- Поручения вроде тех, что дано мне, - ответил красавец. Улыбка его не утратила ни капли своей открытости и приветливости, хотя глаза несколько потемнели. - Серьезно, сэр, это дело для меня очень важно. Я сожалею о болезни лорда Мортимера, но… - Он пожал плечами. - Это ведь тоже часть жизни?
- Ужасная ее часть, - осторожно сказал Мэтью.
Он не знал, что с ним произойдет раньше: подкосятся колени или снесет крышу ко всем чертям.
- Отнюдь! - живо возразил джентльмен. - Свобода от долгов, испытаний и жизненных бедствий - ужасна? Увидеть, что находится там, за стеклом - ужасно? Сбросить ярмо боли и всех несовершенств плоти - ужасно? Эх, мистер Корбетт… нам бы с вами как-нибудь сесть и за стаканом доброго эля как следует поговорить о достоинствах освобождения из этого мира.
- Я полагаю… как-нибудь в другой раз, - ответил Мэтью.
Улыбка растянулась чуть ли не до ушей:
- Как вам угодно. А сейчас… вы пытаетесь меня задержать?
- Н-ну…
Мэтью был полностью обескуражен, сбит с толку. Желудок медленно прыгал под ложечкой, к северу от него все пылало жаром, а к югу - напрочь заледенело. И он не мог - не мог - не мог поверить, что говорит со Смертью в облике человека. Не мог, потому что это невозможно.
- Вы приехали - откуда, сэр? - с трудом выговорил Мэтью.
- Оттуда, откуда я родом.
- И где это?
- Достаточно далеко.
- Вы приехали на лошади?
- Естественно. Вы же не думаете, что я расставил руки и полетел? Меня называли разными именами, но я не ангел. Сэр, прошу вас… давайте с этим покончим. Пожалейте одинокого путешественника, а?
- Где ваша лошадь?
- Я оставил ее у подножия холма, рядом с каретой. Весьма нехороший лед. Если вам интересно, мою лошадь зовут Сомнус.
- А как зовут вас?
- Сколько вопросов… впрочем, от решателя проблем их следовало ожидать. Ладно. Моя фамилия Клифтон, имя Кеньярд. Вас устраивает?
- Это ваше настоящее имя?
- Настолько настоящее, - ответил этот человек, - насколько вам хочется. Ну хватит уже, помилосердствуйте! Нет смысла тянуть дальше! У меня дело к лорду Мортимеру. - По его лицу будто пробежала легкая рябь. - Время уходит, сэр! Мне еще предстоит ехать много миль. И сейчас… я терпелив, но не люблю, когда со мной играют. Не терплю, когда мне мешают сделать то, что должно быть сделано. А я сказал: положить конец страданию! Я здесь ради благой цели, можете вы это понять?
Мэтью пожалел, что за спиной у него нет стены, к которой можно прижаться, но так уж вышло. Хорошо еще, что Кеньярд Клифтон или кто он там на самом деле - материален, потому что пламя свечи обрисовывало на стене его огромную тень.
- Лорд Мортимер сейчас с дочерью, - промолвил Мэтью. - Он просил лишь еще немного времени. Вы согласны на это?
- Сколько по-вашему - немного?
Наконец в голосе незнакомца вспыхнуло раздражение, и улыбка стала сползать с лица.
- Я не знаю точно. Он угасает, но держится… - Мэтью никак не мог сориентироваться в ситуации, и вдруг все происходящее показалось ему абсурдным: - Послушайте, сэр! Вы не тот, кем себя назвали! Этого не может быть!
- Если позволите высказаться без обиняков, сэр, то еще чуть-чуть потянете время - и лорд Мортимер уже будет лежать в гробу! Я сказал, что я - Кеньярд Клифтон! Так меня зовут. И я выехал в такую мерзкую погоду, желая вернуться к жене и двоим детям хотя бы до рассвета! Не желаете проявить учтивость и дать мне его увидеть, пока лорд еще не ушел? - Недовольная гримаса вытеснила улыбку окончательно. - Ну и ладно. Вот! - Рука в перчатке извлекла из-под сюртука коричневый конверт. - Тогда доставьте сами, но по закону и согласно воле моего работодателя я обязан присутствовать, когда ему это предъявят!
Мэтью окончательно уподобился соляному столпу. Смерть в человеческом облике только что заявила, что у нее - жена и двое детей?
Он протянул руку и взял конверт.
- Что это?
- Юридические документы, если вам так уж необходимо знать. Касательно процесса, который тянулся очень много лет. Я здесь по приказу моего работодателя, юридической фирмы Пирса, Кэмпбелла и Бланта. Из Бостона, что чертовски далеко отсюда. Насколько я понимаю, между юристами достигнуто соглашение, снимающее все вопросы и кладущее конец делу, и пострадавшие рабочие получат полную компенсацию. Равным образом будут полностью удовлетворены вдовы, потерявшие мужей… если это вообще возможно.
Тут до Мэтью наконец дошло, о чем говорит этот человек.
- Случай на строительстве. Здание Уиттерсена!
- Верно. Полтора месяца тому назад лорд Мортимер сообщил адвокатам, что не будет более оспаривать иск, и, насколько я понимаю, выдал приличную сумму денег на нужды рабочих. Таким образом, я прибыл, чтобы он или назначенный им представитель подписал окончательные тексты соглашений.
