем, пропустить в город через тайный вход варягов.
- Не может быть, - не поверил Подоприга. - Это же получается, что кто-то из наших предатель.
- Вот мы сейчас и узнаем, - проговорил воевода, - так это или нет. Давай подойдём поближе, а то мы слишком далеко стоим, можем не успеть.
Братич с дружинниками осторожно подкрались к тайному входу и притаились за домом в шагах десяти от стражников, нёсших там охрану. Через некоторое время Подоприга тронул рукой за плечо Братича и тихо сказал:
- Вон там, смотри, кажется, какие-то тени движутся.
В противоположной стороне от того места, где находилась засада воеводы, прижимаясь к стенам домов, пробирались три человеческие фигуры. Они старались оставаться незамеченными, и поэтому держались в тени зданий.
- Приготовились, - шёпотом приказал Братич. - Запомните, нападём на них только тогда, когда они набросятся на охрану. Не раньше.
Тени приблизились к страже на расстояние нескольких шагов и затаились. Охрана ничего не заметила. Стражники стояли и спокойно разговаривали друг с другом. Вдруг тени бросились на охрану, навалились на них, и завязалась драка. В это же время Братич скомандовал:
- Вперёд. Брать только живыми.
Дружинники выскочили из засады и напали на неизвестных злодеев. Так, как силы были слишком неравные, да и действия дружинников оказались совсем неожиданным для тех, кто напал на охрану, то их быстро скрутили. Братич отряхнул пыль с одежды и приказал:
- А ну, поднимите их. Сейчас поглядим, кто это хотел убить нашу охрану тайного входа?
Пленников поставили на ноги. Лунный свет упал на их лица, разоблачая тайну исполнителей предательского замысла.
- О, какие люди, - не без ехидства восторженно произнёс воевода. - Никак, это наши славный князь Шмель и его дружки купцы Кряжич и Коряга. Ну, что скажите? Наверное, пришли сюда посты проверить.
- Ничего себе проверочка, - пожаловался один из стражников, и указал на князя рукой. - Он меня ножом ударил. Хорошо, что я успел увернуться. Нож только по рёбрам скользнул.
- Ладно, притворяться некогда, - сурово проговорил Братич. - Нам известно, что вы хотели впустить в город через тайный ход варягов. Придётся отвечать за предательство. А ну, ребята, тащите их на площадь, да бейте в набат. Созывайте народ на Вече.
Дружинники повели изменников на городскую площадь, которая располагалась в центре Старой Ладоги.
В это же время принц Трувор с двумя сотнями воинов вышел на окраину леса. С этого места хорошо была видна крепостная стена, которая располагалась вдоль озера. Трувор остановил отряд, приказал ждать его сигнала, а сам выехал из леса и стал внимательно наблюдать за крепостной стеной. К нему подъехал Рюрик и спросил:
- Ну, что ещё не было сигнала от князя Шмеля?
- Пока нет, - с досадой ответил Трувор. - Не пойму, почему он тянет. Уже скоро рассвет.
Как бы в подтверждение его слов в Старой Ладоге пропели первые петухи. Казалось странным, что эти птицы, даже в такое тревожное время, не забывают исполнять свои незамысловатые обязанности: будить по утрам людей. Получается, что для них безразлично: война, не война, а жизнь всё равно продолжается.
Сигнала от князя Шмеля так и не было. Вдруг из города донёсся звон набата.
- Что это? - забеспокоился Трувор. - Похоже на то, что в городе что-то случилось. Слышишь, в набат ударили. Значит, собирают Вече.
- Похоже на то, что сигнала от князя Шмеля мы не дождёмся, - резонно заметил Рюрик. - Ждать больше нет смысла. Уже светает.
- А, может, сами войдём через тайный ход? - предложил Трувор. - Нам же известно, где он расположен.
- Ты что ничего не понял? - удивился Рюрик. - По всему видать, Шмеля схватили. В набат-то недаром ударили. И сигнала со стены нет. Куда ты собрался входить? Хочешь на засаду напороться и людей наших погубить?
- Да, наверное, ты прав, - согласился с неохотой Трувор. - Что-то у Шмеля не заладилось. Ну, ничего сейчас начнём штурм, возьмём город, а там уже погуляем.
- Зачем торопиться? - остановил его Рюрик. - Нам отец приказал получить дань со Старой Ладоги за три года. А разорять город, он приказывал только в том случае, если славяне откажутся заплатить дань. Мы дали время им до утра. Вот и подождём, а вдруг они заплатят. Или ты хочешь ослушаться приказа отца?
- Ишь, ты, как всё повернул, - с подозрением сказал Трувор. - Небось, жалко стало наших "родственничков"? Хочешь хорошим быть и нашим, и вашим.
- Славяне, между прочим, и твои родственники тоже, - резонно заметил Рюрик. - Мне наших воинов жалко. Думаешь, легко будет город взять? Половина наших поляжет, пока через стены переберёмся. Славяне в бою не новички, драться умеют не хуже нас. Тем более, они ведь свои дома и семьи спасают. Поэтому вдвое злее, чем мы, драться будут.
- Подумаешь, драться, - пробурчал Трувор. - На то мы и воины, чтобы драться и погибнуть в бою.
- По-дурному погибнуть штука нехитрая, - проговорил Рюрик. - Надо, чтобы толк какой-то от нашей гибели был. А тебе бы только мечом помахать.
Трувор понимал, что, если он начнёт штурм, не дождавшись условленного времени, когда горожане должны привезти дань, то об этом обязательно станет известно королю Людбранду. А отец может разгневаться за то, что беспричинно разорили город. Ведь тогда больше никакой дани со Старой Ладоги вообще не получишь. А Людбранд считал, что деньги важнее всяких воинских побед, а тем более таких бессмысленных.
- Ладно, - согласился Трувор, - подождём до утра, как договаривались. А ты наши войска всё равно выводи строиться перед городом. Увидят нашу армию, сразу сговорчивее станут.
Предателей приволокли на площадь. Ударили в набат. На тревожный звон стали собираться люди со всего города. Вскоре площадь была заполнена до отказа. Народ шумел, пытаясь выяснить, зачем их собрали в столь тревожное время. Обычно, когда враг стоит у ворот города, общих собраний не созывают. Не до этого при таких обстоятельствах. Воевода Братич взошёл на возвышенность, поднял вверх правую руку. Народ затих. Воевода начал говорить:
- Вот, люди, беда у нас приключилась. И не только в том дело, что варяги к нам пожаловали. Об этом вы уже все знаете. Беда наша гораздо хуже: гниль среди нас завелась. Наш князь Шмель и его дружки купцы Кряжич и Коряга затеяли предательство. Они замыслили перебить охрану у тайного хода в город и впустить сюда врага, чтобы он нам в спину ударил. Мы за этим предательством их поймали и скрутили. Вот они, голубчики. Решайте, люди, что с ними делать будем?
Вся площадь взорвалась негодующими криками. Из толпы доносились грозные предложения:
- Повесить изменников. Утопить гадов в озере.