– Глаз Гора был в Глазе Гора, – повторил он слова жреца Вар, – но сейчас он со мной. Я хочу, чтобы вы отвели меня в Глаз Гора.
Жрецы переглянулись. Было ясно, что этот чужеземец наслышан об их главной святыне. И вполне возможно, имеет право прикоснуться через Глаз к величайшей тайне прошлого, когда-то доставшейся жрецам Вар от самого Гора.
– Мы укажем тебе путь, – сказал жрец Вар, – но сами с тобой не пойдем.
– Почему?
– Ищущий дойдет обязательно. Праведному воздастся по заслугам. А лукавый исторгнут будет силой великой, – сказал старший из жрецов и посмотрел на вершину башни Вар, возле которой в этот момент пролетала белоснежная чайка.
Ро-Гас покосился на Славена, затем перевел взгляд на вершину башни Вар и заключил:
– Так тому и быть, жрец Вар. Показывай путь.
3
Через несколько дней Ро-Гас вместе с Ишимом отправились по узкой тропе, ведущей из горной долины Вар к вершинам Айя. Славен не пошел с отцом – неожиданно заболел. И это обстоятельство показалось вождю странным и даже подозрительным. Но откладывать поход на другой день он не стал. Вместо Славена взял с собой племянника, человека сильного, мужественного, настоящего воина. Если что случится – обязательно поможет в беде.
Уже прощаясь с Ро-Гасом, старший из жрецов вдруг сказал:
– Ты идешь к Земле Обетованной. Помни об этом и веди себя достойно.
Ро-Гас согласно кивнул головой, а затем будто наткнулся лбом на невидимое препятствие, остановился и спросил у жреца:
– Ты назвал место, куда я иду, Землей Обетованной. Я не ослышался?
– Нет. Ты идешь именно туда.
– Но позволь… Земля Обетованная завещана иудеям Иеговой и находится севернее Синая. А вовсе не здесь. Я знаю это доподлинно, ибо сам строил Ковчег Завета, который иудеи и унесли на Землю Обетованную.
– Нам ничего неизвестно об иудеях, – жрец повел плечами, – но Земля Обетованная всегда была именно здесь. Я никогда бы тебе, чужеземец, не говорил о ней, лишь факт наличия у тебя Глаза Гора…
Ро-Гас нетерпеливо махнул рукой, обрывая речь жреца Вар.
– Но почему она так называется?
– Почему… Разве тебе еще не понятно?
– Нет.
Жрец хмыкнул и потер ладонью лысину, словно размышляя, как бы сподручней растолковать этому недотепе, куда именно он идет.
– Там Гор взял перед Господом обет. Они заключили договор между собой. Может быть, ты слышал об Обете Гора?
– Слышал… кажется, слышал, – неуверенно ответил Ро-Гас, – значит, это было именно здесь?
– Ты туда должен суметь дойти.
Ро-Гас развел руками и, больше не сказав ни слова, направился по тропе вверх по склону. Ишим шел сзади и сосредоточенно смотрел себе под ноги, время от времени прислушиваясь к неясным шорохам горного леса. А Ро-Гас думал: как же так случилось, что именно он сейчас подходит к месту, называемому Землей Обетованной?
И какой вообще смысл заключен в самом имени: Обетованная. Раньше он считал, что так называется земля, завещанная Иеговой Моисею и его народу. А по по словам жреца Вар выходит, что это имя дано местности, где Гор заключил обет с Господом. В обоих случаях речь идет о завете (обете) между Господом и людьми. Только в первом случае людей представлял Гор, а во втором – Моисей. И какой из этого напрашивается вывод?
Ро-Гас задумался и остановился. Ишим, шедший следом, чуть не врезался в него.
– Вождь, ты устал? Может быть, сделаем привал?
– Нет, пошли дальше.
Да, вывод… Вывод здесь один – Земля Обетованная, где Гор заключил обет с Господом, намного древнее той, куда Моисей увел иудеев. А он, Ро-Гас, направлен не к более "молодой" Земле Обетованной, а к первой.
Неожиданно ему пришла в голову мысль: "Даждь земь!". Еще там, на Синае, открылось название земли, куда Ро-Гас должен был отвести оросов – Даждь земь. Вместе со жрецом Джедом они расшифровали это имя как "дарованная земля". А теперь-то становится все понятно: не столько дареная, сколько Обетованная.
И как здесь не вспомнить, что данное откровение пришло Ро-Гасу непосредственно перед тем, как Моисей поручил именно ему сооружать Ковчег Завета. Какое совпадение! Ах, как жаль, не уточнил Ро-Гас у жреца Вар, с которым только что простился, был ли подобный Ковчег у Гора? Возможно, им что-то известно и об этом…
Откровение
4
Ро-Гас хотел еще раз позвать Ишима, но в этот момент его внимание привлекло необычное явление, случившееся на море. Он смотрел с мыса Айя в западном направлении, и именно там, в середине моря, вдруг поднялся сильный вихрь. Он стоял на месте, все больше и больше увеличиваясь в размерах, протянувшись от кромки моря до самого неба.
