- Совершенно правильно вы их назвали, - настоящие разбойники! Невинные люди всегда от таких терпят неприятности!.. - черномазый поднял растоптанный колпак, расправил его, почистил и опять водрузил на свою голову. - Одно вам скажу, - не стоит делать добро людям! А как имя синьора и где вы проживаете?
Марк назвал то и другое..
- А меня звать Луиджи!.. - я шарлатан из драгоценнейшей жемчужины мира - из Неаполя!
Марк не знал, что такое шарлатан и Неаполь, но переспросить не решился.
- Еще раз чувствительно благодарю!.. - сказал Луиджи и снова вихнул всем телом, отвешивая вторичный глубокий поклон. - Быть может, и я чем–нибудь услужу синьору?.. - он ощупал себя сзади рукою и любезное выражение на его лице разом превратилось в сердитое.
- Проклятая собака!.. - проговорил. - Штаны почти пополам разорвала! Непременно засвидетельствую свое почтение вам сегодня же!
Новые знакомцы расстались.
ГЛАВА Х
Вскоре после обеда на галерее послышались шаги, затем раздался стук.
- Войдите… - откликнулся Марк.
Дверь отворилась и показалось острие колпака, затем голова и обладатель ее - Луиджи; под левым, совершенно запухшим глазом его красовался обширный синяк; другой глаз блестел и казался крупною черносливиной; на смуглом лице чернели небольшие усики и клинышек бородки.
- Это я!.. добрый день, синьор Марк!!.. - изысканно произнес он, склонив голову к плечу и отставив заднюю часть тела. - Э-э, да здесь больной есть? Это ваш товарищ, синьор Марк?
- Да. Яном его зовут!
- Друг ваш?
- Да!
- А!.. Это уже хуже!!.. - он приблизился к Яну. - Что с вами, синьор?
Ян рассказал, что произошло с ним в горах. Луиджи с важным видом слушал, полузакрыв благополучный глаз и снисходительно поддакивая частыми кивками головы.
- Кости целы?..
- Как будто!..
- Глаза веселые… - продолжал Луиджи. - Покажите язык?.. Ага, превосходно! Вы очень опасно больны, но для вашего друга я вас берусь вылечить! Слушайте внимательно: вот вам уголек!.. - Луиджи полез в карман и достал оттуда черный кусочек. - По виду он простой, а в сути своей чудодейственный: из костра Саламандры! Съешьте его, запейте водой и через три дня встанете!
Ян бережно принял драгоценность.
- Спасибо!.. - проговорил Марк. - Сколько же мы вам должны за лекарство?
- Мне? Ничего!.. Итальянцы, синьор, не любят оставаться в долгу! Видели, по какой оплеухе закатил я этим болванам?
- Да почему они на вас набросились?
- Собаки они, вот почему! Три дня тому назад в ногах у меня валялись, просили вылечить их отца, старому ослу, наверное, сто лет было, ходил, как хромая лошадь, а я изволь превратить его в юношу?.. Я же не Бог, чудеса творю, но не всегда!
- Что же случилось со стариком?.. - полюбопытствовал Ян.
- Умер, скотина! Э, не будем больше говорить об этих невеждах; разве могут они понять, что смерть в таком возрасте дело необходимое?
Луиджи так сыпал словами, что руки его едва успевали изображать и подтверждать то, что говорил язык.
- Что синьор Марк намерен здесь делать?.. - перевел он разговор на другое. - Может быть, я вам мог бы на что- нибудь пригодиться?
- Я писец и рисую картины для книг… ищу работы и хочу учиться!
- А, синьор художник? - воскликнул Луиджи. - Так здесь вам, среди этих ходячих пивных кружек, делать нечего: ступайте к нам, в Италию, я сам итальянец и знаю ее как свои пять пальцев!
- Я и подумываю об этом!.. - ответил Марк.
- А когда отправляетесь?
Марк остановил взгляд на Яне.
- Когда он поправится…
- Он?.. - воскликнул Луиджи. - Да я же сказал, что через три дня поставлю его на ноги!
- А синьор Ян тоже художник?
- Ювелир я … подмастерье!.. - отозвался тот.
- Ну, значит, художник! А вы куда направляетесь?
Ян слегка пожал плечом.
- Думал, в Орлеан, в Париж… там, говорят, замечательные мастера есть!..
- Плюньте им на маковку!.. идите и вы с нами! Чему могут вас научить в каком–то Париже? Жулики там и ничего больше! Единственная страна, где живут самые великие художники - это Италия! Весь мир идет учиться к нам.
- А вы тоже собираетесь в Италию? - спросил Марк.
- А разве мне не все равно, где лечить и торговать? Везде кусок хлеба сыщется! Хочу - в Германии брожу, хочу - в Константинополь уйду! Синьору необходима Италия и я долгом почту проводить его! Берите меня, синьор, в товарищи - я весь свет знаю; полезней меня не найдете человека!
- И я с тобой пойду!.. - проговорил Ян. - Свет велик, найдем, где поучиться!..
