- А так ему и надо. Пущай в следующий раз не выворачивает рук. Я ему хорошо подъехал под энту вот пупочку! (Он показал на угол нижней челюсти).
- Так ты, значит, знал, куда надо бить?
- А то как же? самоуверенно ответил беспризорник. Раз уж я бью в этое место - могила. Дам раза и с катушек долой!
Оба чекиста внимательно посмотрели на него.
- Та-а-ак, задумчиво проговорил Манцев и позвонил.
- Возьми этого мальчика в буфет и покорми, сколько в него влезет, сказал он вошедшему секретарю. Это - не политический, улыбнулся он в ответ на вопросительный взгляд.
Когда чекисты остались одни, Манцев с беспокойством сказал:
- Сломанная челюсть… Это значит: Градополов месяца на три вышел из строя. А тут через месяц матч с Турцией. Как быть? Градополов был нашей основной ставкой… Неужели этот шибздик - такой талант? Или просто случайность?
- А мы это проверить можем, Манцев. Давай, я его вечером свезу в "Динамо", дам доктору Полакк осмотреть, а потом к Спарре на ринг. Сразу и эыяснится - липа это, случайность или талант.
- Ну, добре. Займись, пожалуйста, этим, Лапин. Чорт его знает - может быть, и в самом, деле придется этого парнишку вместо Градополова выпустить… Возрастом только он не вышел. Раньше 18 лет - правила не разрешают на состязаниях выступать.
- Эва, не в правилах дело! Мы ему паспорт с любым годом рождения дадим! А по своему физическому развитию он много старше своих лет выглядит. Да и легчайшая категория. Я иного боюсь, товарищ Манцев. А что, если он в азарте боя въедет арбитру в зубы или даст противнику головой в живот? Что тогда? Осрамимся, ведь! Скажут: "СССР своих дикарей на интернациональные матчи выставляет"… Срам!
- Ну что ж? Надо рискнуть! Мне он показался пареньком сообразительным. Дай Спарре спец - задание. Пусть кормит этого Митьку до отвала, никуда пока не выпускает и тренирует во всю. Я думаю, из всего этого что нибудь да выйдет… А знаешь, Лапин, эта вся история сколько отдыха мне принесла! После всех наших приговоров, да процессов - Митька этот - как свежая струя.
"Дал, говорит, раза и с катушек долой"… Ха, ха, ха… Вот если бы так же и на матче с турком!.. Эх, сколько талантов у нас в русском народе есть… Раскопать бы только… Да вот, справимся с контрреволюцией - сотни Митек раскопаем!
29. Дело государственной важности
Садовский нервничал все больше и больше. После неудачи на Малаховом кургане дело дальше не двигалось. Правда, к нему все время поступали донесения его сексотов, но толку в этих донесениях было мало.
Закусив зубами папиросу так, что на худых щеках вздувались желваки, он часто пересматривал толстую папку "Тайна Адмирала" и вдумывался в каждое слово последних донесений:
- Сумец, Прегер и Шибанов встретились на набережной Москва-реки и разговаривали около получасу. Подойти к ним не представилось возможным…
- В Москву приехала для поступления в ВУЗ Тамара Савич, арестованная Севастопольским Облотделом на Малаховом кургане вместе с Сергеем Шибановым…
- Сумец, Прегер, Шибанов и Савнч гуляли вместе в Петровском парке и посетили кнно-фильм "Путевка в жизнь".
- Шибанов и Савич долго гуляли вечером у Кремля…
Все такие сведения поступали непрерывно, но не в них крылась разгадка ребуса. Дело "Рука Адмирала" все пухло, а где то в пространстве, как оборванные нити электрических проводов, крутились звенья незамкнутой цепи: письмо, дружная компания молодежи, какой то предмет, бывший на руке памятника к исчезнувший беспризорный мальчик А над всем этим неясным призраком вставала тень погибшего Императора…
Садовский скрипел зубами и кипятился. В его распоряжении была машина невиданной в мире мощности. Блестяще налаженный аппарат слежки, доносов и террора. Но сейчас этот аппарат был бессилен.
Арестовать трех спортсменов не стоило ничего. Ну, а дальше? Ребята были крепкие: добровольно, во всяком случае, ничего не выдали бы. Даже то немногое, что они уже знают про свою тайну. Правда, в распоряжении ГПУ были средства, чтобы заставить их заговорить, но после применения этих методов - в самом лучшем случае молодых людей нужно было послать куда нибудь в конц-лагерь. А если применить меры покруче, то придется и расстрелять, ибо о существовании пыточных камер в ОГПУ никто не должен был точно знать.
Все это было ясно. Садовскому, привыкшему в своей чекистской практике применять самые жестокие меры, очень трудно было сдержаться, и теперь, в деле "Адмирала". Но он понимал, что вряд ли спортсмены уже знают все: ведь беспризорник пропал не только для ГПУ, но и для них самих. Если арестовать всех троих - нити дела будут обрезаны совсем. Если послать всех троих, в конц-лагерь - все будет кончено. Ведь исчезнувшего беспризорника с таинственным предметом можно было поймать только на крючок Шибанова и его товарищей. Да и кроме того, арестовать спортсменов - это значило бы расписаться в своей неудаче. А чувство самолюбия мешало Садовскому признаться, что до сих пор все его усилия оказались тщетными, и он споткнулся на стойком сопротивлении молодежи перед ГПУ…
Одну за другую курил Садовский крепкие папиросы, и мысли его напряженно метались в разгадках ребуса. Но чего то еще не хватало в рисунке ребуса и оставалось только ждать.
На столе зазвонил телефон,
- Алло! Ты - Садовский? Садовский узнал голос Мартона.
- Я, товарищ начальник.
- Двинь ка сюда. Есть для тебя кое что новенькое.
Через несколько минут Садовский был в кабинете латыша.
- Ну, прежде всего, рассказывай, что у тебя нового с твоей тайной.
- Нового не так чтобы много, товарищ Мартон.
Слежка установлена серьезная. Мимо наших глаз ничего не проскочит. Но пока, сведений об исчезнувшем беспризорнике никаких нет. Нужно ждать.
- Гм… Ждать? А ты уверен, что ждать есть чего? А может просто - ликвиднуть твоих ребят из Москвы, чтобы они нам больше головы не морочили?
Садовский пожал плечами.
- Да как сказать? Формально говоря - данных о важности этого дела у меня нет. Но… Что то мне говорит, что тут что то есть… Запаять ребятам По тройке или пятерке ничего не стоит… Только…
- Только? Почему же ты этого не делаешь? Молодой чекист задумчиво потер небритый подбородок.
- Засадить их можно - все это элемент антисоветский… Из этих ребят, мы, конечно, никаких большевиков не сделаем. Но беда то в том, что если их посадить - это значит: отрезать все концы этой тайны…
Мартон выжидательно смотрел на своего сотрудника.
- И по моему, товарищ начальник, надо еще подождать. Данные по этому делу все прибывают. Надо все дело их руками сделать… Если же я приду к выводу, что во всем этом деле ничего важного нет - я тебе доложу, и мы их ликвиднем, как класс… Латыш одобрительно поглядел на Садовского.
- А ты, право слово, молодчага. Толково рассуждаешь, и нюх у тебя есть. Я тебя хотел малость спровоцировать, настойчивость твою испытать. Ты оказался прав: в этом деле что то есть. Вот погляди, что нам тут прислали по твоему делу.
Начальник Секретного Отдела вынул из ящика стола несколько бумаг и протянул их своему помощнику. Тот стал внимательно их читать.
Бумаг было четыре.