Вихрь вращался все быстрее и быстрее, затягивая в образовавшуюся гигантскую воронку редкие облака, плававшие доселе безмятежно на безукоризненно голубом небе. Вот так явление! Почему-то вспомнилось, как когда-то на Синае он видел подобные вихри, правда, значительно меньших размеров. Возникали они непременно перед Ковчегом Завета, который четверо носильщиков несли впереди бредущей по горным тропам толпы иудеев. Моисей, указывая на те вихри, всегда убеждал слушавших его людей, что таким образом Иегова дает знать, что верен завету и не оставит иудеев одних. Как, однако, давно это было. А вспомнилось сейчас.
И вдруг ни с того, ни с сего Ро-Гас уловил явную перемену вокруг себя. Словно бы ветер подул с огромной силой. Только это не ветер вовсе, нет, само пространство уплотнилось, сделавшись тяжелым, как перед грозой. А вот и гром. Да такой сильный! Грохнуло так, будто все скалы враз обрушились в море, и тут же Ро-Гас явственно услышал слова, доносящиеся… Даже нельзя определить направление, казалось, шли они сразу со всех сторон и одновременно слышались, будто эхом вторились внутри его самого. Такое состояние он уже однажды испытывал на Синае, когда Моисей поднялся на гору за Скрижалями Завета. Но это было очень давно…
"Иа гова тому, кто от небес был светом ущедрен. Смотрящему вдаль с высоты величественного мыса, такому ничтожному и малому по сравнению с той славой, которой он пользуется…"
Ро-Гас даже отшатнулся от неожиданности. Это не просто слова! Говорили не просто так, а непосредственно с ним самим. "Иа гова…" Это же Иегова! Конечно, тот бог, который когда-то говорил с Моисеем на горе Синай. И он же, очевидно, говорил где-то здесь, на Айя, с Гором. В обоих случаях они заключили с ним завет. Значит, он, Ро-Гас, сейчас вышел на то самое место, где стоял Гор и слушал Господа. Это и есть Земля Обетованная? Конечно, именно так и есть.
А с другой стороны, имя Иегова так понятно раскладывается на Иа + гова, что и значит: "Я гова (рю)". Почему там, на Синайской горе, Ро-Гасу не пришла в голову такая простая и естественная мысль. Тот, с кем заключен завет, начинал свою речь со слов: "Я говорю…", то бишь: "Я утверждаю". Это же понятно… Но Ро-Гасу стало "понятно" лишь сейчас, когда говорили непосредственно с ним, а не с кем-нибудь другим. Иегова… Чтобы различить в сочетании этих букв явственное: "Я говорю", надо знать язык, тот, на котором Иегова говорил с Моисеем и Гором. Прежде всего – с Гором. Это язык русов-жрецов Вар, это язык гитсов, которые по преданию пришли в Египет из этих же мест. И это язык его, Ро-Гаса…
5
Конечно, все его предположения пронеслись в голове моментально; долго Ро-Гас размышлять не мог, ибо все тот же голос продолжал вещать с небес.
…Даю благословение на дерзновение поисков счастливых, вверяя дух ветреный, другого превозмогший, и мощь руки дарю, чтобы в твоих сынах дух отцовский был внедрен. И Светозарен будь, указывая будущим народам путь в духовном странствовании…"
"Светозарен будь", – пронеслось в голове Ро-Гаса, – так Моисей, когда спустился с Синайской горы, однажды его назвал. Значит, Иегова отличает Ро-Гаса именно как Светозарного… Но как глубоки его слова, как направлены они вдаль веков, которые еще придут. Будущее вождю оросов, конечно же, не открыто, а Говорящий с ним его явственно видит и напутствует в лице Ро-Гаса род Светозарных. Да, наш род… Ро-Гас набрался смелости и спросил:
– Я могу знать о своих потомках? И послужу ли я для них каким-то примером, если уж мне суждено именно на Обетованной Земле заложить новое семя?
В небе загрохотало, полоснула молния, и сильный порыв ветра чуть было не сшиб вождя оросов с ног. И тут же он услышал ответ: "Как будет русский дух здесь умерщвлен и смешаны народы воедино, ты станешь флагом тех, кто разобщен, и возродится дух в сердцах единый".
– Как же так, – подумал Ро-Гас, – получается, что дух Синей Руси, куда он привел оросов, должен быть умерщвлен? И лишь тогда будут смешаны народы… Какие народы? Семя которых он, Ро-Гас, только пытается заложить? Так-так… Понятно, что речь идет об очень отдаленном времени, когда и его самого забудут. Ибо ведь сказано: "…ты станешь флагом тех, кто разобщен…" Значит, народ, семя которого он сначала закладывает, взрастет, перемешается с другими народами, разойдется в разные стороны, и лишь после этого у него возникнет необходимость объединиться. Но вот как? Тогда-то и вспомнят о Ро-Гасе, их отце-основателе, под "флагом" которого и возможно будет соединиться: "…возродится дух в сердцах единый".
Ро-Гас огорчился, что его будущие потомки разобщатся и станут жить отдельно друг от друга. Но, очевидно, на все воля Божья. Наверное, для их духовного роста и взросления необходимо пройти и такие испытания. Сколько же на все это уйдет лет? Вдруг ему вспомнились старый разговор со жрецом Джедом и его промысленное предположение о золотом посте сроком в 3500 лет, равном семи прилетам птицы Феникс. Неужели лишь по истечении столь длительного срока имя Ро-Гаса вновь будет поднято на флаг? Как долго ждать… Но что, если Джед ошибся, надо бы уточнить у Иеговы. Возможно, такого другого случая не предвидится.