- Значит, ты не умен, - заключила она.
- Отказ от своих слов неуместен в разумном споре, моя дорогая. Ты... э-э-э... ты нам мешаешь, милая...
Мистер Темплтон проявил необычайную смелость.
- Но, возможно, его светлость, затаптывая тлеющие угли якобитства, не давая разгореться пламени, сейчас выполняет более легкую задачу, чем сулит будущее? -спросил сэр Ричард, устремив на кузена простодушный взгляд.
- Ты так думаешь? - Мистер Темплтон позволил себе некоторый сарказм в обращении с высокопоставленной особой, главой клана Темплтонов.
- Я только спрашиваю, - пояснил баронет, - я ведь не государственный деятель.
- Это очень большая потеря для Англии, мой дорогой Толлемах, очень большая потеря. Но ты спрашиваешь, и я должен тебе ответить, - Темплтон откашлялся. - Твое предположение излюбленная версия его светлости. Оно... э-э-э... правдоподобно, но иллюзорно. Если бы такой политический курс был осуществим, он был бы превосходен, но, к сожалению, осуществить его невозможно. Подобный курс не имеет законного обоснования, он противоправен, о чем свидетельствуют последствия. Мы задерживаем якобитов, но разве их отдают под суд? То-то и оно, правительство не решается на такой шаг. У нас нет доказательств. Обвинение обычно исходит от доносчика. Мы держим пленников в тюрьме неделю или около того, потом его светлость требует, чтобы арестованных доставили к нему. Далее он читает им проповедь о том, что предательство отвратительно, что якобитские идеи неразумны, что они, сторонники этой идеи, едва избегли смерти. Чудесное избавление лорд Картерет объясняет милосердием его величества, а не собственным неумением привлечь их к ответственности. Разве это достойный курс для правительства? Я спрашиваю тебя, Толлемах.
- Вероятно, нет, - уклончиво ответил Толлемах. - Но он оправдывает себя тем, что вселяет страх в заговорщиков и отвращает их от заговора. Таким образом сохраняется мир в стране.
Потягивая шоколад, мистер Темплтон заглушал в себе растущее негодование и досаду на глупость главы своего семейного клана.
- Ты не государственный деятель, мой дорогой Толлемах, и тебе простительна близорукость в политике - тебе, но не лорду Картерету, - произнес он наконец. - Пока фортуна благосклонна к его... э-э-э... действиям, пока мы, используя ваше меткое выражение, плывем, куда ветер дует, - попутный ветер удачи, все идет хорошо. Но в один прекрасный день милорд применит свои санкции против невинного человека, и вот тогда разразится скандал. От нас потребуют компенсацию за моральный ущерб, и вообще Бог знает что случится. Но я знаю одно: что бы ни случилось, все неприятности падут на нашу голову. Возьмем, к примеру, дело твоего друга капитана Гейнора...
- Это, разумеется, самое глупое недоразумение, -признал Толлемах.
- Видишь, видишь! - торжествующе воскликнул помощник министра, потирая руки, - Так вот, если бы не я, если бы я не доверился твоей рекомендации, твоему знанию этого человека, если бы я не понял всю абсурдность обвинения, если бы у меня не было рекомендательных писем и если бы я не проверил их подлинность в двух посольствах, капитана Гейнора уже арестовали бы как якобитского агента!
- Чепуха! - возразил сэр Ричард. - Капитан Гейнор всего лишь солдат удачи. С его слов знаю, что он подумывал о том, чтобы поступить на службу к Претенденту, но у него капитан не заработал бы себе на жизнь. К тому же капитан не верит в конечную победу Претендента.
- И все же, что бы я ни говорил, его светлость утверждает, что он не подвергает сомнению полученную им информацию: капитан Гейнор и агент Дженкин - одно лицо. Лишь благодаря моей настойчивости и сведениям из австрийского и турецкого посольств лорд Картерет подписал ордер только на арест капитана Дженкина. Он был абсолютно уверен, что капитана Дженкина арестуют в гостинице "На краю света" вместе с другими заговорщиками, и тогда окажется, что он и капитан Гейнор - одно лицо.
Вошел лакей и вручил мистеру Темплтону письмо с официальной печатью. Помощник министра взял его с рассеянным видом.
- Грубейшая ошибка! - сэр Ричард улыбнулся. -Хотел бы я знать, откуда все это пошло. Гарри Гейнор, ей-богу, очень удивится, когда я расскажу ему эту историю. Он будет весьма благодарен тебе, Нед, за прозорливость и настойчивость, избавившие его от столь досадного недоразумения.
- О, в упрямстве его светлости нет равных! - вскричал мистер Темплтон. - Когда он узнает, что ни Гейнор, ни мифический Дженкин не были арестованы вместе с заговорщиками, - если они действительно заговорщики, а это еще надо доказать, - неужто ты полагаешь, что он признает свою ошибку? Кто угодно, только не он. "Должно быть, капитану Гейнору удалось скрыться, - скажет он. - Негодяи плохо справились со своим делом". Нет, спорить с таким человеком невозможно! - С этими словами мистер Темплтон сломал печать, пробежал письмо, и лицо его побагровело. - Он ударил кулаком по столу: - Будь я проклят! Хм... Ответа не будет, Джонс. Передай, что я явлюсь с ответом позже.
