Не знал тогда Самарин, что Папиашвили явился к нему сразу же после ученого совета.
- У меня нет чертежей, - сказал Андрей, - я их отослал в Центральное бюро по изобретательству.
Улыбка стаяла с лица Папиашвили, на Самарина сыпались одни холодные искры. Андрей попросил извинения и склонился над рабочим столом. С тех пор Самарин избегал Папиашвили - этого стройного молодца, всегда одетого ярко и по моде. А теперь - извольте: Папиашвили - его начальник!..
Пока Андрей слонялся по коридорам, предавался размышлениям, ученые явились на работу и заполнили все комнаты. В кабинет Каирова вошли несколько человек. И когда Самарин приблизился к двери начальника лаборатории, из кабинета уже раздавался приглушенный разговор.
Андрей не прошел вперед, куда жестом приглашал его Каиров, а спрятался за спину женщины с копной иссиня–черных волос. Она стояла посреди кабинета и не слишком вежливо говорила:
- Если вы решили, что Пришельцева за какие–то гроши будет тянуть всю теорию, то вы ошиблись.
- Инга Михайловна, золотце, нет у меня возможности…
Разговор принимал меркантильный характер.
- Мы знаем, что у вас есть и чего у вас нет. У вас всегда была для меня одна работа. Инга, делай то, Инга, делай это. А что Инга ежемесячно теряет сто десять рублей - до этого никому нет дела!
- Позвольте, какие сто десять рублей?
- Кандидатские! Вот какие!..
- Но вы же не кандидат! - Вы полагаете, Борис Ильич, что я не понимаю кухни? Скажите вы мне завтра, что… в ученом совете меня не завалят, я тогда с превеликим удовольствием.
- Но я же не могу…
- Расскажите другим, что вы можете, а что не можете… Пришельцева взмахнула пухлой короткой рукой и круто повернулась. Чуть не сбив Самарина, она вышла из кабинета.
Каиров смотрел ей вслед, покачивая головой:
- Ну, характер!..
Краем глаза он скользнул по лицу Самарина. Андрей ступил вперед, хотел представиться, но Борис Ильич широким жестом пригласил его сесть в кресло. Он полагал, что Самарин все слышал, хотя Андрей смотрел в окно и не вникал в суть разговора.
- Видали вы ее! - кивнул на дверь, за которой только что скрылась Пришельцева. - Она теряет сто десять рублей. А я теряю пятьсот оттого, что я не академик. Странная логика!..
Самарин подошел к столу, сел в кресло. Но едва Борис Ильич раскрыл рот, чтобы начать беседу с новым сотрудником, как в кабинет вошел начальник шахты "Зеленодольская" и с ним Данчин - высокий простовато одетый мужчина.
Начальник шахты Александр Петрович Селезнев - (молодой человек с жесткими черными усиками. Говорит певческим музыкальным баском.
- Андрей Фомич тоже тут, очень кстати. Мы ведь и по вашу душу пришли, то есть вашу новую машину хотим заполучить.
- Верим мы в нее, Андрей Фомич, - сказал великан с рыжей шевелюрой, точно отлитой из меди. - Я вам как член месткома говорю. Я в шахтном профсоюзе техникой занимаюсь.
- Помилуйте! - взмолился Каиров, откинувшись в кресле. - Какая машина? Да с чего вы взяли, что машина у Андрея Фомича уже готова?.. Мы к ней, можно сказать, только–только подступаемся, а они - давай на шахту.
Селезнев как–то неспокойно посунулся на стуле, поладил кончиками пальцев усы, исподлобья глянул на Самарина. Данчин тоже сделал нетерпеливое движение, крякнул в ладонь. Наклонившись к уху Самарина, он вполголоса проговорил: "Изменили нам, другой шахте отдаете. Понятно, понятно". Андрей улыбнулся, покачал головой, но рассеивать подозрения Данчина не стал. Считал неучтивым вступать в разговор с посетителями в кабинете начальника.
- Хорошо, Борис Ильич, - примирительно заговорил Селезнев. - Не готова, значит, не готова. Но вы нам пообещайте: как только Советчик диспетчера будет готов, вы установите его на нашей шахте.
- Сдаюсь! Уговорили.
Борис Ильич подумал: "Это хорошо, что Селезнева интересует самаринская машина - ее–то он отдаст, как только она будет готова. Каиров боялся другого: как бы Селезнев не попросил у него схему будущей автоматизации шахты "Зеленодольская". Еще в прошлом году Каиров выступил на областном партийно–хозяйственном активе и перечислил все доблестные дела своей лаборатории. Сказал и о том, что разработана схема комплексной автоматизации шахты "Зеленодольская". Шахта будущего, мечта горняков - безлюдное подземное предприятие недалекого будущего. С тех пор Селезнев не отставал от Каирова: покажите да покажите схему автоматизации "Зеленодольской". Каиров отговаривался, как только мог, наконец утих интерес начальника шахты к схеме, видимо, догадался он, что не все сказанное оратором с трибуны нужно понимать буквально. Впрочем, справедливости ради надо сказать: Каиров хотел испытать на "Зеленодольской" первую установку гидроподъема, созданную лабораторией, но теперь ясно, что гидроподъем не пойдет, в него заложены принципиально ошибочные решения. Каиров ждал грозы; тучи уже собирались в институте; директор обещал вынести на ученый совет разговор о бесплодной работе лаборатории Каирова, о напрасной трате денег; ему, директору, не понять, что жертвы в науке - естественное дело, без них не обойтись. Но теперь у Каирова есть АКУ, СД и Самарин. Теперь Каирову не страшны никакие тучи.
