Содержание:
Глава I - Я получаю прозвище 1
Глава II - Поединок 2
Глава III - "Тринити" 4
Глава IV - Путешественники в Неизвестность 5
Глава V - Форт в пустыне 6
Глава VI - Бунт 7
Глава VII - Санти 8
Глава VIII - Крик совы 9
Глава IX - Мы встречаем знакомого 10
Глава X - Друг! Друг! 11
Глава XI - Знакомая фигура 13
Глава XII - Надежды и опасения 14
Глава XIII - Мои враги 15
Глава XIV - Капитан Джон Гоукинс 16
Глава XV - Возвращение Жана Рибо 17
Глава XVI - Зловещие суда 18
Глава XVII - Мишель Берр исчезает 19
Глава XVIII - Кровавая заря 20
Глава XIX - Бегство в лес 21
Глава XX - Смерть Жана Рибо 24
Глава XXI - В открытом море 26
Глава XXII - Испанские сокровища 27
Глава XXIII - Дорога в Мон де Марсан 29
Глава XXIV - Письмо умершего 30
Глава XXV - Мы готовимся свести счеты 31
Глава XXVI - Сатуриона 33
Глава XXVII - Мартин свободен от своей клятвы 34
Глава XXVIII - Конец Мишеля Берра 35
Глава XXIX - Заключение 36
Примечания 36
М. Сэблетт
Красный Петушок
Глава I
Я получаю прозвище
Прежде чем покинуть в одно ясное февральское утро гостиницу "Храбрый рыцарь", я спросил хозяина, каков кратчайший путь к дому адмирала де Колиньи, и получил от этого почтенного человека столько указаний, что, пройдя очень короткое расстояние, почувствовал, что потерял дорогу. Но я расспрашивал встречных и поэтому не терял надежды, что со временем достигну своей цели.
Я недавно приехал из Гаскони, и после небольших гасконских городов суета и шум Парижа с его бесконечными улицами, переулками и толпами народа, занятого своими делами, пугали и в то же время интересовали меня. Кончина моего отца, последовавшая месяц тому назад, бесконечно огорчила меня, и я - последний из нашего бедного рода - чувствовал себя одиноким. Все, что мне осталось, - это шпага и маленькое именьице в Брео.
Я видел перед собой худое лицо отца, страдающего от старых ран, полученных им в войнах; вспоминал, как мы ходили или ездили с ним по крутым холмам нашей родины и он поучал меня законам войны и рыцарскому поведению, необходимому для дворянина. Я считал его лучшим рыцарем Франции, и мне все больше и больше недоставало его. Я рос в Брео одиноким, если не считать Бартоломе - нашего старого слуги, и до возвращения - три года тому назад - моего отца у меня не было ни родни, ни друзей, ни врагов во всем мире. Эти мысли занимали меня всю дорогу.
На одном из перекрестков мне встретился толстый человек с черной повязкой на левом глазу. Я спросил у него дорогу к дому де Колиньи.
Он ответил не сразу, спокойно осмотрел меня своим единственным глазом с головы до ног - от черного петушиного пера на моем берете и нового ярко-красного шелкового платья до кожаных сапог того же оттенка и, пристально разглядев художественную рукоятку шпаги моего отца, висевшей на поясе, поднял свой маленький черный глаз: в нем был слабый отблеск иронии, и еле заметная улыбка скользила на его толстых губах. Он низко, слишком низко поклонился мне и сказал:
- Если ваша светлость соблаговолит немного повернуть назад, я буду иметь честь указать нужный вам дом.
Я пристально посмотрел на него, подозрительно отнесясь к его преувеличенной вежливости, но в ней не было ничего оскорбительного. Он говорил мягким, вкрадчивым голосом; его громадное тело в вылинявшем синем платье неуклюже склонялось; очевидно, он хотел угодить. Но во всем этом сквозила какая-то неискренность, и я нетерпеливо отвернулся от него.
- Серый каменный дом, - продолжал он, взглянув на меня своим беспокойным взглядом, - у которого конюх держит оседланных лошадей, и есть дом адмирала де Колиньи; и он скоро удостоится посещения мсье де Брео.
