***
Через час после тщательного обыска к еврею привели и Сережу. Он тоже категорически отрицал свою встречу с Митькой в Севастополе и существование какой либо связи. На вопрос чекиста, где же теперь, тот беспризорник с Малахова кургана, студент молча пожал плечами. По первым же словам допроса он понял, что движения руки Митьки, передавшей ему таинственный предмет, никто не видал. При обыске у него ничего не нашли, и на сердце у студента было радостно. За себя лично он не боялся, а тайна, за которой они все так долго гонялись, была уже в безопасности. Это ощущение придало ему душевных сил, и он только улыбался в ответ на все ухищрения Садовского.
Раздраженный неудачами и выдержкой юноши тот, наконец, вспылил:
- А лучше бы вам, Шибанов, дурака не валять, а выложить все не чистоту!
- Да что такое "все", товарищ следователь? спокойно переспросил юноша.
- Да об этом деле… "Тайна адмирала"…
У Сережа на миг остановилось сердце. Неужели ОГПУ знало так много? Но он сдержался и так же ответил:
- Какого адмирала?
Чекист и спортсмен долго смотрели в глаза друг другу. Наконец, Садовский с досадой бросил на стол свой карандаш.
- Ох, товарищ Шибанов. Как бы не пришлось вам попутешествовать куда нибудь подальше от Москвы. Уж очень вы для нас смелы…
Сережа спокойно пожал плечами.
- Ну что ж. Придется и поедем. Экая невидаль! Сколько уже наших студентов вы отправили по-пу-те-ше-ство-вать… Ничего, и на Сибири и на Соловках светит русское солнышко. А мы - ребята неунывающие… Может быть, и там футбольный мячик найдем!..
- Гм… Вы уверены? зловеще спросил Садовский. Но потом он вспомнил, что Шибанов пока остается важной приманкой и ссориться с ним нет смысла. Выражение его лица изменилось.
- Впрочем, не в этом дело. На вас тут донос глупый имеется, что вы с матросами иностранных пароходов возитесь, переписку тайную затеяли с заграницей с адмиралом каким то. Мы обязаны проверять… Так, на всякий случай… Но вы, Шибанов, можете быть спокойным - этот донос мы выбросим в сорный ящик. А с вами я хотел по другому делу поговорить. Вы, кажется, сирота?
Сережа насторожился.
- Да, сирота… Вероятно, в моем деле и эти сведения есть…
- Ну конечно, почти ласково ответил следователь. Мы знаем, как трудно вам было выбиться в жизнь и поступить в Институт. Вы стипендию получаете? Сколько?
- Да немного - 75 рублей.
- И живете в общежитии?
- Да…
- А как бы вы отнеслись к такому предложению. Я говорю с вами от имени "Динамо". Мы все с интересом следили за вашим прогрессом в футболе и наметили вас кандидатом в сборную команду СССР. Но, конечно, при студенческом питании вам трудно, как следует, тренироваться. Что если бы вас поместили бы в общежитие
"Динамо", обеспечили бы лучшей стипендией, и вы, продолжая учиться, отдали бы свои досуги более напряженной футбольной тренировке. Мы уверены в вашем согласии.
- Разрешите уйти, товарищ следователь? после короткого молчания спросил Сережа.
Садовский поглядел на напряженное серьезное лицо спортсмена и не стал дальше ни о чем спрашивать. Он понял, что и этот подход не удался.
Когда Сережа взял пропуск и подошел к двери, он неожиданно обернулся.
- Вот что, товарищ следователь. Вам надо бы изредка вспоминать хорошую русскую поговорку…
- Какую именно?
- "Не все то продается, что покупается"!..
33. Долг перед Россией
Очередная встреча наших друзей была решающей. Николай и Ирма уже знали по намекам, сделанным Сережей по телефону, что тот получил в свои руки тайну матроса, пробывшую почти 20 лет на руке памятника адмиралу Корнилову. Теперь нужно было разобраться в этой тайне и решить, что делать дальше.
Встречу "заговорщиков" удалось устроить на стадионе пищевиков, где Ирма два раза в год производила врачебный осмотр спортсменов.
Пока она работала в своем кабинете, Николай и Сережа выбрали место на зеленой травке стадиона подальше от людей, разлеглись под последним осенним солнышком и молча ждали Ирму. Видно было, что студента била лихорадка нетерпения: он то вставал, то ложился опять, не находя спокойного места и все пытался сбегать, поторопить Ирму. Моряк был сдержанней, и только набежавшие на лоб морщины показывали его нервное напряжение.
Когда девушка освободилась и пришла к друзьям, Сережа подробно и обстоятельно рассказал свои приключения за последние дни.
- Патрон был хорошо закупорен, а сверху обмотан изоляционной лентой, описывал Сережа таинственный предмет, несколько месяцев бывший на сохранении у Шарика на шее. Внутри его была стеклянная пробирка и в ней небольшая записка.
- Ты сохранил ее? не отрывая напряженного взгляда от лица друга, спросил Николай.
- Как бы не так! Дураков в СССР по штату нету. Всех перестреляли… За нами такая слежка, что хранить такие бумажки - чистое самоубийство. Я уничтожил ее тут же и правильно сделал - уже мииут через 5 меня зацапали лапки ОГПУ.
