Аркадий Крупняков - Вольные города стр 2.

- Теперь уж все равно. Жить без нее не могу. Как пришли мы и ту пору от консула, заболело сердце нестерпимо: "Не увижу, ду­маю, ее никогда более". Махнул на все рукой да сломя голову в Мангуп.

- Что Исайке-то сказал? Обманул, поди.

- Грешен-обманул. Сказал, что приехал из Москвы гонец и что просит великий князь Катерину до весны погостить. За день, сердешная, собралась. Радешенька.

Ну, за это бог и великий князь тебя судить будут, дело чго не мое.

- Говорят, беда к тебе пришла? Ольга будто бы пропала?

- Оленьку нашли. Завтра будет здесь.

- Ну и слава богу. Стало быть, завтра посольство торговое сотворить мне поможешь?

- Помогу.

* * *

Теперь, когда Демо приехал в Кафу, атаман был ему не страшне.

Теперь он смело мог идти по линии золотой жилы. Оставив

Василька и Федьку Козонка в укромном месте, Демо сходил к Кон- •и гс, у которой жила Ольга. Пообещав девушке скорое освобож­дение, он вернулся к атаману.

- Какая наглость, кто бы мог подумать! - воскликнул он.- Хозяева дома оказались мерзавцами. Они не хотят отдавать синьо­рину Ольгу, требуют выкуп. Узнали, что она дочь богатого куп­ца, и...

- Где у них совесть?-возмущенно произнес Василько.- Где

правда?

- Здесь, атаман, правда одна - золото,- сказал Федька Козонок.- Народ дошлый, купят тебя и продадут - оглянуться не успеешь.

- Много ли просят выкупа?

- Пять тысяч сонмов. Но, я думаю, что отдадут за три.

Я таких денег не то что в руках держать - в глаза не виды- нал,- сказал Сокол.

Не скупись, атаман. Поезжай немедля в лес, вези сюда все золото. Я найду менялу...

- Спроси вон Федьку, ежели мне не веришь. Откуда в ватаге золото? Мы ж не грабители.

Тогда иди к Чурилову. Его дочь -пусть и выкупит. С меня пишлыно и того, что я ее отнял у татар. Остальное - не моя за­бота.

Порешили идти к купцу. Демо показал подворье Чуриловых, а сам вернулся домой, назвав свой адрес. Василько долго стоял околоі высоких глухих ворот, не решаясь войти.

Вдруг ворота открылись, и из них вышел человек в синем каф­тане. Он взглянул на Сокола, улыбнулся во всю бороду и крикнул:

- Гостишко лесной пожаловал. Посла-боярина ищешь, поди? Здесь мы, заходи давай,-и потянул Василька и Ионашу во двор.- Боярину, правда, сейчас не до тебя. Поживешь у меня, подождешь. Опять за конюшего будешь - дело привычное,- и он подмигнул.

- Спасибо, Иван, только пока не говори про меня никому,- попросил Василько.- Так оно будет лучше.

Посоветовавшись с Федькой, атаман решил пристроиться в сви­те московского посла.

- А ты иди в таверну, коней поставь да и сам далеко от ка­бака не уходи. Может, мне понадобишься или из ватаги кто прибу­дет. Я пригляжусь, как придет удобный случай, про выкуп скажу.

Федька намерения атамановы одобрил и ушел в город.

Утром Семен Чурилов разослал всех слуг искать Деметрио ди Гуаско. Вскоре он появился у подворья Чуриловых. Деметрио про­вели к Никите.

- Я догадываюсь, синьор Никита, зачем вы меня позвали, но мне не суждено вас обрадовать.

- Уж не случилось ли с Оленькой беды?!

- Слава мадонне - она жива и здорова. Но люди, у которых я ее оставил, оказались самыми безнравственными. Они узнали, что девушка - дочь богатых родителей, и требуют выкупа.

- Ты смотри на него -врет и не краснеет,- по-русски прого­ворил Семен,- словно они ее выручили. За что же выкуп?

- Не горячись, сынок. У фрягов и такое может быть,- отве­тил Никита и по-фряжски спросил Демо: - Сколько же они хотят?

- Десять тысяч сонмов,- Демо развел руками, как бы гово­ря: "Я тут ни при чем".

- Ах ты, жулик эдакий! Да он нас, батя, за дураков считает. Более тысячи не давай!

- Не суйся под руку! Смотри, как я его огорошу.- Никита Се­мену отвечал по-русоки. Обращаясь к Демо, переходил на фряж­ский язык: - Хорошо, любезный, я согласен заплатить выкуп. Только скажи: кто эти люди?

- Не могу, я дал слово чести.

- Давать деньги неведомо кому я не буду. Придется снова ид­ти к синьору консулу.

- Вы были у синьора ди Кабелы?!- воскликнул Демо, замет­но испугавшись.

- Был. Он обещал перерыть всю землю вокруг, а дочь мою найти. Я иду во дворец консула!

- Ради бога, синьор Никита, не делайте этого. Я пойду сей­час же в этот дом и передам ваши слова. Я уверен, что Ольга завт­ра же будет у вас.

- Не завтра, а сегодня. Если до вечера ее не увижу, сразу же иду к консулу. Мы понимаем, Деметрио ди Гуаско, что Ольгу спас ты и только тебе мы обязаны. Вот тебе тысяча сонмов, и этого вполне достаточно.