Услыхав свое имя, я, изумленный, резко обернулся, но успел только мельком увидеть его широкую спину и женственно-покатые плечи, исчезающие за углом. Несмотря на тучность, он по-кошачьи легко двигался. Я стоял и смотрел на место, с которого он исчез.
Идя дальше, я ломал голову, откуда этот толстяк знает мое имя, так как был уверен, что никогда его не видел. Однако, как только я стал подниматься по ступеням лестницы каменного дома, все это вылетело у меня из головы. Обширная зала была полна пестрой толпой: роскошно одетые придворные ходили под руку или разговаривали группами; несколько провинциалов - их легко было узнать по виду - жались у стен: блестящее собрание стесняло их. Тут и там расхаживали несколько беспокойных, надменных дворян в поношенных дублетах; - они двигались среди толпы, дерзкие, нетерпеливые, седые, со свирепыми взглядами, с длинными шпагами, ударявшимися по их худым икрам, - голодные, вечно ворчащие псы войны. Франция была полна ими.
Один из лакеев, стоявший у дверей, подошел и спросил, что мне нужно. Я ответил, что желаю видеть адмирала де Колиньи.
- Мсье имеет приглашение? - спросил лакей. - Монсеньор принимает только тех, кому он заранее назначает.
Я отрицательно покачал головой.
- Тем не менее, - сказал я, - если вы доложите, что Блэз де Брео из Гаскони просит аудиенции, я надеюсь, адмирал согласится принять меня.
Когда я назвал свое имя, господин, стоявший в нескольких шагах, обернулся и внимательно посмотрел на меня. Лакей сделал мне знак подождать, поднялся по
широкой лестнице и исчез. Господин, так внимательно смотревший на меня, приблизился и поклонился. Это был высокий худой человек, весь в черном, с длинной шпагой в поношенных черных ножнах. Серьезное выражение его лица оживлялось искрящимися серо-стальными глазами, странно блестевшими на его темном лице.
- Не родственник ли вы Жервэ де Брео, который сражался во всех итальянских войнах под командой адмирала? - спросил он любезно, глубоким и приятным голосом.
- Его сын, мсье, - ответил я.
Его серьезное лицо сразу озарилось очаровательной, открытой улыбкой.
- Тогда, быть может, вы слышали обо мне? - сказал он. - Я Мартин Белькастель. Ваш отец…
- О да, мсье, - прервал я его, - мой отец на своем смертном одре завещал мне разыскать вас. Он называл вас своим лучшим другом и лучшим воином Франции.
- Итак, мой старый товарищ умер? Очень жаль! Он был храбрым человеком, отлично владел шпагой и был хорошим товарищем.
Он вздохнул.
- Где вы остановились, юный Блэз? Я назвал гостиницу "Храбрый Рыцарь", по улице Бюсси.
- Я там часто ужинаю, - сказал Белькастель. - У них хорошее испанское вино, и там готовят превосходные паштеты. Встретимся там сегодня вечером, там нашей беседе никто не помешает. Быть может, я сумею быть вам чем-нибудь полезным.
Я поблагодарил его, и он направился навстречу невысокому, плотному бородатому человеку, все движения которого изобличали в нем моряка.
В это время вернулся лакей и сообщил, что адмирал извиняется, но сегодня никак не может принять меня, так как он занят с мсье Рибо, который сегодня же покидает Париж; но он назначает мне свидание на послезавтра в десять часов утра; тут же он прибавил, что его господин просил уверить меня в своем сожалении по поводу того, что свидание откладывается, хотя и на короткое время, так как он прекрасно помнит моего отца и всегда чувствовал к нему большое расположение.
Я обещал явиться к адмиралу де Колиньи в назначенное время, не подозревая, что даю обещание, которое мне не суждено будет исполнить.
Проходя по комнате, я опять услыхал имя Рибо и увидел шедшего по широкой лестнице вслед за лакеем черноволосого бородатого человека - знакомого Белькастеля, которого я принял за моряка. Тогда я вспомнил, что Жан Рибо стоял во главе экспедиции, которая должна была на будущей неделе отплыть с гугенотами в Новый Свет.
Остаток дня я посвятил осмотру города, его особенностям и своеобразию; его громадные размеры так увлекли меня, что я и не заметил, как наступила темнота. Поздно вечером я возвратился в гостиницу.