Англичанин смотрел на него пристально, явно давая понять, что он наверняка догадывается, что эта история далеко не вся. Он поставил стопку-крышку и стакан рядышком и, балансируя в такт с качающимся вагоном, плеснул в стакан и долго-долго, по капле, до самых краёв лил в стопку.
– За победителя!
Боули сказал это с очевидной издёвкой.
Поезд в это время вкатился на мост, под которым была довольно широкая река, и мимо окон с гулом стали пролетать высокие крестовины стальных ферм.
– Ещё пару минут, и мы прибудем на станцию. – Он достал старый потрёпанный железнодорожный справочник, полистал его и сказал: – По-китайски она раньше называлась Цайцзягоу. – Он замолчал и закрыл дверь купе. – Сейчас полезут с чемоданами, начнут заглядывать, лучше мы закроемся. Вы не против?
Кэндзи сидел, не зная, что ответить. Он как раз был против, потому что на этой станции должны были сесть в вагон и пройти мимо его купе те два пассажира, о которых говорил Асакуса.
И он должен был убедиться, что они сели в вагон и едут в соседнем купе.
– Нет, не против, – как можно спокойнее ответил Кэндзи, а сам подумал: "Разразите меня злые духи, если всё, что делает этот проклятый англичанин, – случайность".
Поезд в это время начал повизгивать тормозными колодками и сбавлять ход. Надо было как-то брать реванш.
– Ну что ж! – Кэндзи сам не ожидал от себя такого. – Как вы сами предлагали, мы с вами выпили, теперь можно и на "ты". Соблазнили на вторую, а русские говорят, где вторая – там и третья. – И, не давая опомниться соседу, пододвинул пустой стакан к лежащей фляжке.
Англичанин не ожидал такого оборота, бросил на Кэндзи короткий взгляд, но тут же взял фляжку и стал наливать. Поезд в это время толкнул, потом лязгнул сцепками и отпустил тормоза, англичанин дрогнул, горлышко фляжки соскочило с края стакана, и виски жёлтым пятном пролилось ему на брюки.
– Shit! – выругался он, вскочил, ещё пролил из фляжки, сунул её Кэндзи и схватился за полотенце.
Кэндзи ликовал.
В это время поезд остановился.
Боули, не говоря ни слова, рванул ручку двери и выскочил из купе в сторону туалета.
Кэндзи передохнул с облегчением.
Платформа оказалась со стороны купе, и в окно было видно, что около входа в вагон стоят несколько пассажиров. Среди них он узнал Зыкова с небольшим чемоданчиком в руке. За его спиной стоял высокий господин в летнем костюме и соломенной, с широкими полями шляпе. Это были те пассажиры, посадку которых Кэндзи должен был проконтролировать. Теперь всё было в порядке, он толкнул ногой дверь и стал ждать. Мимо его купе протопали несколько пар башмаков, Кэндзи услышал, как стукнула дверь соседнего купе у него за спиной, и успокоился. Половина задачи была выполнена.
Боули вернулся через несколько минут. Спокойный, как шестнадцатый камень в саду Рёандзи, он зашёл в купе и сел, от колена и ниже по брючине расплылось тёмное влажное пятно, иногда он поглядывал на него.
– Нечего было волноваться! От виски никаких пятен не остаётся, – сказал он и, видя, что Кэндзи никак не реагирует на его слова, налил себе.
Кэндзи уже растянулся на своей полке и листал японский железнодорожный справочник.
– Извините, я немного подремлю. Ваши напитки действуют усыпляюще.
Боули промолчал и стал смотреть в окно.
Стоянка была короткой, поезд качнулся, лязгнул железом и тронулся. Кэндзи подбил под головой подушку и листал новый, изданный в этом году справочник по южной ветке от Харбина до Дайрена. В душе он был уверен, что после случившегося англичанин не станет его донимать "пустыми разговорами", как в итоге он перевёл small talk.
В одном англичанин оказался прав – виски подействовало или подействовали, Кэндзи так и не определил, какого рода этот напиток, если его произносить по-русски, – среднего или же это множественное число, однако головная боль ушла.
"Лучше, чем ханжа!"
Он лежал и почти засыпал и тихо радовался, что всё-таки не выболтал англичанину, как вчера всё произошло. В полудрёме или полуяви он вспоминал, как с китаянкой, миниатюрной красавицей, гулял по саду, изъясняясь ей в чувствах по-русски. Она что-то отвечала на бедной смеси русского и японского, а Кэндзи в это время осматривал заднюю и боковые стены забора и обнаружил ещё одну калитку, совсем неприметную, в самом дальнем углу, но так и не понял, как бы мог ею воспользоваться сотрудник советского генконсульства. Потом он вернулся в дом, где его товарищи кто дремал, кто тихо буянил, а девушки их так же тихо успокаивали. Потом он и вправду вышел на улицу подозвать автобус и не заметил, как за ним увязался невмоготу пьяный Ёси-ро. Потом на него непонятно откуда налетели четыре или пять молодых китайцев, они молча встали полукругом и разом ринулись с поднятыми палками, а Ёсиро вытащил из ножен саблю, но это оказалось лишним, потому что Кэндзи несколькими ударами уложил двоих, а остальные разбежались. Ёсиро только успел замахнуться, а Кэндзи перехватил саблю за гарду, но рука соскользнула, и он царапнулся по лезвию, когда Ёсиро покачнулся и стал падать… Потом они вернулись в дом, и девушка, уже другая, взяла бутылку ханжи и стала поливать на царапину, а Кэндзи взял у неё бутылку и здорово отхлебнул прямо из горлышка.
