Ингерид была своей в Ховнесе, Астрид приходилась сестрой ее матери; и она повела Сигрид в хлев, где было тепло и сухо. В хлеве было темно, но Ингерид взяла Сигрид за руку и повела за собой вдоль стены к скамье.
Одна из коров проснулась и заворочалась, остальные животные спокойно дышали во сне.
- Я так люблю Финна, - сказала Ингерид.
Сигрид, сама не зная почему, вдруг пришла в ярость, и голос ее был холоден, когда она сухо ответила ей:
- Мне так не показалось.
Она услышала, как прерывисто вздохнула Ингерид.
- Мне лучше знать об этом, - вырвалось у нее.
- Раз ты привела меня сюда, значит, ты хотела выслушать мое мнение, - ответила Сигрид. - И если правда то, что говорят о тебе и о Финне, то ты мало заботилась о нем.
Ингерид сразу присмирела.
- И что же говорят?
- Что ты относилась к Финну как к собачонке.
- Но почему он не захотел остаться в Гьевране? - перебила ее Ингерид. - Я была бы ласкова с ним, если бы он не настаивал на том, чтобы я уехала с ним в его маленькую, грязную усадьбу, оставленную его отцом в Халогаланде!
- Ты говорила ему об этом? - спросила Сигрид.
- Да, - ответила Ингерид. - Он знает об этом.
Некоторое время Сигрид молчала.
- Почему ты вышла замуж за Финна? - наконец спросила она.
- Ты сама знаешь, что он сделал со мной, - ответила Ингерид.
- В том, что произошло, ты виновата не меньше него.
- В ту ночь я умоляла его оставить меня в покое…
- Ты врешь! - бесцеремонно заметила Сигрид. - Если бы ты действительно не хотела этого, ты бы не убежала с ним в лес. Никто тебя к этому не принуждал.
- Откуда я знала…
- А что ты думала? Что он хотел искать землянику?
- Я была тогда невинным ребенком, - всхлипнула Ингерид, - и он соблазнил меня.
Сигрид почувствовала такую ярость, что чуть не ударила ее.
- Думаю, нам не о чем говорить, - сухо произнесла она, встала и уже собралась идти. Но тут слезы Ингерид хлынули потоком, и она вцепилась в Сигрид.
- Не уходи! - умоляюще произнесла она. - Я люблю Финна. И я готова на все, чтобы вернуть его!
Сигрид снова села.
- Финн уже не мальчик, - сказала она. - Он хёвдинг, у него свой корабль. И даже если он и вернется к тебе, я не думаю, что все будет так, как ты себе это представляешь.
Ингерид прекратила плакать так же быстро, как и начала.
- Ты думаешь, что он…
Она запнулась.
- Что он? - нетерпеливо спросила Сигрид.
- Ты думаешь, что он стал таким взрослым, что может командовать мной?
Сигрид фыркнула:
- А ты этого хочешь?
- Да, - сказала Ингерид.
Сигрид услышала ее тяжелый вздох.
- Ты уверена в этом? - опять спросила она.
- Даже если он и стал взрослым, - вырвалось у Ингерид, - он все равно останется таким же глупым и неуклюжим…
- Ты так считаешь?
- Да.
- В таком случае, ты еще глупее его. Как бы тебе понравилось, если бы кто-то бросил тебе в лицо, что ты глупа и неуклюжа и что усадьба твоего отца нищенская и грязная?
- Я бы такого не потерпела, - еле слышно произнесла она.
- Лично я не могу понять, как Финн смог прожить в Гьевране на целую зиму больше обещанного срока! Должно быть, ты ему очень нравилась…
- Не думаешь ли ты, что теперь он меньше интересуется мной?
- Ты этого не заслужила.
Некоторое время Ингерид молчала, и когда она ответила, в ее голосе уже не слышалось обычной плаксивости.
- Сигрид, - сказала она, - я понимаю, что тебе трудно поверить мне. Но я знаю, что люблю Финна. Я охотно проползла бы на коленях от Гьеврана до Эгга, чтобы только сказать ему об этом!
В интонации ее было что-то такое, что заставило Сигрид поверить ее словам. Но все-таки она спросила:
- А если бы тебе пришлось во всем уступать ему, ты бы все равно хотела, чтобы он вернулся?
И тут Ингерид выложила ей все.
- Если бы ты знала, сколько бессонных ночей я провела, тоскуя по нему… - сказала она. - Если бы ты знала, как горько я раскаивалась, как ненавидела саму себя за то, что отталкивала его, когда он был ласков со мной! И не мне теперь ставить свои условия, если мы снова будем вместе.
- Блотульф знал, что делал, собираясь выдать тебя за зрелого мужчину, - задумчиво произнесла Сигрид.
- Но ты же сказала, что Финн теперь взрослый, - не унималась Ингерид, - да и я тоже стала старше. Если бы только мы могли попробовать начать все с начала, если бы он смог простить меня за все, что я говорила и делала…
Сигрид не нашла, что ответить.
- Не можешь ли ты поговорить с ним обо мне? - с надеждой в голосе произнесла Ингерид.