Демо принял деньги и, заверив, что девушка в скором времени вернется в дом, удалился.

- Напугался, наглец. С консулом шутки плохи,- сказал Чурилов, когда Деметрио вышел.- Зови боярина, будем завтракать.

За столом Беклемишев и Никита много пили и были радостны. Княжна Мангупская к завтраку не вышла, сославшись на недомо­гание. Боярин Беклемишев попросил Никиту о своевольном увозе княжны не говорить никому. Чурилов пообещал, потом сказал:

- О наших делах еще успеем поговорить. Давай о государст­венных побеспокоимся. Помнишь, как только ты приехал, переда­вал мне речи великого князя. Дескать, море это - суть граница земли нашей.

- Помню. Это так и есть. И город сей, придет время, встанет крепостью на русском рубеже.

- Время, боярин, пришло! Поверь мне, последние дни дожи­мают здесь фряги. Изворовались до того, что не только друг у друга, а из казны крадут. Войско только на бумаге, стражники из на- г.чпых, да и тех мало. Грызутся между собой, аки волки. Гвельфы рвут гибеллинов, а те - гвельфов. Узнал я, что вскорости один от­чаянный мошенник, именуемый Леркари, хочет поднять в городе мятеж и заменить власть. Народ, боярин, его поддержит.

- Нам от того корысти мало.

- Ты слушай далее. Решили мы, русские купцы, в это дело ипренуть. Казны тому Леркари дадим и еще найдем полтыщи та­ких молодцов, каких Кафа отродясь не видывала. Пусть тот Лер­кари режет гибеллинов, а мы потом покажем порог ему. Объявим Кафу торговым городом и вольным городом и попросимся под ру­ку московского князя.

- Далече, Никита. Рукой ваш город не достать.

- Через хана. Ему лишь бы дань хорошую платили, а русские или (фряги ли - все одно. Мы с ним договоримся.

- Смелый ты, Никита, сын Чурилов. Только о какой полтыще молодцов помянул, я не пойму?

- Слушай, боярин. Был я эти дни в горах. Более трех дней провел в лесу. Поверить трудно -живут там тайно более пятисот душ, и нашего русского народу среди них достаточно.

- Разбойники? - спросил Беклемишев.

- То и дело, что нет,- и тут Никита рассказал боярину о ватаге.

Вспоминаю я. Мне Иван Рун говорил о какой-то ватаге.. Может, это о них и есть. Пошли-ка за ним.

Вскорости пришел воевода.

- Иван, вспомнил я твои речи о какой-то ватаге. Кто у них атаманом-то?

- Василько Сокол, боярин. Был я у них. Просил не забывать. Скажи, говорит, послу, что совета ждут русские людишки.

- Давно ли живут здесь?

- С весны.

- И долго ли думают тут быть?

- Собирается ватага в зиму перебраться на Дон. Здесь им все равно не место,- пояснил Никита.

- На Дон, говоришь? Это дело! Про вольный город Кафу - еще как бог велит, а на Дону эта ватага как сгодится. Ведь неда­ром я сюда приехал, не напрасно у хана шерть на дружбу взял. С весны, я думаю, Иван Васильевич по Орде ударит. Ежели Со­кол с ватагой будет на Дону...

- Понял мысли твои, боярин. Тогда, стало быть, ватагу надо осброить как следует.

- Своевольно из казны, доверенной мне государем, я тебе деньжат оставлю, а ты купишь для ватаги оружие да тайно им и передашь.

- Сделаю, боярин. Знаю, против извечного врага русского поднимется эта сброя, я еще и из своей казны денег людишкам дам. Скажи государю - ватагу на Дон сам провожу.

- Хорошо бы с атаманом поговорить,- сказал боярин,- усло­виться, штоб ватагу на Дон не вел.

- Позволь, боярин, Сокола того найти немедля? - предложил Рун.

- Где ж ты его найдешь?

- Ужо найду,- и Иван выбежал из покоев.

Ждали недолго. Открылась дверь, и Рун ввел высокого парня с копной русых волос на голове:

- Вот он.

- Ой, брешешь, Иван,-проговорил Чурилов.-Это же твой конюший, что ко мне приезжал. Где же Сокол?

- Я Сокол,- просто произнес Василько,- здравствуйте, Ни­кита Афанасьевич, и тебе, боярин, доброго здоровья желаю.

"Ишь, как гордо смотрит,- подумал Чурилов, глядя на Ва­силька,-в пояс не кланяется, стервец, несмотря што перед бояри­ном стоит. И красив опять же. И впрямь Сокол!"

То ли хмель разгорячил купца, то ли гордый, смелый вид ата­мана, он встал, подошел к Соколу, взял его за руку, подвел к Бек­лемишеву и тяпнул, словно топором рубанул:

- Прошу любить и жаловать, боярин. Мой будущий зятек! Сам не знаю, где снюхались. Потому он и здесь - невесту свою искать прискакал. Нашел ли?

Василька от этих слов в пот ударило. Растерялся, не поймет - правду говорит купец или издевается. Выручил боярин:

- О тебе мы сейчас речь вели. Слышал я, будто со-вета моего твои люди просили?

- Было такое. Сейчас вроде бы сами путь нашли.

- На Дон потянуло?

- Там будет видно. Не век же в горах прятаться.

- Надумали мы ватаге помочь. Никита Афанасьевич купит вам оружия, сколько надобно, одежды, провианту. Возьмешь?

- За что такая милость?