* * *
Главный герой нашего повествования действительно находился подле короля. Он охранял сон выздоравливающего, не допуская к нему никого. На этот счет он получил строжайшие указания от единственного человека, для которого делалось исключение в любое время дня и ночи, - королевского врача Бувэра. Д'Артаньян нес дежурство.
- Господин лейтенант! - прогремел Бассомпьер. - Сдайте дежурство кому-нибудь из своих подчиненных. Для вас есть срочное дело.
- Мое имя - Д'Артаньян, господин маршал, - бесстрастно заметил гасконец.
- Отлично, я приму это к сведению. А теперь, господин д'Арманьян…
- А теперь, господин маршал, я вынужден просить вас говорить потише. Вы можете разбудить короля, в этом замке чертовски тонкие стены.
- Господин Арманьян, я не привык к такому тону!
- Господин маршал, я тоже. И потом, меня зовут Д'Артаньян.
Бассомпьер понял, что перед ним серьезный человек.
- Ну что ж, - сказал маршал. - Я вижу вы тот, кто нам нужен.
- Возможно, - невозмутимо согласился лейтенант мушкетеров. - Но кого вы имеете в виду?
Бассомпьер понял, что сказал лишнее.
- Сударь, - произнес он внушительно. - Вы узнали меня.
- Совершенно верно, господин маршал. - И мушкетер слегка поклонился. Поклон был вежливым, но не более.
- Я имею право приказывать любому офицеру. Так вот, я приказываю вам немедля передать дежурство надежному человеку, взять самую резвую лошадь, какую только вы сможете здесь найти… - Бассомпьер резко обернулся: ему послышались легкие шаги. Д'Артаньян хранил прежнее бесстрастное выражение. Так вот, сударь, - продолжал маршал. - Вы возьмете лошадь и поскачете по дороге на Дофине…
- Сожалею, господин маршал, но это совершенно невозможно.
- Черт побери! Это еще почему?
- Потому что вы не господин де Тревиль.
- Я - Бассомпьер! - гневно вскричал маршал.
- Именно по этой причине я не сойду с места.
- Однако вы упрямец, господин д'Арвильян! - вконец разгневался маршал.
- Меня зовут Д'Артаньян. Вы опять говорите слишком громко, господин маршал, это может повредить здоровью его величества, - являя собой полную противоположность Бассомпьеру, отвечал мушкетер. Сам Атос не мог бы выказать больше хладнокровия.
- Сударь, ваше упрямство неуместно! Оно сыграет с вами дурную шутку, прошипел Бассомпьер. Маршал был взбешен, но решил не уступать мушкетеру в готовности оберегать покой выздоравливающего монарха.
- Мною движет вовсе не упрямство, сударь, - холодно проговорил Д'Артаньян. - Жаль, что вы этого до сих пор не поняли.
- А что же, черт побери?!
- Чувство долга.
- Так вам нужен приказ де Тревиля?
- Да. Или его величества.
- И вы отказываетесь подчиниться любому другому лицу?
- Да.
- Но это невозможно! Де Тревиля здесь нет! Король болен!!!
- Это означает всего лишь, что вам надо приказать кому-нибудь из ваших непосредственных подчиненных.
- Teufel! Да в том-то все и дело, что нужен не "кто-нибудь", а именно вы!! А время уходит, тысяча чертей!!!
- Благодарю за доверие, господин маршал. Я постарался бы оправдать его, так как, судя по всему, вы действительно испытываете надобность во мне, но раз уж господина де Тревиля нет, а его величество спит, то…
-..то вас просит королева, - послышался голос, от которого мушкетер вздрогнул. И Анна Австрийская, откинув бархатную портьеру, вошла в помещение для дежурного офицера.
- Королева! - пробормотал д'Артаньян. - Вы здесь, ваше величество!
- Я здесь, шевалье. И я прошу вас о помощи потому, что знаю вашу преданность и отвагу. Если вы не поможете мне, этого не сумеет сделать никто.
Королева-мать, наблюдавшая эту сцену из-за портьеры, удовлетворенно кивала. "Браво, Анна, - прошептала она. - Королева не приказывает, а просит. Это именно то, что надо".
- Ваше величество, моя кровь и моя жизнь - ваши!
Анна Австрийская повернулась к маршалу. Бассомпьер был умным человеком, он поклонился и вышел.
Д'Артаньян и королева остались вдвоем.
Анна Австрийская не могла скрыть своего волнения. Человек, стоявший перед ней, привез ей последний привет Бэкингема. Он рисковал своей жизнью, сначала спасая ее честь, а затем пытаясь спасти Бэкингема. Королева была предупреждена, но жизни герцога суждено было оборваться в тот момент, когда он читал ее письмо.
Анна Австрийская смотрела на мушкетера, а видела перед собой другого. Он тоже носил в Париже мушкетерский плащ.
- Господин д'Артаньян, - отгоняя наваждение, начала королева. Каждое слово давалось ей с трудом. - Когда-то вы спасли свою королеву! Молчите! Не говорите ничего: ни слова, ни звука! Говорю я! Когда я закончу, вы исполните… мое поручение.