"Гадость", – подумал он и уснул.
Что-то сильно дёрнуло и загремело.
Кэндзи открыл глаза. Поезд стоял. Тёмное купе было залито мертвенным светом от фонаря, сиявшего над платформой очередной станции. Майкл сидел на своем месте с безвольными, висящими вдоль туловища руками и опущенной спящей головой. Брючина высохла, галстук, висевший под подбородком, потерял свою цветную броскость и стал чёрно-серо-белым, с длинным тёмным, растёкшимся сверху вниз от губы влажным пятном.
Кэндзи лениво подумал, что надо бы соседа просто толкнуть в плечо и он сам завалится и будет спать почти по-человечески, но вставать не хотелось, он только повернулся на бок и в последнюю минуту, перед тем как заснуть, подумал о том, что завтра он встанет в абсолютно мятых брюках.
"И хрен с ними!" – стало его последней мыслью по-русски в завершение этого дня накануне приезда в Дайрен.
Глава 6
Поезд уже завершал последние зигзаги между сопками перед тем, как въехать в город.
Одетый и выбритый, Кэндзи сидел и смотрел в окно. Напротив него сидел англичанин. С самого утра он молчал и был совсем не похож на себя вчерашнего. Иногда Кэндзи казалось, что они поменялись местами, – англичанин был хмур, неразговорчив, его лицо имело помятый вид; время от времени он поглядывал на свою лежащую на столике фляжку, но она была пуста.
Кэндзи понимал, что происходит с его соседом, вчера утром он чувствовал себя так же, однако, в отличие от вчера и от англичанина, он не мог ему ничем помочь, потому что не брал с собой спиртного. Кэндзи стало даже немного жаль Майкла, и он решил, что в последующем будет брать с собой что-нибудь, мало ли с кем может приключиться: от похмелья, – это он понял по себе, – никто не застрахован.
Он посмотрел на часы – до прибытия в Дайрен оставалось ещё десять минут.
Майкл тоже посмотрел на часы и вышел в коридор. Он встал возле приоткрытого окна и подставил лицо под струю воздуха. В этот момент мимо окна пролетело плотное облако чёрной паровозной копоти, Майкл схватился за лицо и ввалился в купе; он плюхнулся на сиденье и застонал. Кэндзи подскочил к нему.
– Смочите и дайте мне полотенце, – не своим голосом проскрипел Майкл.
Кэндзи мельком снова глянул на часы, до прибытия оставалось уже чуть меньше пяти минут, но он не мог оставить соседа в таком беспомощном положении, схватил полотенце и побежал к туалету.
Когда он вернулся, Майкл стоял и глядел в окно, он обернулся, и Кэндзи увидел, что его лоб и левый глаз испачканы жирной паровозной гарью. Майкл взял полотенце, вытер лицо, глянул в зеркало, бросил грязное полотенце на полку, буркнул что-то похожее на "спасибо", подхватил свой саквояж и пошёл к выходу.
Кэндзи удивился – ещё вчера его сосед был так расположен к общению. Он сел, потом встал, чтобы идти на выход, но вовремя вспомнил, что не зря приехал в Дайрен, бросил своё полотенце на полку англичанина и стал смотреть в дверной проём.
Поезд остановился.
Кэндзи услышал, как хлопнула дверь соседнего купе, и увидел, что мимо него в сторону выхода прошли Зыков и высокий русский мужчина. Он дождался, когда они должны были сойти на перрон, и посмотрел в окно. На перроне стоял с видом ожидающего человека англичанин. Кэндзи подсел к окну вплотную, увидел, что Зыков и его спутник спустились, к ним подошли один русский и один японец и они поздоровались. Кэндзи удовлетворённо хлопнул в ладоши, его задача была выполнена, и он мог пересаживаться на поезд до Суйфэнхэ. Он потянулся за портфелем, осмотрел купе и без всякой цели случайно снова глянул в окно. С того момента, когда он выглядывал последний раз, на перроне почти ничего не изменилось, мимо его вагона шли пассажиры из других вагонов, нагруженные чемоданами или сопровождаемые носильщиками, на месте стоял только Майкл. Из вчерашнего разговора Кэндзи помнил, что англичанин ехал в Дайрен "сам по себе" и его никто не должен был встречать. Кэндзи стало любопытно, чего англичанин ждёт, и он приник к окну вплотную. Англичанин постоял ещё секунду и влился в общий поток. Кэндзи стало неинтересно, он снова оглядел купе и вдруг увидел на столе забытую англичанином фляжку.
"Коматта-на. Вот растяпа!" – чертыхнулся он, схватил её, подхватил портфель и быстро пошёл к выходу.