– Наши желания и должны быть простыми, чтобы им было легче осуществиться, – сказала она.
– Я понял, вы любите все простое, – сказал он. – Букетик васильков, приколотый к вашему платью – символ этой простоты. Но, где вы его взяли? Васильки – летние цветы, я ни разу не видел их зимой.
– Я сделала эти цветы из ткани, – ответила она.
– Вы сделали их сами? – он не поверил. – Разве это не живые цветы?
– Нет. Потрогайте, – предложила она.
Он снял рукавицу, дотронулся до лепестков, воскликнул:
– Это волшебство! Создать такой шедевр может только настоящая Фея!
– Здесь нет никакого волшебства, – проговорила она, глядя в его глаза. – Мне захотелось сохранить ваши цветы, господин Алмазов, и вот…
– Как вы меня узнали? – спросил он.
– По рукам, – ответила она. – У вас красивые руки, как у музыканта.
– Хотите, чтобы я сыграл для вас? – спросил он. – Хотите, чтобы я стал пианистом?
– Хочу, – ответила она. – Выполните мое простое желание, Дедушка Мороз.
– Выполню, если вы поможете мне, – он взял ее за руку, повел к роялю.
– Что вы делаете? – она испугалась, попыталась вырваться. – Я дала слово. Я…
– Сегодня все запреты отменяются, – громко сказал Алмазов. – Сегодня – время чудес и удивительных превращений!
Музыка смолкла, и все гости повернулись к нему.
– Господа, вы когда-нибудь видели играющего на рояле Деда Мороза?
– Нет, – раздался дружный хор голосов.
– А вы слышали когда-нибудь, как поет Фея?
– Нет! – громче всех выкрикнула Диана. – Я хочу услышать ее пение сию же минуту!
– Милая, а вдруг она не умеет петь, – обняв дочь за плечи, сказала Луиза. – Не нужно ставить человека в неловкое положение.
– Я не ставлю ее в неловкое положение, мама, – заупрямилась Диана. – Я даю ей возможность показать свои способности.
– А вдруг у нее этих способностей нет? – не унималась Луиза.
– Они есть, мама, и ты в этом сейчас убедишься, – сказала Диана достаточно громко. – Взгляни на туфельки Феи, и поймешь, что я говорю правду.
– При чем здесь туфельки, Диана, – Луиза начала сердиться. – Мне кажется, ты…
– Моя милая Снегурочка права, – вмешался в спор Дед Мороз. – Волшебные туфельки помогут Фее исполнить романс "Грезы".
Он сел к роялю, заиграл.
– Вы с ума сошли, господин Алмазов, – прошептала Луиза. – Этот романс кроме мадам Алонсе никто не поет. Откуда нашей гувернантке знать его. Вы…
– Я аккомпанирую исполнительнице, Луиза.
Он с силой ударил по клавишам. Луиза насупилась, отвернулась, но услышав голос Аграфены, повернула голову. Ей почудилось, что сама примадонна явилась в их дом. Этот голос нельзя было перепутать ни с чьим голосом. Каково же было удивление Луизы, когда она увидела у рояля свою некрасивую гувернантку, а не прославленную мадам Алонсе. Аграфена пела сложнейший романс, к которому Луиза даже боялась подступиться.
– Господи, помоги мне не лопнуть от злости, – прошептала Луиза, усевшись в кресло. Ей было невыносимо смотреть на Аграфену, поэтому она закрыла глаза.
Зато Диана смотрела на свою Фею с восторгом. Она стояла напротив и шевелила губами, стараясь подражать Аграфене. Диана была счастлива от того, что ее гувернантка настоящая Фея и настоящая красавица.
– У нее доброе сердце, поэтому она должна стать самой-самой счастливой в этом году, – решила малышка.
Когда музыка смолкла, Диана прижалась к Аграфене и долго не выпускала ее из своих объятий.
– Я люблю тебя, люблю. Ты – самая лучшая Фея, – шептала она.
Чтобы отвлечь внимание гостей от Аграфены, Луиза приказала зажечь огни на елке. Слуги погасили общий свет, принесли шампанское, поставили в центре зала мешок с подарками. Дед Мороз и Снегурочка раздали их и заторопились в свой сказочный терем. Распахнулись стеклянные двери, к ним подъехала тройка белых коней. Дед Мороз и Снегурочка уселись в расписные санки и уехали.
Воспользовавшись моментом, Аграфена убежала к себе. Достала чемодан, побросала в него свои вещи. Подошла к двери, прислушалась. Кто-то шел по коридору торопливой походкой. Через миг раздался стук в ее дверь, а потом послышался голос Алмазова.
– Я знаю, что вы в комнате, Аграфена. Откройте мне, пожалуйста. Нам нужно поговорить. Я не уйду отсюда. Если вы мне не откроете, я проведу под вашей дверью всю ночь.
Аграфена спрятала чемодан, открыла. Он вошел, прислонился к двери спиной, сказал:
– Простите, если обидел вас.
– Вам не в чем извиняться, – сказала она. – Вы выполнили еще одно мое простое желание. Я очень хотела спеть "Грезы", – улыбнулась. – Теперь я понимаю, что нужно быть осмотрительнее в мечтах, они неожиданно сбываются.
– Неожиданно, – повторил он, глядя ей в глаза. – Вы собирались удрать, ни с кем не попрощавшись, да?
