3
В самой дорогой гостинице Дымова, на лоджии пентхауса, под тентом, мисс Блэк курила сигарету. Рядом стоял холеный Роберт и снисходительно смотрел вниз – на городские улицы.
– Я начинаю привыкать к этому варварскому местечку, – усмехнулся он.
– Эта Марина хороша в постели? – спросила мисс Блэк. – Умелая?
– Очень умелая! – Роберт улыбнулся собеседнице. – А желание выйти замуж за миллионера делает эту русскую провинциалку еще более роскошной любовницей. Просто фантастической!
– Я рада за тебя, – усмехнулась мисс Блэк. – А как тебе девчонка, эта юная княжна?
Роберт пожал плечами:
– Милая. Совсем еще ребенок.
– Ребенок, да не совсем…
Она неожиданно стала очень серьезной.
– Неужели это о нем говорила моя мать?
– Говорила о ком? – беззаботно спросил Роберт.
– Об Остберге. – Ее тон был таким же невозмутимым и ледяным, как и лицо. – О Константине Остберге – отце этой "милой девочки".
– И что она тебе о нем говорила?
– Она сказала, что на моем пути обязательно появится могущественный человек. Враг. Он будет всеми силами противостоять нашему делу. Это случится в будущем. Мать говорила, что он обладает большой силой, превосходящей ее силы десятикратно. Она предупреждала, что именно его я должна опасаться больше других. Когда я повзрослела, то смогла узнать: был такой Константин Борей – византийский вельможа, это он тенью охранял Дионисия, никого не подпускал к нему. Так неужели это и сейчас он: князь, иллюзионист, маг? – Мисс Блэк взглянула на Роберта. – А ты видел глаза этой "милой девочки"? В них тоже была сила – я сразу почувствовала это. Но она еще слишком юна. Впрочем, тебе этого не понять. А я бы не удивилась, если бы узнала, что часть таланта Константина Остберга перешла к ней.
Роберт пожал плечами:
– Подобные способности передаются по наследству – это известно всем.
– И еще… этот Арсеньев. Его книга попадает в руки Константину Остбергу, и сербский князь тотчас вызывает его к себе. Об этом свидетельствовала твоя новая любовь. Несомненно, что он – одна из ключевых фигур в нашей истории. Один из тех, кому века доверяют хранить свои тайны. Я поняла это сразу, как только коснулась его руки. Но кто он на самом деле? Я должна узнать, о чем они говорили – Остберг и Арсеньев. Что им известно. Должна! – Каролайн улыбнулась. – Как бы мне поговорить с ним по душам?
– Как мне с Мариной? – усмехнулся Роберт.
Мисс Блэк подняла очки, оставив их на макушке, хитро прищурила глаза:
– Вот именно, дорогой "братец".
Роберт прищелкнул языком:
– Я уже завидую этому болвану!
– Не торопись завидовать тем, от кого мне что-то нужно, – ледяным тоном откликнулась мисс Блэк, возвращая очки на место. – Кто знает, чем закончится такая встреча.
4
Отряд въехал в Константинополь ночью и устремился по ночным улицам мимо портиков, акведуков, садов и городских домов. Но скоро отряд стал рассыпаться – воины Александра разъезжались по своим домам.
Богатый особняк Фламинии стоял по Триумфальной дороге. Александр спрыгнул с коня у ворот возлюбленной, постучал кулаком в двери – золоченые наручи громко клацали об обитую железными пластинами дверь. Но ему понадобилось приложить все силы, чтобы служанка открыла оконце.
– Кому не спится в такой час? – спросила она.
– Открывай, Мелания, – услышав знакомый, настороженный голос, приказал Александр.
– Да кто же это? – спросила женщина.
– Палеолог! – с нарастающим нетерпением выкрикнул он. – Александр Палеолог!
– Господи, святые угодники, Александр Палеолог! – воскликнула служанка. – Это точно вы, наш господин?
– Да, это я, ваш господин! А потому не заставляй меня снимать двери с петель! – Ликование так и разбирало его. – Не для того я скакал всю ночь, чтобы теперь болтать с тобой до рассвета! Ну же!
– Госпожа больна и никого не просила беспокоить ее! – осторожно бросила в окошко служанка. – Приезжайте утром, благородный патриций, может быть, хозяйка и примет вас!
– Не гневи меня, – он готов был просунуть в окошко руку и ухватить служанку за волосы. – Слышишь?
Но вместо ответа служанка только бросила:
– Я справлюсь у госпожи, как решит она, так и будет. Ждите, Александр Палеолог, ждите…
И сколько он не пытался остановить ее, она не послушалась. Едва Мелания ушла, Александр сорвал с груди ключ от дома Фламинии, который по-мальчишески украл перед отъездом в Венецию, и отпер замок. Но дверь была закрыта на щеколду. Тогда он вытащил меч и с размаху обрушил его на резную деревянную решетку – та в мгновение разлетелась в щепы. Александр срубил обломки и, до самого плеча просунув руку, нащупал полосу металла со штырьком…
…Он поднимался осторожно, почти на цыпочках. Казалось, дом спал, но какой-то звук, идущий издалека, все же нарушал тишину. Он прошел несколько комнат и вышел в просторный коридор наверху. Два масляных светильника в нишах едва разгоняли мрак. Там, у дверей, стояла Мелания и дожидалась чего-то. Слуха уже касались знакомые стоны. Теперь его сердце билось так часто, что грозилось выскочить наружу. В руках он по-прежнему держал меч. Он умел ходить бесшумно, превращаться в тень, потому Константин Борей и доверял ему самые опасные поручения. Мелания едва успела тихонько вскрикнуть, как он закрыл ей рукой рот. Вид обнаженного меча до смерти испугал ее.
