Любопытство генерального секретаря Аненербе разожглось как нельзя сильнее. Он прошел вперед посетителя в коридор, ведущий к своему кабинету, приказал часовому у двери ни под каким видом никого не впускать и пригласил Штормана войти. Тот каждый раз, входя в это помещение, поднимал голову и разглядывал большую гравюру на стене, изображавшую Стоунхендж. Как жаль, что это сокровище мирового значения - в Англии! После победы СС, вне всякого сомнения, сделает его одним из важнейших памятных мест Европы. Шторман изучал выдающиеся работы Германа Вирта, где было доказано, что святилище Стоунхендж, посвященное возрождающемуся солнцу, - нетронутый памятник цивилизации, более древней, чем фараоны. Для рыцарей ордена СС это было еще одним доказательством превосходства лесных народов над народами пустыни.
- Так что же, дорогой мой Шторман, - начал разговор Зиверс. - Не томите меня больше: что за сногсшибательное открытие прячется в вашем чемоданчике?
Шторман, даже не подумавший сесть, открыл два замочка и достал сверток коричневой бумаги. Осторожно положив его на стол, он принялся медленно и терпеливо развязывать веревку. Бумага разворачивалась, и все чаще становился виден блеск золота и драгоценных камней. Но только когда Шторман закончил свою неторопливую работу, стало понятно, что за предмет в свертке. Зиверс широко раскрыл глаза и воскликнул:
- Распятие! Так вы нашли распятие? Где же? В саркофаге Роллона?
- Я бы сказал даже, - мрачно ответил Шторман, - что не нашел ничего, кроме распятия. Саркофаг оказался совершенно пуст: ни намека ни на кости, ни на оружие. Ни одной монетки, ни следа нормандских фибул… Ничего: только это золотое распятие с самоцветами.
- И Антикреста не было? - спросил Зиверс.
- Если Антикрест существует, - понизив голос ответил Шторман, - он не находится в гробнице Роллона.
Вольфрам Зиверс поспешно, но бережно взял распятие в руки и стал его разглядывать с видом знатока.
- Заметьте: вещь сделана превосходно. И по символике своей она - подлинное сокровище для истории европейского искусства.
- Это совершенно несомненно, - вздохнул Шторман, - но не слишком много нам дает. Однако я больше прежнего убежден, что мы идем не по ложному следу.
Эсэсовцы несколько долгих минут молча созерцали распятие, лежавшее на дубовом столе. Атмосфера в комнате была тяжелая; даже семейная фотография Зиверса с женой и сыновьями в кожаных штанах, застывшими в воинственных позах, не делала ее веселей.
- Как бы нам не сбиться с пути, подобно Отто Рану , - со значением прошептал Шторман. - Он сделал поиски Грааля и исследования в замке Монсепор смыслом своей жизни. А смотрите, как кончил: полубезумный, обглоданный крысами и насекомыми, на берегу какой-то речки…
- Здесь не может быть никакого сравнения, - строго отрезал Зиверс. - Несчастный Ран был слаб духом, подвержен худшему из извращений; он замарал СС, который оказывал ему всяческое доверие. Его прискорбная история - только лившее доказательство, что мы не можем терпеть в своих рядах никакой слабости.
Зиверс встал. Нервным жестом он велел Шторману запаковать распятие обратно. Сделал несколько шагов к противоположной стене и стал разглядывать портрет фюрера на фоне большой карты Рейха. Несколько раз он шепотом повторил: "Нет, нет, нет", а потом громко вскрикнул:
- Нет! Мы гонимся не за химерой. Наш фюрер доверил нам славную миссию открыть миру глаза на истину и раз навсегда сломить хребет легендам, которыми нас пичкают много веков. Как его ни назови: Антикрест или Божий Молот - мы убеждены, что викинги знали секрет абсолютного оружия, способного победить христианство. Сегодня наш долг - найти и применить его. Мы не отступим. Вам ясно?
- Совершенно ясно, repp Зиверс! - щелкнул каблуками перед начальником Шторман.
Хозяин кабинета взял бутылку шнапса и две рюмки, наполнил их до краев и подал рюмку посетителю.
- Вот, друг мой, - сказал он с улыбкой. - Это утешит вас после всей той гадости, которую вам пришлось там глотать. Я прежде всего имею в виду их кошмарную яблочную водку и вонючие сыры. Но, дорогой мой Людвиг, придется вам туда вернуться… Вы должны продолжить свою миссию и непременно добиться успеха. Это распятие - первый шаг на пути к оружию, которое мы ищем.
- Так точно, господин генеральный секретарь! - с энтузиазмом воскликнул Шторман. - Разумеется, я не опущу рук.