Луиджи хлопнул в ладоши.
- Умно сказано, великолепно! - весело воскликнул он. - Все за то, чтобы нам вместе идти. Шесть кулаков - это уже капитал! Что вы имеете возразить против моего предложения, синьор?
- Да я очень рад!.. - искренне сознался Марк. - Втроем путешествовать лучше!..
- Совершеннейшая истина!.. - согласился Луиджи. - Главное - безопаснее! Значит, по рукам! - Он протянул ладони своим собеседникам и те ударили по ним. - Готово!! договор утвержден! кровью не подписываем, потому что черта между нами нет! Ей - Богу, вы прекрасные люди и оба мне очень нравитесь! Я тоже великолепный парень! Теперь вот что, друзья мои: сегодня же перебирайтесь в город!
- Зачем? - спросил Марк.
- Поживете в нем, посмотрите; удобнее так будет! Кстати, я там за эти дни кое–какие дела покончу!.. Вам ведь все равно?
- Все равно, конечно!.. - согласился Марк.
- И великолепно! Лошади у вас имеются?
- Нет!
- А ослы?
- Нет!
Луиджи свистнул.
- Небогаты же вы! Ну да ничего, у меня ослик есть, мы на нем перевезем Яна! До скорого свиданья!!. - Он сделал рукой приветственный жест и уже без торжественных расшаркиваний выюркнул в дверь.
Марк проводил его взглядом
- Что ты скажешь о новом товарище? - спросил.
- Да ничего… забавный!.. Пролаз, должно быть, большой! - отозвался Ян.
Тень на больших солнечных часах на стене во дворе показывала четыре, когда Луиджи привел маленького, черного и очень худого ослика с белым брюшком. Вдвоем с Марком они почти на руках снесли вниз Яна и посадили его верхом.
Марк расплатился с трактирщиком и, поддерживая больного, пошел с ним рядом. По другую сторону шествовал Луиджи.
Увидав, что Марк дает деньги, последний неодобрительно мотнул головой.
- Зачем ты деньги зря тратишь? - сказал он за воротами.
Марк удивился.
- А как же иначе? ведь мы жили и ели здесь!
- Вот еще глупости! Разве можно за все платить? На этих крокодилов денег не напасешься, надо платить, когда за горло берут!
Улицы имели теперь другой вид: денная сутолока кончилась, торговцы исчезли, было сравнительно тихо. Почти около каждой двери, на вынесенных наружу табуретах и стульях и на ступеньках, сидели кучки женщин в чепцах: кто вязал, кто шил, в руках у многих сновали веретена; все беседовали друг с другом, кое–кто звонко перекликался, слышался смех, возились и играли дети.
Завидев шествие, все опускали работу на колени, внимательно рассматривали прохожих и громко делились замечаниями на их счет.
Луиджи вел по каким–то закоулкам. Марку кинулось в глаза длинное, четырехугольное здание, окруженное квадратными колоннами; на них опирался второй этаж, образуя крытый проход. Вдоль него, под сводами, темнели железные двери, наглухо запертые висячими замками.
Марк осведомился, что это за дом.
- Лавки… Торговые ряды… - ответил Ян. - И у нас такие же имеются!
- Везде есть они! - добавил Луиджи, - поздно теперь, все заперты!
Дом, где имел пристанище Луиджи, оказался тоже трактиром.
По каменной, витой и темной лестнице Луиджи и Марк вместе с жердеобразным хозяином ввели Яна во второй этаж, в маленькую и низкую комнатку, где стояли две плохие кровати. Единственное окно выходило на площадь.
- Здесь вашим друзьям будет превосходно, - уверял пучеглазый и желтоволосый хозяин. Он необыкновенно походил на мочальную куклу. - Если бы приехал герцог, и он был бы доволен этим помещением!
- Бедны у вас, в Баварии, герцоги! - отозвался Луиджи. - Ну да ничего, сойдет!
Трактирщик ушел, а Марк и Луиджи подошли к окну.
Гостиница тремя этажами выходила на площадь. На опустелом просторе ее несколько человек сгребали в кучи мусор. Жизнь сосредоточилась у домов; обыватели вынесли даже столики и благодушествовали под открытым небом. Казалось, пестрое ожерелье из живых людей шевелилось кругом площади; окна стояли распахнутыми, в них редко показывался кто–либо - все находились внизу.
- Видишь, как занятно? Тут и без работы можно заработать! - сказал Луиджи. - Ну, устраивайтесь, а у меня дел - до сих пор! - он чиркнул себя пальцем по виску и исчез из комнаты.
Долго, пока совсем не стемнело, сидел Марк у открытого окна, смотрел на город и перемолвливался с Яном. Беседа их приняла задушевный характер и Марк, не привыкший таить в себе что–либо и мучившийся вынужденной ложью, открыл Яну тайну своего путешествия.
Тот выслушал его исповедь.
- Что ж, мы тебе поможем!.. - сказал он и Марк почувствовал, что на слова этого человека действительно можно положиться. - Надо и Луиджи сказать, - он очень пригодится!