- Заклинаю вас… - взмолился герцог.
- Ну, признайтесь хотя бы, что я неплохо поработал. Черт возьми, я весь в мыле. Значит, вы хотите все знать. Ладно, хватит, хватит поцелуев! Дайте ребенку покой. Мы с малышкой уже старые друзья. Держу пари на сотню пистолей, которых у меня, кстати, нет, что, проснувшись, она улыбнется мне.
Говоря это, Лагардер накрыл девочку полой плаща с заботливостью, какой не увидишь даже у лучших кормилиц. Затем он осторожно уложил ее на кучу сена возле самого устоя моста.
- Герцог, - заговорил он, вновь приняв серьезный и мужественный тон, - теперь, что бы ни случилось, я своей жизнью отвечаю за вашу дочку. Тем самым я надеюсь хоть отчасти искупить то, что я легкомысленно наговорил о ее матери, этой прекрасной, благородной, святой женщине.
- Вы уморите меня! - прорычал Невер, мучимый неизвестностью. - Вы видели Аврору?
- Видел.
- Где?
- В этом окне.
- И она отдала вам ребенка?
- Она думала, что вручает дочку попечению супруга.
- Ничего не понимаю.
- Ах, герцог, тут происходят странные вещи. И раз уж вы в боевом настроении, сейчас сможете в охотку подраться.
- Нападение? - спросил Невер.
Маленький Парижанин неожиданно опустился на колени и приложил ухо к земле.
- Похоже, они приближаются, - пробормотал он, поднявшись.
- Кто?
- Убийцы, которых наняли прикончить вас.
И Лагардер в нескольких словах рассказал о подслушанном разговоре, о своей беседе с Перолем и незнакомцем, о появлении Авроры и о том, что за этим последовало. Невер слушал его в совершенном ошеломлении.
- Таким образом, - закончил Лагардер, - сегодня ночью, ничуть не затруднившись, я заработал пятьдесят пистолей.
- Но Пероль, - задумчиво произнес господин де Невер, - доверенное лицо Филиппа Гонзаго, моего друга, моего брата, который сейчас находится здесь, в замке, чтобы помочь мне.
- Я никогда не имел чести встречаться с принцем Гонзаго, - сообщил Лагардер, - и не знаю, он ли был этот незнакомец.
- Он? - воскликнул Невер. - Нет, это невозможно! А у Пероля физиономия негодяя, он вполне мог продаться старому Келюсу.
Лагардер в это время спокойно начищал шпагу полой камзола.
- Нет, - возразил он, - то был не Келюс, он был молод. Однако не будем, герцог, теряться в догадках. Каково бы ни было его имя, - весьма ловкий мерзавец и предусмотрел все: он знал даже пароль. Благодаря паролю я и сумел обмануть Аврору де Келюс. Вы не поверите, как она вас любит! И я готов целовать землю у ее ног, лишь бы искупить свое безумное сомнение. Да, что я еще должен вам сказать? А… Под плащом, в который завернута девочка, конверт, там запись о ее рождении и запись о вашем бракосочетании… Ну вот, красавица моя, - произнес он, обращаясь к начищенной до блеска шпаге, которая, казалось, притягивала весь свет, рассеянный во мраке ночи, возвращая его россыпью мгновенных отблесков, - твой туалет и завершен. Ты вдоволь попроказила, а сейчас поработаешь ради доброго дела, так что не подведи.
Невер пожал ему руку.
- Лагардер, - взволнованно сказал он, - я совершенно не знал вас. У вас благородное сердце.
- У меня, - рассмеялся Маленький Парижанин, - только одно желание: поскорее жениться и вскорости баюкать такого же белокурого ангелочка. Тс-с!
Он снова опустился на колени и приник к земле.
- Да, на сей раз я не ошибся, - бросил он. Невер последовал его примеру и сказал:
- Я ничего не слышу.
- Это потому что вы герцог, - заметил Лагардер и, поднявшись на ноги, сообщил: - Они крадутся со стороны Ашаза и отсюда, с запада.
- Если бы я мог дать знать Гонзаго, - размышляя, пробормотал герцог, - у нас бы прибавилась еще одна добрая шпага.
Лагардер покачал головой и промолвил:
- Я предпочел бы Каррига и моих людей с карабинами. Он с секунду помолчал и вдруг задал вопрос:
- Вы сюда приехали один?
- Нет, с мальчиком, моим пажом Берришоном.
- Я знаю его, он смышленый и ловкий. Если бы его можно было позвать…
Невер сунул два пальца в рот и свистнул. Тут же со стороны "Адамова яблока" раздался ответный свист.
- Вот вопрос, - пробормотал Лагардер, - проберется ли он к нам?
- Он пройдет сквозь игольное ушко, - заверил Невер. И действительно, спустя минуту на краю рва показался паж.
- Храбрый паренек! - заметил Лагардер и, подойдя к откосу, велел: - Прыгай!
Паж спрыгнул вниз, Маленький Парижанин поймал его.
- Торопитесь, - сказал мальчик. - Они крадутся поверху, через минуту отсюда будет не выбраться.
- А я думал, они во рву, - удивился Лагардер.
- Они всюду.
- Но их же всего восемь!
- Нет, не меньше двадцати. Когда они поняли, что вас двое, то позвали на помощь контрабандистов из Миала.
- Восемь или два десятка, не все ли равно, - бросил Лагардер. - Вот что, дружок, скачи к моим людям, они в деревне Го. На оба конца даю полчаса. Беги!
Он подставил руки мальчику и поднял его, тот вскарабкался на край рва. Через несколько секунд послышался свист; это означало, что паж добрался до леса.
- Полчаса мы спокойно продержимся, если возведем небольшое укрепление, - сказал Лагардер.
- Смотрите! - герцог указал на какой-то предмет, блеснувший у входа на мост.
- Это шпага Галунье, который всегда старательно очищает ее от ржавчины. С ним рядом, должно быть, и Плюмаж. Они нападать на меня не станут. Давайте, герцог, потрудимся немножко, пока у нас еще есть время.
Во рву на дне, кроме сена в копешках и связках, валялись доски, брусья, сухие ветки. И еще там стояла полунагруженная телега, которую косцы бросили, когда на них напали Карриг и его головорезы. Лагардер и Невер, приняв телегу за опорный пункт, а то место, где спала девочка, за центр, наскоро соорудили систему баррикад, чтобы хотя бы несколько ослабить атаку убийц.
Работами руководил Лагардер. Крепость получилась жалкая и примитивная, но у нее имелось одно преимущество - она была выстроена мгновенно. Лагардер громоздил брусья и доски, Невер наваливал сено, которое должно было заменить фашины. Разумеется, были оставлены проходы. Вобан и тот позавидовал бы этой импровизированной крепости.
Полчаса! Надо было продержаться всего полчаса!
Не прерывая работы, Невер спросил:
- Шевалье, вы окончательно решили биться за меня.
- И еще как биться, герцог! Немножко за вас, но, главным образом, за малышку.
Фортификационные работы были завершены. Да, укрепление получилось не самым неприступным, но в темноте оно способно было изрядно затруднить атаку. Осажденные на это и рассчитывали, но более всего они рассчитывали на свои шпаги.
- Шевалье, - произнес Невер, - я никогда этого не забуду. Отныне мы связаны на жизнь и на смерть.
Лагардер протянул герцогу руку, тот притянул его к себе и обнял.
- Брат, - прошептал он, - если я уцелею, все у нас будет общее, а ежели погибну…
- Не погибнете, - прервал его Лагардер.
- Если я погибну… - повторил герцог.
- Тогда, клянусь спасением души, - воскликнул Лагардер, - я стану ей отцом!
Несколько секунд они стояли обнявшись, и никогда еще не бились в лад два столь доблестных сердца. Лагардер вдруг высвободился.
- Шпаги наголо! - бросил он. - Вот они!
В ночи послышался приглушеный шум. Лагардер и Невер стояли со шпагами наготове, соединив в пожатии левые руки.
Вдруг темнота взорвалась громкими криками, слившимися в единый рев. Убийцы бросились на них со всех сторон сразу.
8. БОЙ
Паж оказался прав - их было не меньше двух десятков. И среди них были не только контрабандисты из Миала, но и с полдюжины разбойников, собранных по всей долине. Этим и объяснялась задержка с нападением.
Господин де Пероль отправился к засаде, которую устроили убийцы. Увидев Сальданью, он крайне изумился.
- Почему ты не на своем посту? - спросил он.
- На каком посту?
- Разве я не тебе только что пообещал пятьдесят пистолей?
- Мне?
Когда все выяснилось, когда Пероль понял, что дал маху, и узнал имя человека, которому доверился, он пришел в ужас. Тщетно наемники уверяли его, что Лагардер находится здесь, чтобы сразиться с Невером, и что между ними будет бой не на жизнь, а на смерть. Пероля это ничуть не убедило. Он инстинктивно понял, какое впечатление произведет на благородную душу молодого человека внезапное открытие предательства. Сейчас Лагардер, должно быть, объединился с герцогом, а Аврора де Келюс предупреждена. Пероль не предвидел одного - как поведет себя Маленький Парижанин. Ему и в голову не могло прийти, что у того хватит дерзости обременить себя во время сражения младенцем. Штаупиц, Пинто, Матадор и Сальданья были отправлены набирать рекрутов. Пероль помчался предупредить своего господина и следить за Авророй де Келюс. В ту эпоху, особенно в приграничных землях, не составляло труда найти любое количество наемных шпаг. И четверо посланцев возвратились с изрядным подкреплением.
Но как описать глубочайшее смятение, муки совести, одним словом, душевные страдания мэтра Плюмажа-младшего и его alter ego брата Галунье!