- Меня обезоруживает медлительность Лондона и Парижа! - почти шепотом негодующе произнес он. Так себя не ведут. У союзников имелся отличный шанс, зная настроения Гитлера, поймать его в западню, приставленную для них самих! Не нужно быть полководцем, чтобы понять: сейчас фланговый удар по северной группировке вермахта отрезал бы танковые группы от основных сил, а это равноценно разгрому...
Гитлеровская армия потерпела бы жесточайшее поражение! Через две-три недели мы приветствовали бы войска союзников в Берлине!
- Мы не знаем планов союзников! - возразила она. - Все может быть гораздо сложней.
- А, чепуха! - раздраженно сказал "Зеро". - Чепуха! Вообще, в первые же часы войны англичане просто обязаны были разбомбить Рейнскую область и все мосты через Рейн. А если бы бомбы не достигли цели, следовало пустить в ход диверсии. Я не понимаю, что это за организация у нас с вами, если она не имеет на каждом заводе рабочих, которые могли бы подложить адские машинки куда следует?..
- Не могу ответить на ваш вопрос, - сказала она. -Кроме того, я не уполномочена обсуждать действия руководства.
"Зеро" замолчал. Снова отпил вина. Закурил. Прошелся по номеру.
- Знаете, к чему привели нынешние события? -спросил он. - Среди моих коллег, разумеется?
- Естественно, не знаю.
- Вам надо знать!.. Они привели к тому, что больше никто из дипломатов и крупных военных уже не осмеливается даже шепотком критиковать Гитлера! Все предпочли занять ура-патриотическую позицию как самую выгод ную! Вот еще один результат вторжения в Бельгию и Голландию. Передайте это нашим друзьям. Пусть задумаются и сделают выводы! Кстати, объясните им, что работа станет еще труднее.
Она внимательно посмотрела на собеседника, и он догадался, о чем подумала Инга. Его усмешка была грустной.
- Вы ошибаетесь, - сказал он. - Я не торгуюсь.! Сейчас не до этого... Сейчас надо помочь англичанам и французам любой ценой и при любых обстоятельствах. Сообщите, что впредь я отказываюсь от какой-либо компенсации за сообщаемые сведения. Я буду передавать союзникам все, что знаю, до малейших деталей. Надо дать им возможность свергнуть гитлеровский режим!.. Иначе конец всему...
В номере гостиницы "Адлон" они договорились о плане будущей работы. Условились, что "Зеро" станет ежедневно делать заметки обо всем, что видит и слышит, а она два раза в неделю будет приходить за этими заметками и ставить интересующие "организацию вопросы. В случае получения чрезвычайных известий "Зеро" согласился немедленно сообщить их, предупредив по телефону, что у него написана еще одна глава книги.
- Вы могли бы фотографировать самые важные документы? - спросила она.
- Конечно, - сказала "Зеро". - Но у меня нет под ходящего аппарата. Хорошо бы, чтоб он был размером с карманные часы..
Через неделю "Зеро" получил фотоаппарат. Аппарат ему понравился.
- Вот это настоящая культура! - сказал "Зеро". Приятно иметь дело с цивилизованными людьми. Теперь все в порядке. Я обеспечу вас фотокопиями.
Нет, это не были галлюцинации. Это было ее прошлое.
Она помнила его ясно, с мельчайшими подробностями -Да она и обязана была помнить все. Чтобы при случае правдоподобно объяснить каждый свой шаг. каждое свой промах- Не из страха побоев и пыток. Нет. Только тогда когда следователь что-нибудь разнюхает.
А он может и не узнать. Может ничего не узнать. Только бы и в следующий раз дотерпеть до минуты, когда теряешь сознание...
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Давайте рассуждать, - сказал генерал. - Допустим, капитан Алферов разгадал трюк, проделанный абвером, а может быть, гестапо, с группой Лаубе. Допустим, что информация о новом типе самолета действительно была подсунута нашим товарищам, чтобы получить против них неопровержимые улики. Следовательно, как только телеграмма прошла в эфир, Генрих Лаубе и Винкель были арестованы. Так?
- Очевидно, так, - сказал Васильев, вертя в пальцах спичечную коробку.
- Мы не знаем судьбу остальных членов группы, -обводя взглядом собравшихся в кабинете, продолжал генерал. - Но имеются сведения о больших арестах, проведенных в Берлине как раз в период молчания рации Лаубе. Стало быть, не исключено, что под удар попали многие - Какой вывод?
Он смотрел на Алферова.
- Вывод прежде всего тот, что группа Штраух, если она уцелела, приобретает еще большее значение, чем ире жде, - сказал Алферов.
- Да. В том случае, если она уцелела, - хмуро сказал Больц.
Генерал повернулся к нему:
- Продолжайте, товарищ Больц.
- Все предельно ясно, - сказал Больц. - Гестапо могло получить и ее адрес. А ведь Инга не одна-
- Товарищ Больц опасается за графа фон Топпенау, - пояснил Алферов. - В случае ареста-Я слишком хорошо знаю фон Топпенау, чтобы питать иллюзии, - сказал Больц. - Арест его потрясет.