- Но запомнил ее хорошо? Сережа насмешливо фыркнул.
- Что за еврейский вопрос? В память "так себе вбил, как… ну, как "Отче наш"".
- Как "Отче наш"? с сомнением переспросила Ирма. Не думаю я, чтобы ты "Отче наш" без запинки произнес. Ты когда в последний раз в церкви был?
Сережа удивился вопросу.
- В церкви? В последний раз? Да, вероятно, на свое крещение… А следующий раз буду на своей панихиде… Мне, советскому студенту, получающему стипендию - пойти в церковь - это сплошное самоубийство. Если из Института не вышибут, то со стипендии снимут уж во всяком случае… Но ты все таки зря придралась, Ирма. Ей же Богу, я "Отче наш" еще помню… Но не прерывай меня теперь. Дай вспомнить нашу тайну…
Сережа лег на спину, закрыл глаза, нахмурил лоб, видимо, собирая все силы своей памяти, и потом медленно и отчетливо произнес, как бы читая:
"Заклинаю Богом Живым того, кто найдет это письмо, исполнить последнюю волю Императора. Ожидая своей гибели от рук жидовской власти, он доверил мне свое завещание и реликвии Царствующего Дома и поручил передать все своему законному наследнику. Бог помог мне бежать, но не довелось мне застать в живых брата Императора, Великого Князя Михаила Александровича. Он тоже уже был расстрелян. Боясь, что при мне ценности эти могут погибнуть во время гражданской войны, я схоронил их. Пусть тот, кто в случае моей смерти узнает о местонахождении клада, потом отдаст все будущей России и расскажет, как верный русский матрос спас от сатанинских рук завещание и святые вещи замученного Императора.
Клад зарыл я под Москвой на Поклонной горе под дубом, где сидел Наполеон. На южной ветке дуба есть старое воронье гнездо. Для верности я его привязал проволокой. Если оттуда вниз спустить веревку - она укажет место, где все зарыто. Сверху там лежат камни. Под ними - черная шкатулка. Только там не клад, а ловушка. Не раскрывать! В ней для отвода глаз - пустяковые письма и гранаты… А еще на поларшина под этой шкатулкой - настоящий клад. Он в банке и завернут в кормовой флаг яхты "Штандарт".
Да благословит Господь Бог того русского человека, который честно примет из моих рук тайну эту. Пусть будет проклят тот, кто захочет предать завещание Царя - Мученика. Аминь.
Деревенько. Дядька Наследника Цесаревича.
Севастополь, 2 июня 1919 года".
Долго молчали молодые люди после того, как замолк тихий и торжественный голос Сережи, словно почувствовали, что судьба столкнула их с необычайной задачей, тяжесть которой придавила их плечи. Юноша поглядел на озабоченные лица своих друзей и невесело усмехнулся.
- Что, братва, задумались? В голове аж гудит?.. Так вот и я. Прямо ошеломлен был. Целую ночь не спал после этой записки. А чтобы я, я не спал - для этого много нужно!..
- Да, мы словно в тупике сидим.
- Вот, вот и я так думаю, подхватил Сережа. Ну, узнали мы тайну. Ладно. Не маленькая она. Прямо, можно сказать - государственная… Ну, а дальше что? На что она нам сдалась? Мы свое дело сделали: разгадку отыскали. И даже почти бескровно это вышло - прямо чудеса в решете! Колька только вот лапу себе поломал, да мы парой арестов отделались. Ну, а что дальше?
Опять замолчали друзья, напряженно думая над поставленной перед ними погибшим матросом задачей. Ведь теперь не существовало ни России, ни Императора. Что было делать с попавшей им в руки тайной?
Ирма первая нарушила молчание.
- Пока, по моему, и предпринимать то ничего нельзя. Поскольку я знаю - никого из членов Императорской Семьи в живых не осталось: ведь расстреляли даже малых детей. Теперь царит Сталин и Чека. Передавать тайну практически некому. Надо только сохранить ее до того времени, когда Россия опять восстановится.
- А ты думаешь - это будет?
- Ну, конечно. Что же, история остановится на советской власти? Так всегда и будет: голод, террор, Чека, да Сталин? Ничего! Россия - страна молодая, сильная и живучая. Выкрутится и она. Вот тогда то мы Ей и передадим тайну.
- Будущему Императору? переспросил Сережа. Я хоть в политике не разбираюсь и как будто не монархист, но тоже думаю: если Россия почти тысячу лет с Царями жила - и неплохо жила - то, вероятно, опять туда же придет. Куда же ей деться?.. Это только наши комсомольцы треплются о "свирепости" царей… А как почитаешь
Толстого, да Чехова, да Тургенева - эх, и жили же ребята!.. Чорта наших батьков потянуло революции устраивать!.. Уж верно - с жиру бесились… Заварили кашу, а мы - расхлебывай… Ну, да не в этом дело. Ирма права - когда будет Русский Царь - мы ему и презентуем нашу тайну. А до тех пор некому…
Опять все замолчали, словно маленькие дети, растерявшиеся перед необычайно сложной задачей, поставленной им судьбой.