- Не теперь, до их отъезда на юг, - ответила Сигрид. - Им предстоит много испытаний. Но я посмотрю, что смогу сделать, когда они вернутся домой…
- Если только вернутся… - тихо произнесла Ингерид.
Сигрид не ответила, но немного погодя спросила:
- Нам нужно вернуться в зал, иначе, боюсь, о нас пойдет дурная молва.
Она встала, и они ощупью направились к двери хлева.
Во дворе они встретили Эльвира.
- Что, тролли вас забери, вы делали вдвоем в хлеве? - спросил он не особо приветливо.
Ингерид посмотрела ему прямо в глаза и сказала:
- Это я повела Сигрид туда. Мне нужно было поговорить с ней о Финне.
Эльвир некоторое время смотрел на нее.
- Это в самом деле так? - спросил он. Ингерид опустила глаза, но тут же заставила себя снова посмотреть ему в лицо.
- Да, - ответила она, - это так.
- Возможно, Ингерид и заслуживает того, чтобы кто-то выслушивал ее, - сказал Эльвир. - Но мне больше нравится, когда люди сами преодолевают свои трудности.
Они с Сигрид шли по дороге от Ховнеса в Эгга. Ночь была темной, и двое рабов шли впереди них с факелами.
- Но как ей быть, если он не желает даже видеть ее?
- Ты хочешь замолвить о ней слово, когда он вернется обратно?
-Да.
- Сомневаюсь, что он остановится здесь по пути на север.
Об этом Сигрид не подумала.
- Если ты хочешь, чтобы он выслушал тебя, - сказал Эльвир, - ты должна, как мне кажется, передать ему слова Ингерид, как ты это рассказала мне. И пусть он сам решает, что ему делать.
На следующий день, сразу после завтрака, Эльвир отправился в Стейнкьер, чтобы поговорить с ярлом.
Сигрид попыталась заговорить с Финном, и он тут же догадался, куда она клонит.
- Это Ингерид нажаловалась тебе? - спросил он.
- Мне кажется, она изменилась, - ответила Сигрид.
- Не исключено; она переменчива, как ветер. И она плачет по поводу и без повода.
- Ты мог бы выслушать меня, Финн, не ради Ингерид, а ради меня самой? - спросила Сигрид.
- Ну, если так, то мне трудно отказать тебе, ведь я твой гость, но к тебе наши с Ингерид дела не имеют никакого отношения.
Не обращая внимания на его неприветливость, Сигрид пересказала ему с начала до конца разговор с Ингерид. Сначала он выругался по поводу того, что Ингерид осталась все той же, но потом стал терпимее.
- Поползла бы на коленях из Гьеврана в Эгга… - задумчиво повторил он вслед за Сигрид. - Я бы с удовольствием взглянул на это! Было бы забавно хоть раз заставить ее выполнить свое обещание…
- Было бы жестоко выставлять ее на посмешище.
- Кто говорит, что я не жесток? - со злобной улыбкой произнес Финн. - Ты же сказала, что она примет мои условия. Сначала посмотрим, как она будет ползать, а потом уж я решу, что делать.
- Финн!.. - с возмущением произнесла Сигрид. - Если она послушается тебя, она загубит свою жизнь!
Он пожал плечами.
- Не так давно она загубила мою, - сказал он. - И если уж ты взяла на себя роль Скирнира, то можешь передать ей от меня, что после того, как я увижу ее ползущую на коленях по дороге к Эгга, я позволю ей спать в моей постели.
Он хохотнул. Было ясно, что он не верил, что такое может произойти.
Отправившись в Гьевран с таким известием, Сигрид была нерадостной. Скача верхом по дороге, она думала о том, что даже если Ингерид и унижала его, нет необходимости в том, чтобы отвечать ей такой низменной местью.
Когда пришла Сигрид, Ингерид была на кухне, а ее маленькая дочка сидела на скамейке и играла. Финн назвал ее Раннвейг, в честь своей сестры. Гюда тоже была там, а также Блотульф, Хакон и еще несколько человек. Сигрид пришлось поболтать с ними, прежде чем начать с Ингерид разговор. В конце концов им удалось уединиться.
Ингерид обвязывала край скатерти, и когда Сигрид передала ей слова Финна, она выпустила из рук спицы и недоверчиво уставилась на нее.
- Он не мог это иметь в виду, - сказала она.
- Думаю, что именно это он и имел в виду, - ответила Сигрид.
Бросив искоса взгляд на Ингерид, она подумала, что та сейчас начнет плакать. Но слез не было и в помине. Ингерид снова взялась за работу и сидела некоторое время молча, проворно шевеля пальцами. И голос ее был спокойный, когда она произнесла:
- Я помню, о чем говорила вчера. И если я не могу каким-то иным способом заставить его поверить мне, мне придется сделать то, о чем он говорит.
Сигрид удивленно посмотрела на нее. Совсем не такой реакции ожидала она от Ингерид. Казалось, Ингерид отбросила все свои прежние замашки и повернулась к ней той стороной, о существовании которой никто не догадывался.
- Будет лучше, если я пройду через все это, - все так же спокойно сказала Ингерид.
И когда Ингерид сообщила, что она намерена сделать, Блотульф встал и ударил кулаком по столу.