Генерал подошел и сел рядом.
- Давайте смотреть в лицо фактам, - мягко сказал генерал. - Я понимаю, как вам сейчас трудно, товарищ Больц. Но если в гестапо прочитали нашу телеграмму в Брюссель или добились показаний у Гизеке, самым тяжелым будет положение Штраух.
Больц смотрел, как закуривает Алферов.
- Телеграмма не доказательство, - сказал Больц, помедлив. - У Инги есть обусловленная еще в Варшаве версия - попытка шантажа с моей стороны... Человек, которому послана телеграмма, сейчас вне опасности?
- Сейчас - да.
- Это уже легче. Если иметь в виду телеграмму. Но остается Гизеке...
Генерал понял то, чего недоговорил Больц.
- Другого выхода тогда не существовало, - просто сказал генерал. - Зато Гизеке дошел, и мы получили Данные о наступлении под Воронежем и план захвата Сталинграда. Вы понимаете, что это значило и значит, то варищ Больц?
- Да, я понимаю, - сказал Больц. - Но если Гизеке признался, если гестапо проследило встречи Инги и вышли на Топпенау, то дело плохо. Какой версии должен придерживаться фон Топпенау в случае ареста? Вы обговаривали с ним подобную возможность? - спросил.-, генерал.-Все должен в отрицать сказал Больц в случае может сказать, что иногда разбалтывал служебные секреты.
- Гестапо установит, что вы были знакомы с фон Топпенау, - покачал головой генерал. - Сопоставит факт с фактом пребывания Штраух в Варшаве и ее работой в Министерстве иностранных дел *
- Если граф не признается, что знал Штраух Варшаве, если скажет, что познакомился с ней только в Берлине, уличить его будет невозможно. Штраух устроилась в министерстве, как известно, по рекомендации Гауфа. Во всяком случае, такова официальная версия ее появления в реферате фон Топпенау. Ведь я мог их и не познакомить, - возразил Больц. - Главное, чтобы фон Топпенау не поддался панике, не поверил возможным провокациям... Но вот тут-то и нет никаких гарантий.
Разрешите, товарищ генерал? - спросил Васильев, пристукнув спичечным коробком по столу. Прочитал в глазах генерала одобрение и продолжил: - Опасения товарища Больца резонны. Но только в случае провала "Альфы". А таких данных у нас нет. Перерыв в связи? Это не доказательство. Перерыв был и прежде. Из-за мобилизации Гизеке. А теперь перерыв может быть по техническим причинам. Разве это исключается? Нет! Значит, группа "Альфы" могла и уцелеть! Просто у нее нет возможности связаться с Центром.
Генерал перевел взгляд на Алферова.
- Если арест Генриха Лаубе не связан с прочтением брюссельской телеграммы, - сказал Алферов, группе "Альфы" опасность угрожать не может. Группа детально могла уцелеть.
- Следует убедиться, в каком положении сейчас группа, - сказал Васильев.
Больц сделал протестующее движение:
- Еще раз пойти на страшный риск?! А если это не предположение, а реальность? Тогда на квартире связного будет ждать засада. Гестапо получит подтверждение своим догадкам и живого свидетеля!
Алферов барабанил пальцами по отполированной столешнице. Васильев старательно гасил окурок. Генерал поднялся, отошел к окну.
Там, за окном, моросил мелкий дождь, раскачивались, поднимаясь над высокой желтоватой оградой, верхушки лип Гоголевского бульвара.
- И все же узнать положение группы "Альфы" необходимо, - глядя на эти оголенные раскачивающиеся верхушки, сказал генерал. - С одним условием, конечно. Если наша попытка не усугубит положение товарищей, которые могли оказаться под подозрением. - Он повернулся к остальным. - Только при этом условии!
Васильев и Алферов переглянулись.
Генерал вернулся к столу, сел в рабочее кресло, сцепил пальцы больших белых рук.
- Приказываю разработать план заброса в Берлин связного к "Альфе", - сказал генерал. - Основная задача: проверить, уцелела ли группа. В том случае, если уцелела, - оказать ей помощь в установлении радиосвязи и передать новый шифр. Вопросы?
Алферов встал:
- Разрешите?.. Если группа уцелела, то как быть с рацией? Посылать со связным или ввести в действие резерв?
- Думаю, лучше ввести в действие резерв. Рация обременит связного. Впрочем, поразмыслите сами. Я изучу все предложения.
Они поднялись.
- Медлить нельзя, - сказал генерал. - Даю сроку ровно неделю. Продумайте каждую деталь. И подыщите кандидатуры на роль связного. Немедленно. Ведь его придется готовить, а нам каждый час дорог!
К исходу недели Васильев с Алферовым подыскали две кандидатуры на роль связного и в общих чертах разработали план засылки связного в Берлин.