Анна Австрийская всмотрелась в черты гасконца, словно пытаясь проникнуть в его мысли. В глазах лейтенанта мушкетеров светились ум и природная живость, перед ней стоял отнюдь не простак. На этого человека можно было положиться.
- Я, быть может, была несправедлива к вам, - продолжала Анна Австрийская. - Но я не забыла вашей преданности. Придет время, когда она будет оценена по достоинству.
- Ваше величество, награда солдата - возможность вновь служить королеве Франции!
- Молчите, господин д'Артаньян. У нас уже нет времени, а я еще должна предупредить о том, что мое поручение может навлечь на вас гнев кардинала. Я не имею права посвящать вас в государственные тайны, тем более что они принадлежат не мне одной. Скажу одно: вам необходимо догнать и арестовать господина дю Трамбле, который в эту минуту во весь опор скачет в Дофине к кардиналу. От того, сможете ли вы это сделать, зависит моя судьба и судьба еще многих достойных людей, которые еще не покорились кровавому министру и сохранили честь и дворянское достоинство. Теперь, когда я сказала вам все, что могла, отвечайте, готовы ли вы преследовать дю Трамбле.
- Да, ваше величество.
- И вы сумеете догнать его?
- Да, ваше величество.
- Я рада, что не ошиблась в вас. При аресте вы можете действовать как от моего имени, так и от имени короля Франции. Помните, вы должны доставить дю Трамбле сюда, к королю.
- Он будет доставлен, ваше величество.
И королева почувствовала, что гасконец выполнит обещание.
- Он опередил вас почти на три четверти часа.
- Я поскачу быстрее - только и всего.
- У крыльца вас ждет самая резвая лошадь из королевской конюшни. Торопитесь!
И д'Артаньян отправился в путь…
Глава пятая
…и выполнил его, насколько это было в силах человеческих
Он скакал так быстро, что в Шамбери сократил свое отставание от дю Трамбле на четверть часа. В Вуароне ему сказали, что дворянин, закутанный в запыленный синий плащ, полчаса назад выехал в сторону Гренобля.
- Как его лошадь? - спросил д'Артаньян хозяина постоялого двора, расположенного у самой заставы.
- Лошадь неплохая, но не в моем вкусе, если я что-нибудь понимаю в лошадях, - словоохотливо отвечал тот. - Бабки у нее толстоваты, сударь.
- Я спрашиваю тебя, олух, свежая у него лошадь или нет!
- Ах, вот вы о чем! Свежая, сударь. Сам он весь в пыли, а лошадь только из конюшни - сразу видно.
- Проклятие, - пробурчал мушкетер в усы, пуская свою лошадь в галоп. Этот господин явно не расположен отдыхать в пути.
- Где находится его высокопреосвященство? - спрашивал он у всех в Гренобле, на ком видел военный мундир.
Одежда мушкетера служила ему лучшим пропуском. Ему отвечали, что ставка, кардинала в Аржантьере.
- Ну что ж, - вздохнул мушкетер. - Во всяком случае, господин кардинал позаботился, чтобы у меня было время.
Размышляя о том, что, окажись Ришелье в Гренобле, он не успел бы перехватить дю Трамбле в пути и, таким образом, выполнить приказ королевы, д'Артаньян поздравил себя с тем, что до резиденции кардинала еще далеко, и пустился по горячему следу. Мушкетер не проявлял нетерпения, не досадовал: он пришпоривал кобылу из королевской конюшни, вспоминая, что за алмазными подвесками королевы в Лондон ему пришлось путешествовать на собственной лошади.
"Не все перемены к худшему", - подумал он.
Однако погоня явно затягивалась, и д'Артаньян вынужден был признаться самому себе, что дю Трамбле сильно вырос в его глазах с того времени, когда он покинул Лион.
Мы упомянули, что мушкетер пустился по горячему следу, и это соответствовало действительности. Расспросы жителей придорожных селений указывали на то, что мушкетер настигает всадника в запыленном синем плаще.
Дю Трамбле, предполагая за собой погоню, торопился изо всех сил. Но одного он знать не мог, что преследует его один человек, и человек этот д'Артаньян.
Когда до Аржантьера оставалось немногим более трех лье, дю Трамбле обернулся на дробный перестук копыт позади. Ему бросился в глаза мушкетерский плащ, и он все понял.
Усталый конь не откликался на все новые и новые посылы всадника, напрасно тот вонзал шпоры ему в бока.
Д'Артаньян приближался как рок.
Дю Трамбле узнал его, д'Артаньян часто дежурил в Лувре.
- Проклятие, я пропал! У этого гасконца бульдожья хватка, - пробормотал дю Трамбле, немилосердно пришпорив коня.
- Именем короля! - загремел д'Артаньян, настигая беглеца. Остановитесь, шевалье дю Трамбле!
Дю Трамбле сделал вид, что не слышит. Однако ничто уже не могло избавить его от встречи с мушкетером. Усталый конь беглеца перешел на шаг, дю Трамбле перестал пришпоривать его.