– Да, я решила не ждать, пока госпожа Луиза выставит меня, – ответила она с вызовом.
– А как же Диана? Вы о ней подумали? – спросил он.
– Мы с ней уже простились, – голос Аграфены дрогнул. – Простились у рояля. Она прижалась ко мне и сказала, что знает о быстротечности времени. О том, что время моего пребывания в их доме подошло к концу. И как бы она ни старалась удержать меня, я все равно исчезну. Диана пообещала не плакать, когда это произойдет. Она станет еще усиленней заниматься, чтобы однажды превратится в такую же Фею, как я.
Аграфена отошла к окну, чтобы Алмазов не видел ее слез, текущих по щекам.
– Как это ни печально, но Новогодняя сказка все же завершается, – сказала она, глядя на медленно падающий снег за окном. – Утром все будет иным. Все изменится до неузнаваемости, – повернулась. – Не удерживайте меня, пожалуйста. Позвольте мне уйти сейчас, пока все так прекрасно. Пусть в моей памяти останутся яркие воспоминания и вера в чудо.
– Мне кажется, у вас есть другое желание, – сказал он, скрестив на груди руки.
– Наверно, есть, – она пожала плечами. – Но сейчас важнее то, о чем я сказала вам.
– А мне кажется, то, о чем вы промолчали, важнее, – он улыбнулся. – Вы ведь ждали меня, верно?
Она вздохнула, села на край стула, опустила голову, тихо ответила:
– Да.
Он подошел, присел на корточки, заглянул ей в глаза, спросил:
– Хотите, сбежим вместе? Я с кучером договорился, чтобы он не распрягал лошадей. Одевайтесь. Где ваша шубка? Ну, что вы сидите, – рассмеялся. – Я похищаю вас, Фея.
– Нет, Дедушка Мороз, вы не похищаете меня, а выполняете еще одно мое простое желание, – сказала она, глаза засияли. – Я с детства мечтала стать Снегурочкой и прокатиться в расписных санках.
– Так едемте же скорей!
Снег скрипел под полозьями саней и искрился в лунном свете. Кучер звонко кричал:
– И – эх, залетные!
Алмазов прижимал Аграфену к груди и повторял:
– Чудо, чудо. Вы – чудо, Аграфена. Жизнь заново начинается. Наша с вами счастливая, долгая жизнь…
Она сидела на веранде и смотрела вдаль. Он положил ей руку на плечо, спросил:
– Ты снова вспоминаешь зиму?
– Откуда ты узнал? – спросила она, прикоснувшись щекой к его руке.
– Ты кутаешься в плед, а на улице плюс сорок, – ответил он, сел рядом.
– Ты прав, – она улыбнулась. – Я скучаю по снегу и морозу. Странно устроен человек, в жару думает о снеге, а в мороз – о жарком лете. Нам трудно угодить.
– Трудно, – подтвердил он.
– Знаешь, какую еще странность я заметила?
– Какую?
– Становясь старше, мы вспоминаем то, что происходило с нами давным-давно, и забываем о том, что было вчера, – ответила она.
– Вчера ничего особенного не было, – сказал он. – Мы бродили по берегу океана, собирали ракушки и ждали фрегат, а он так и не появился.
– Так и не появился, – она вздохнула, крепко сжала его руку, спросила:
– Скажи, Ипполит, если бы я тогда отказалась пойти с тобой, что бы ты сделал?
– Я бы стоял перед тобой на коленях до тех пор, пока бы ты не согласилась стать моей, – ответил он, поцеловав кончики ее пальцев. Мы с тобой должны благодарить мадам Алонсе за наше счастье. Если бы она не отдала тебе мои васильки, все могло бы сложиться иначе. Но, к нашей великой радости, все сложилось так, как сложилось. И даже в том, что мы живем на берегу океана, есть некий знак, знак судьбы, дающей нам возможность быть по-настоящему счастливыми людьми.
– По-настоящему счастливыми, – повторила она, прижавшись к нему.
В позе этих немолодых уже людей было столько нежности, что стоящая поодаль Диана не смогла сдержать слезы. Она вновь стала одиннадцатилетней сентиментальной малышкой, которой только что открылась тайна звучащего мира.
Она смотрела на Аграфену и Ипполита Федоровича и думала о быстротечности времени. Ей захотелось вернуться в ту Новогоднюю ночь, когда она была Снегурочкой и загадала заветные желания для себя и Аграфены.
Ее желания сбылись. Она теперь известная актриса – Диана Вернер.
А ее дорогая Фея – Аграфена стала счастливейшей из женщин, выйдя замуж за господина Алмазова.
Они живут на берегу океана и ждут фрегат надежды. И она, Диана, ждет его, когда приезжает погостить к своей любимой Фее.
Фрегатом надежды управляет сын Аграфены и Ипполита Федоровича Юрий, которого все здесь зовут: капитан Юджин.
Из-за него Алмазовым пришлось покинуть Родину. Пятилетний мальчик чуть не умер от астматического кашля. Врачебный совет постановил, что ребенка спасет морской воздух и яркое солнце. Так и произошло. К пятнадцати годам Юрий полностью излечился от недуга.
Глядя на крепкого высокого мужчину с копной темных кудрявых волос, обветренным лицом и строгим взглядом, трудно поверить, что когда-то он был маленьким, тщедушным малышом.