Посыльный ушел.
- Что случилось, Эдвард? - поинтересовалась миссис Темплтон, заметив, как изменилось лицо мужа.
- Что случилось? - отозвался он. - А вот что... Впрочем, не желаете ли услышать содержание письма? Черт побери, если бы мне потребовалось доказать свои слова, лучшей возможности было бы не найти. Слушайте!
И мистер Темплтон приступил к чтению:
"Дорогой мистер Темплтон, по известным Вам причинам я вчера вечером отправил посыльного в поместье сэра Джона Кинастона в Суррее , желая убедиться, что капитан Гейнор по-прежнему находится там. Посланник только что доставил мне сообщение, что капитан Гейнор покинул Чертси вчера днем и еще не вернулся. Буду премного признателен, если Вы примете надлежащие меры, чтобы узнать не только о месте пребывания капитана Гейнора в настоящее время, но и о деле, по которому он отлучался из Чертси. Я прислушался к Вашим заверениям, что капитан Гейнор - не тот якобитский агент, о котором меня предупреждали, и теперь весьма опасаюсь, что мы дадим ему возможность ускользнуть от нас и покинуть страну. Меня нисколько не удивит известие, что капитан Гейнор уже в порту или даже покинул пределы страны.
Ваш покорный слуга Картерет".
Мистер Темплтон бросил письмо на стол.
- Черт побери! - выругался он, - Видите, его светлость уже обвиняет меня. Я дал возможность якобиту одержать победу! Вот так лорд Картерет делает заявление, ничуть не заботясь о доказательствах. С таким же успехом можно сказать, что якобитский шпион не капитан Гейнор, а я! То, что капитан Гейнор уехал из Чертси, - еще не доказательство, но для его светлости он уже якобит, он уже находится в порту или покинул пределы страны. Перед тобой, Толлемах, один из величайших умов мира, - я лишь подверг его анализу, чтобы ты мог вынести свое суждение. Так что же ты о нем думаешь?
Сэр Ричард нахмурился:
- Мне ясно одно: лорд Картерет слишком скор на выводы.
- Сколь долго, спрашиваю я тебя, Толлемах, сколь долго такие люди занимали бы ответственные посты, если бы не мы, скромные кроты, корпящие под землей, где нас никто не видит? Ха! - И помощник министра откинулся, негодуя, на спинку стула.
- А разве не было случая, когда его светлость оказался бы прав? - спросила миссис Темплтон.
На мистера Темплтона ее слова подействовали, как холодный душ. Он поежился.
- Прав? - с коротким смешком мистер Темплтон воздел руки к небу. - Стало быть, он всегда прав?
- В этом случае он совершенно неправ, готов поклясться, - заявил сэр Ричард, положив конец сомнениям миссис Темплтон.
- Как и во всех других случаях, - вскипел помощник министра, - без колебаний можешь клясться своей головой. Я так и сказал вчера министру: если вы так уверены, что капитан Гейнор - якобитский шпион, выписывайте ордер на арест и отвечайте за последствия. Думаете, он согласился? Как бы не так! Это ваша обязанность, говорит. Да, моя обязанность - рисковать, а потом либо стать посмешищем, либо передать все лавры ему.
Сэр Ричард поднялся.
- Плохи дела у моего друга Гейнора, - сказал он.
- Вам следует его разыскать, - посоветовала миссис Темплтон.
Дверь отворилась, и вошел лакей. Он снова принес письмо, и мистер Темплтон нахмурился:
- Что еще?
- Посыльный, сэр, из тюрьмы Гейтхаус в Вестминстере. Он ждет ответа.
- Из тюрьмы Гейтхаус? Что за дьявольщина? Какие у меня дела с тюрьмой Гейтхаус? Я еще и за всех судебных чиновников должен расплачиваться?
Он выхватил у лакея письмо и разорвал нитку. Печати не было. Помощник министра расправил лист, прочел письмо и нахмурился. Бумага выпала из его ослабевших рук. Мистер Темплтон часто задышал и вдруг оглушительно расхохотался. Никто и никогда не слышал, чтобы важный и чопорный помощник министра так смеялся. Раскаты его хохота гулко отдавались в зале. Вконец обессилев, он умолк. Миссис Темплтон, сэр Ричард и лакей смотрели на него с растущим беспокойством. Наконец к нему вернулся дар речи.
- Он, он нашелся, - едва выговорил мистер Темплтон. - Ха-ха-ха, он нашелся. Капитан Гейнор не покинул пределов страны и даже не добрался до порта. Он... он... черт побери, как вы думаете, где он находится? Как вы думаете, где он провел ночь?
- Где? - сэр Ричард смотрел на кузена во все глаза, он, как и раньше, ничуть не сомневался в человеке, о котором шла речь.
- Так слушайте! - государственный муж поднял письмо. - Вот что пишет мне судья сэр Генри Треш:
"Достопочтенный сэр!