- Извините, как ваше имя–отчество? - обратился Каиров к Селезневу.
- Александр Петрович.
- А вас, товарищ?
- Макар Федорович Данчин.
- Очень хорошо, товарищи, очень приятно…
Каиров говорил тихо, в нос. И писал в блокноте.
- Запишем вас сюда… нет, нет, вот сюда… Здесь у меня начальники, друзья и все прочие важные лица. Занесем в святцы, надолго, навсегда. Нам с вами дело делать, а не в прятки играть. М-да… Правда, с товарищем Селезневым мы не однажды встречались и по телефону беседовали, но теперь установим серьезные отношения. У вас, как я слышал, и московские физики бывают. Это тоже по нашей части, это тоже нам нужно. Так, пожалуйста, назовите свои координаты.
Записывал старательно. Выводил каждую букву - и это видели не только сидящие с ним рядом горняки, но и Самарин, находившийся от них поодаль.
- Отношения между людьми, - заговорил Каиров, когда кончил писать, - это, как бы вам сказать, фатум, судьба. Мы можем друг другу нравиться, а можем и не нравиться, но обойтись друг без друга не можем. Потому как связаны делом, судьбой. Так я говорю, Александр Петрович, или я не так говорю?
- Верно, Борис Ильич, - опять же, и мы вам…
- Нужны, Александр Петрович, - ох, как бываете нужны вы нашему брату, ученому. Приборчик испытать, опыт под землей поставить - как тут без начальника шахты обойдешься?.. Связь науки и практики. Движущая сила технического прогресса!.. Но позвольте, братцы, зачем вам малая электронная машина? Вы же знаете, что на вашей шахте будет осуществляться план комплексной автоматизации. В плане нет электронной машины, но зато там есть кое–что другое.
- Нас, Борис Ильич, не только далекая перспектива интересует, мы хотим и сегодня иметь автоматы. Вам, наверное, известно, что "Зеленодольская" первой подступилась к "Атаману"… Там, в вышине, под самыми звездами летают космические корабли; на земле конструкторы создают заводы–автоматы, электростанции, управляемые на расстоянии, а под землей - отбойный молоток!
Данчин не принимал участия в беседе. Он вплотную подвинулся к Самарину и все порывался шепнуть ему что–то на ухо.
- В плане, - продолжал Каиров, - мы предусмотрели автоматизацию, высокую степень автоматизации, но, мальчики вы мои милые! Если уж говорить начистоту, то мы не поднесем вам на блюдечке шахту–автомат. И никто вам не поднесет. Шахта–автомат - фантазия, блажь некомпетентных людей.
Каирову захотелось пофилософствовать. На него напал стих откровения и красноречия.
- Мальчики вы мои милые! Будьте вы взрослыми и не верьте всяким россказням. Мало ли какие идеи приходят в голову иным ученым, особенно теоретикам. Им нужно свою зарплату отрабатывать, чины да звания получать, вот они и рисуют безлюдные гидрорудники да шахты–автоматы. А мы люди дела, наш институт производственный - нам не до фантазий. Проблемы автоматизации решаем поочередно и по частям. Например, догадались, что при помощи водички уголек можно нагора поднимать, - и сооружаем гидроподъемник. А там, глядишь, и соорудим электронно–вычислительную машину для шахт. Тогда у нас пойдут и шагающая крепь, и автоматический транспортер, и многие другие механизмы. Но и тогда еще далеко будет до безлюдной выемки. К автоматизации надо идти шажками - топ–топ, топ–том… Недавно к нам пришли горноспасатели. Так, мол, и так, коллеги, на шахтах случаются взрывы. Нет–нет да и бабахнет в забое. Так нам бы приборчик такой, чтоб внутреннее давление почвы измерял, места скопления газов улавливал. А мы им и говорим: приборчик вам? Пожалуйста, соорудим приборчик. Сделаем еще один шажок к сплошной автоматизации. Дайте нам срок, будет вам и белка, будет и свисток. Вставим в электронную машину дополнительный блок, она и этот орешек ра грызет.
И, обращаясь к Самарину:
- Верно я говорю?
Андрей кивнул головой. Борис Ильич продолжал:
- Как видите, задачи решаем малые, локальные, фантазий не разводим.
Данчин сидел, подавшись вперед, положив ладони лопаты на колени.
Бригадир крепильщиков не проронил ни слова и ишь изредка поворачивался назад и взглядывал на Самарина, словно бы желая убедиться, тут ли сидит нужный ему человек.
Селезнев, напротив, вел себя неспокойно. Он хоть и внимательно слушал Каирова, но все время ерзал на стуле, откидывался назад, всплескивал руками.
- На других пластах давно комбайн работает, - заметил Селезнев, едва скрывая раздражение.
- "Атаман" норовист, кровля слабая, тут нужна особая машина, - говорил Борис Ильич, нажимая на каждое слово.