- Ага, - сказал Мэтью ошеломленно, внезапно севшим голосом. Но взял себя в руки. - А как… откуда вы знаете мое имя? И мою профессию?
- Пара пустяков! Я спросил у кучера кареты, кого он привез в такую погоду. Бедняга был решительно настроен остаться при лошадях. Интересно, почему это самые богатые люди обожают строиться на вершинах самых высоких холмов? Увы, им часто приходится платить за такое высокомерие. А теперь, не будете ли вы так любезны…
- Мистер Корбетт?
Мэтью повернулся на голос, прозвучавший у него за спиной.
Там стоял Джаспер Оберли, держа в руках канделябр с тремя горящими свечами. Лицо его вытянулось, заострилось и потемнело. Глаза на несколько секунд обратились к Кеньярду Клифтону, потом снова вернулись к Мэтью.
- Лорд Мортимер, - сказал Оберли, - только что отошел. Мисс Кристина была при нем. Я рад сообщить… что мисс Кристина дала своему отцу прощение перед его последним вздохом… и держала его руку в конце. Я думаю, что для нее это огромное усилие - так говорить с ним, и коснуться его руки. Но она сделала это с непередаваемым спокойствием и достоинством. Я только что отвел сию даму в ее комнату. - Брови слуги поднялись вверх: - А этот джентльмен… это тот, кого мы ждали?
- Он представляет юридическую фирму из Бостона, - ответил Мэтью. - Привез документы на подпись. Важные документы, по моему скромному мнению. Насчет того, чтобы… положить конец страданиям, - решил добавить юноша.
Тут ему пришла в голову неожиданная мысль:
- Возможно, их могла бы подписать мисс Кристина?
- Она пожаловалась на слабость и сказала, что голова у нее "плывет". Не захотела ни пить, ни есть, только побыть в одиночестве. Я думаю, она здорово измотана пережитым. Но благодарю Господа, что она таки приехала. Пусть душа лорда Мортимера - не самая светлая из душ, но даже у него есть право на успокоение и на прощение от собственной дочери. - Оберли поднял канделябр, чтобы лучше осветить Кеньярда Клифтона. - Сожалею, сэр, что вам не удалось встретиться с лордом Мортимером.
- И я сожалею. Но… мне нужно, чтобы эти документы подписали до того, как я уеду. Есть здесь законный представитель покойного, который мог бы это сделать? Документы очень просты: это сумма, отложенная на компенсации рабочим, пострадавшим при обрушении здания. Сумма крупная и в высшей степени необходимая. - Клифтон протянул конверт Оберли: - Вы можете подписать, сэр?
- Я? Нет, сэр. Мое положение не дает мне такого права. Но вот мистер Корбетт, как служащий лорда Мортимера, мог бы подписать, я думаю.
- Ну нет, что за нелепица! - возразил Мэтью. - Да еще такой важный документ. Повторю еще раз: подписать должна мисс Кристина.
- Я бы не хотел снова ее беспокоить, сэр. Она сказала, что очень хочет отдохнуть. - Оберли протянул руку, взял конверт из рук Клифтона и вложил в руку Мэтью. - Если благоволите пройти за мной, джентльмены, я проведу вас в комнату, где мы найдем перо и чернила.
Перед тем, как поставить свою подпись, Мэтью не пожалел времени и тщательнейшим образом проштудировал текст. Он действительно был не сложен и подтверждал выделение суммы, которая вполне могла составлять половину состояния богача. Сумма предназначалась для раздела между четырнадцатью рабочими и тремя вдовами. Был подписан и второй экземпляр документа и передан Оберли на хранение. После чего Кеньярд Клифтон завернулся в плащ, надел треуголку и попрощался.
- Счастливого пути, - пожелал Мэтью молодому человеку, которого сперва почти принял за Смерть и который оказался новой Жизнью - для всех пострадавших от алчности лорда Мортимера.
Клифтон вышел, Бесс закрыла за ним дверь, и в наступившей тишине слышно было, как тикают напольные часы.
- Могу предложить вам и доктору Баркеру ужин и вино, сэр, - сказал Оберли, возвращаясь с Мэтью обратно по коридору. - Бесс - отличная кухарка, а в погребе лорда Мортимера найдется превосходное вино. - Он улыбнулся, все еще грустно, но вполне искренне. - Думаю, что лорду Мортимеру было бы приятно угостить вас наилучшим из своей коллекции.
- Принимаю приглашение, - кивнул Мэтью. - И с удовольствием выпью за упокой души лорда… и за тот факт, что если бы Смерть и впрямь явилась сегодня, я бы оказался перед ней просто грудой дрожащего студня.
Ужин действительно был исключительным, и вино текло рекой. Доктор извинился и ушел спать, когда часы пробили одиннадцать, и вскоре Мэтью тоже попросил, чтобы ему показали его комнату. Там он улегся на удобную кровать на четырех столбах и стал слушать, как стучит в окна ледяной дождь. И хотя совсем неподалеку находился покойник, казалось, что в доме наконец таки воцарились мир и порядок. При таком положении вещей у Мэтью не возникло ни малейших трудностей с отбытием в царство сна.