– Открывай дверь, старая сводня, – тихо приказал Александр. – И постарайся не шуметь, если тебе дорога жизнь.
Мелания, все также с зажатым ртом, бесшумно приоткрыла дверь в спальню своей госпожи. И тотчас стоны зазвучали ясно, со страстью. Это был излюбленный танец Фламинии – танец наездницы. Ее тело упругой волной ездило на ком-то, чьи ступни то и дело судорожно перебирали по простыням, а руки хватали ее грудь, срывались и хватали снова. Голова Фламинии была откинута, темная грива распущенных волос укрывала спину, глаза были закрыты, губы и веки дрожали, голос становился все более хриплым. Она была не просто гетерой – той, которая стонет в постели ослицей, а сама прячет в корыстном сердце неистребимый холод. Она отдавалась своему делу со всем жаром, какой только был у нее! А этого жара в ней было много – Палеолог ли не знал об этом! Холодная сталь в его руке так и тянулась в сторону двух любовников. А потом мужчина протяжно застонал – и она уже вторила ему срывающимся голосом.
Агония этой вспышки оказалась для Александра мучительно долгой…
– Значит, твоя хозяйка больна? – спросил он у служанки.
Он с силой толкнул ее в перед, и Мелания, пролетев вперед несколько шагов, упала. Но тут же подскочила на ноги. Фламиния обернулась на мужской голос, спрыгнула с мужчины, закрыла грудь и подтянула простынь до живота.
А Мелания уже лепетала:
– Госпожа, простите, он угрожал мне мечом! Простите меня, госпожа Фламиния! Он едва не убил меня!
Бородатый мужчина с посеребренными висками, закрывшись покрывалом, тоже с испугом смотрел в сторону дверей – блеск меча мог смутить кого угодно. У Фламинии были глаза кошки, да и голос непрошеного гостя оказался слишком узнаваем!
– Александр? – как ни в чем не бывало спросила она. – Ты приехал живым и здоровым, слава Господу.
Но он молчал. Молчал ее немолодой любовник и служанка. Раскрасневшееся лицо Фламинии было влажным от пота, от разбуженного и утоленного сладострастья.
А непрошеный гость все молчал…
– Я всего лишь гетера, Александр, – глядя на него, сказала она. – Только гетера.
– Теперь я это вижу, – тихо произнес он.
Она отняла руку от груди и отпустила простынь – и осталась перед ним открытой. Фламиния гордо подняла голову.
– И я – свободная женщина, и принадлежу только самой себе. Тебе следовало помнить об этом. Но я рада, что ты в Константинополе, милый. Когда надумаешь, приходи. – Усмешка пробежала по ее губам. – Но только постучись вначале!
Не говоря ни слова, он спрятал меч в ножны и вышел из ее спальни.
…Его возвращение в столицу до самых мельчайших деталей то и дело вставало в памяти и беспощадно ранило сердце, когда на следующий день вместе со своим телохранителем Аристархом по прозвищу Медведь они предстали перед худощавым юношей на форуме Константина.
Тревогой полнились эти дни в Константинополе. Известие за известием приходили с запада – из земель латинян. Только и говорили о том, что новый Крестовый поход начался. А каждый грек знал, чем грозят жителям Византии передвижения десятков тысяч варваров-рыцарей на Восток.
Среди сотен людей, толпившихся на форуме, они наконец-таки отыскали тощего молодого человека, одетого неброско, в талар простого шитья. С худосочной бородкой, он близоруко щурился, слушая оратора – прибывшего из Венеции греческого купца.
– Ты – Дионисий? – тронув юношу за плечо, спросил Александр.
– Да, – обернувшись, ответил тот. – А кто вы, добрые люди?
– Твои друзья, – улыбнулся Александр. – Я служу Константину Борею, ты ведь знаешь этого вельможу?
Лицо Дионисия осветилось доброжелательной улыбкой:
– Еще бы – он мой покровитель!
– Вчера я прибыл из Вары, со мной письмо от Константина Борея. Он передал мне для тебя поручение. Ты же не откажешься оказать услугу сиятельному патрицию?
– Конечно, нет! – воскликнул юноша.
– Вот и хорошо, – переглянувшись с Аристархом, сказал Александр. – В моем доме живет мальчик, внучатый племянник Константина Борея. Он очень дорог ему. Я присматриваю за ним, охраняю от бед, а тебе нужно будет обучить его уму-разуму. Сперва грамоте, затем математике и богословию. Кажется, сам ты преуспел во всех науках?