- И еще, - добавил старший офицер. - Перед отъездом прошу вас поговорить с доктором Харальдсеном. Это норвежский профессор, недавно опубликовавший превосходную книгу о викингах. Я думаю, он может сильно помочь вам в поисках. Только предупреждаю вас: наших идей он нисколько не разделяет. Однако я пригласил его в Ве-вельсбург. Полагаю, его знания нам пригодятся.
Шторман залпом осушил свою рюмку и кивнул головой. Теперь ему лишь бы добраться до комнатки и насладиться заслуженным отдыхом. Завтра он послушает, что ему расскажет историк, а потом его опять ждала долгая дорога из страны шнапса в страну кальвадоса
Пьеру Ле Биану оказалось отнюдь не легко отыскать церковного сторожа: он еще был очень неопытен и не знал, как поступают в подобных случаях. После их ночной встречи Морис Шарме словно испарился. Трижды Ле Биан приходил в собор и трижды ему говорили, что сторож, должно быть, отлучился по семейным надобностям. В конце концов студент сел на террасе кафе против собора и, набравшись терпения, делал вид, что читает книгу про великие свершения Артура Шлимана - человека, открывшего Трою. То был один из немногих немцев, который в эти смутные времена казался ему достойным человеком.
И все-таки его терпение было вознаграждено: он увидел невзрачную фигуру сторожа, выходящего из большого здания. Старичок торопливо шел вдоль стены, как будто хотел сам стать одной из теней, растущих на склоне дня. Археолог допил вино, расплатился с официантом и выбежал с террасы. Сперва он шел за Шарме на почтительном расстоянии, но тут же увидел: тот ускоряет шаг. Ле Биан тоже пошел быстрее, но стоило ему на мгновенье отвлечься, как объект его слежки скрылся из вида. Юноша выругался: какого лешего он оглянулся на витрину книжной лавки - он же там все давно наизусть знает? И как же ему теперь догнать того, кто ему нужен?
- Чего тебе еще, Ле Биан?
Старичок, стоявший перед ним, походил больше на учителя, распекающего ученика, чем на Божьего служителя, который намеревается насладиться покоем, заслуженным после долгого дня трудов.
- Я…я не выслеживал вас, - пробормотал оторопелый студент, думая притом, как же многому он должен еще научиться, чтобы следить за другими незаметно. - Я только хотел вас спросить, знаете ли вы, что находится в саркофаге Роллона. Это очень важно для моих занятий. И еще… как бы вам сказать… когда я приподнял крышку, мне показалось, я видел что-то блестящее…
Сторож не ответил. Он взял Пьера за рукав и потащил за собой в проулок, который упирался в маленький фахверковый домик. Если бы это местечко было получше подметено, оно было бы довольно милым, но в то время служило просто помойкой для жителей дома напротив.
- Хорошо иметь глухих прихожан, - пошутил Шарме, - знаешь, что никто тебя не услышит.
Он присел на ступеньку сарая, в котором были навалены деревянные ящики, и знаком велел Ле Биану сесть рядом с ним.
- Если совсем честно, - сказал сторож, кривя рот, - я не пойму, что такое творится в последние дни вокруг этой статуи. Сначала ты ночью залез, а на другой день эсэсовцы все там перевернули.
- Эсэсовцы? - воскликнул Ле Биан. - Что за эсэсовцы?
- Молодой человек, - продолжил рассказ Шарме, - ты понимаешь: мы об этой истории особо не распространяемся. Я знаю только то, что изволил мне сказать архиепископ. Они пришли и заперли его в кабинете на время, пока сами что-то искали.
- Искали? Но что?
Морису Шарме явно не нравилось, что приходится вдаваться в подробности. Вероятно, он и сам не знал, много ли может рассказать из того, что ему известно.
- Мы тут поняли, что они тоже интересовались гробницей Роллона. Представляешь, как мы удивились: ведь прямо через несколько часов после тебя!
- Ради Бога, - умолял юноша, - господин Шарме, скажите, что же там кроется в саркофаге?
Разговор принимал оборот, который сторожу не нравился. Он хотел бы как-нибудь извернуться и уйти, но понял: собеседник его настроен решительно и так просто его не отпустит. А может быть, ему и самому хотелось облегчить душу - рассказать тяготившие сердце секреты…
- Может, это все просто легенда, - прошептал он, - только уже давно говорят, будто гробница эта пуста, тела Роллона там больше нет. Оно, быть может, и не так уж важно, но ты же понимаешь: если узнают, что саркофаг первого герцога Нормандского пуст, это повредит репутации собора, да и всего города.
- Значит, тело уже не там, а может быть, его там и не было. Ну а что там блестело?
- Понятия не имею, - ответил сторож. - Никогда мы не смотрели, что там в гробнице, а как только ты ушел, так сразу и вернули памятник на место. Иные тайны лучше не трогать, чтобы на душе было покойнее.
Ле Биан немножко подумал и сказал, не глядя на старичка, словно сам себе: