- Кнутов? - Владимир Сергеевич погасил лампу и вернул её доктору. - Что опять?
Белый тоже отметил встревоженный вид сыщика.
- Господа, пройдёмте на улицу, - Анисим Ильич кинулся к выходу. Полицмейстер и Белый устремились вслед. - Господин полковник, - уже на улице тихо повторил Кнутов. - На той стороне Зеи вырезали поселение в устье реки. Оттуда только что прибыл один из казаков, кого ночью к ним отправили. Смог оторваться от погони и на лодке переправиться к нам. Раненый.
- Что рассказывает?
- Убивают. Грабят. Захватили переправу. Всё.
Белый посмотрел на полицмейстера:
- Вот и началось.
- И что мне прикажете делать? - вспылил Киселёв. - Я предупреждал. Доказывал! А теперь- ни здесь ни там! - Владимир Сергеевич с силой пнул лежащий под ногами камешек. - Город без патрулирования оставил…
- Я не это имел в виду, Владимир Сергеевич, а то, что следует усилить охрану на переправе. Вашими людьми и кадровым офицером, хотя бы одним, но с боевым опытом. - Белый резко обернулся. - Командируйте Индурова.
- Это безголового? Вы что, смеётесь? Да и не имею я права командовать армейскими чинами!
- Поговорите с Арефьевым.
- Вы что, - Киселёв заложил руки за спину, - полагаете, они к нам пойдут?
- Может статься, Владимир Сергеевич.
- А пароходы?
- Эффективно. Но недостаточно.
Киселёв нервно провёл руками по отворотам сюртука:
- Алексей Дмитриевич знают?
- О чём?
- Про… господина Индурова?
- Не все, - честно признался Олег Владимирович.
- Вот когда вы, сударь, все согласуете с генерал-губернатором, тогда и… Тем более, есть полковник Арефьев, может быть, он вас поддержит. А меня, будьте любезны, увольте.
- Хорошо, - уступил Белый. - Но в любом случае пост на переправе следует усилить. И направить нужно Индурова, который знаком с караульной службой.
- Кнутов, а ну-ка, пройдись вперёд, - Киселёв остановился против Белого и, дождавшись, когда Анисим Ильич отошёл на приличное расстояние, прошептал: - Олег Владимирович, даже в столице сплетни и слухи имеют свойство распространяться с неимоверной быстротой. А у нас и тем паче - моментально. И о ваших контрах с господином Индуровым все наслышаны. И ежели там, на переправе, Индуров примет смерть, то уж будьте-нате - в городе сочтут виновным вас, а не того китайца, который в него угодит.
- Вот я и прошу вас, Владимир Сергеевич, поговорите с Арефьевым, чтобы он направил господина Индурова на пост. С вашими людьми. Под их наблюдением. И чем быстрее, тем лучше. И чтобы моё имя вообще не всплывало. То есть абсолютно!
Полицмейстер хотел что-то ещё добавить, но, передумав далее убеждать молодого человека, только махнул рукой:
- Олег Владимирович, вы уверены?
- Честно? Не уверен. Но сидеть, сложа руки не имею права. Владимир Сергеевич, Индурова следует изолировать. Хотя бы на двое суток. Тогда станет многое понятно.
- Что ж, Бог вам судья. Я передам вашу просьбу коменданту. Но не более.
Юрий Валентинович заехал в "Мичуринскую". Как и ожидал, Полины Кирилловны там не оказалось.
- А что, сегодня молодая хозяйка совсем не появлялась? - Штабс-капитан приказал половому принести полграфинчика водки и малосольные огурцы. - Ты мне, шельма, в глаза смотри! - Индуров схватил слугу за ворот цветастой рубахи и прижал к столу. - Станешь врать - битым будешь! Точно её не было?
- Не, не было, - хрипел половой- Не вру…Кого хошь спросите… Сегодня ж воскресенье, так они, поди, в церковь поехали.
Рука штабс-капитана ослабла. "Кажется, допился, - дошла издалека тупая пугающая мысль. - Или опиум на мозги так действует? Ведь и правда - воскресенье". Индуров налил себе в стопку и залпом осушил сосуд.
- А постоялец ваш приехал?
- Это которые из двести двадцать шестого нумера?
- Они, родной, они самые…
- Нет, ваше благородие. Не прибыли-с. Однако, - слуга наклонился так низко, чтобы его никто не услышал, - их туточки с вечера ожидали-с.
- Кто?
- Господин Кнутов.
- Кнутов? - брови штабс-капитана сошлись на переносице. - Это тот, что сыщик?
- Совершенно верно-с. Как с вечера вошли в нумер, так до утра в нём и пробыли.
- А утром что?
- Утром к ним господин Селезнёв, помощник ихний, пожаловали. О чём говорили, не ведаю. А вот после Ваську нашего, дворника, к двери приставили. Чтоб, значит, никого в нумер не допускал.
- Так, - Индуров поднялся со стула, - говоришь, постоялец не возвращался?
- Вернуться-то они возвернулись, да вот только в номер к себе не заходили. Потому как малец наш им о визите господ полицейских доложил, а они в экипаже были-с.
- Шустрый малец у вас, как я посмотрю. И что, сразу же уехал?
- Так точно-с! Даже с дрожек на землю не сходили.
- Любопытно! Очень даже любопытно!
Юрий Валентинович швырнул на стол салфетку и деньги, вскочил на ноги, стремительно поднялся по лестнице на второй этаж и направился к двести двадцать шестому номеру. Дворник Василий дремал возле двери на стуле.
Индуров толкнул дверь, но она была заперта. Дворник встрепенулся и вскочил.
- Ваше благородие, туда нельзя! Анисим Ильич не велели никого пускать!
- Ключ! Где ключ, морда? - Индуров снова толкнул дверь.
- Не могу знать, ваше благородие! Только туда нельзя! Анисим Ильич не велели!
- Не велели, говоришь? - Индуров бегом слетел вниз, - Ключ от номера! Быстро!
Половой побелел от страха:
- Как можно, ваше благородие? Никак нельзя! Кирилла Игнатьевич меня… вмиг…
- Что? Ты плохо слышал, рожа твоя постная? Ключ!
Половой ещё пытался оказать сопротивление, но сильный удар все сомнения в намерениях слуги свёл на нет. Через минуту Юрий Валентинович открывал двери номера под стенания дворника:
- Что ж вы делаете, барин? Меня ж в Сибирь…
- Заткнись! Стой и наблюдай, как велено. Ежели кого увидишь - постояльца, или Кнутова - сразу доложи.
Первое, что бросилось в глаза штабс-капитана в номере, был накрытый простынёй стол. Индуров лёгким движением откинул материю: на столе лежали пачки денег. Много денег. Юрий Валентинович провёл языком по пересохшим губам. Ассигнации все были новые, достоинством в сто рублей каждая. И номера в них шли в арифметической последовательности. Каждая купюра продолжала номер предыдущей.
Индуров опустился на близстоящий стул. Вот так проверяющий! Сторублёвки-то из банка изъяты. И не абы какого - столичного! Рука потянулась к деньгам. Настоящие. Никак, господин Белый банк ограбил? И с этим добром прибыл сюда? Зачем? Сбежать за границу? В Китай? Или переждать, пока его не перестанет искать полиция? Но он мог бы просто залечь на дно и не светиться. Нет, здесь что-то иное. А если он прибыл разведать финансовую обстановку для того, чтобы выбить конкурентов? Тоже отпадает. Ни Мичурин, ни Роганов, ни Бубнов не позволят незнакомцу со стороны, пусть даже и со связями в столице, нарушать устоявшийся рынок губернии.
Индуров отвернул простыню далее. На краю стола лежала ученическая тетрадь. Юрий Валентинович пролистал её. Какие-то значки: крючки, закорючки, точки, скобки. Офицер вмиг сообразил, что держит в руках: о тайнописи он был наслышан. Индуров полистал тетрадку вторично и на сей раз более внимательно, отметив одно обстоятельство: в тетради не было ни единой цифры. Для человека, связанного с финансами, данный факт недопустим, значит, финансовое состояние губернии заезжий гость не изучал.
Неприятное чувство толкнулось в груди штабс-капитана. Неспроста, ой неспроста этот тип в городе! Неожиданно стало тревожно. "Интересно, - штабс-капитан потёр ладонью выскобленный подбородок, - насколько детально Кнутов изучил помещение? Я на месте господина Белого самые ценные бумаги, если, конечно, таковые имеются, спрятал бы отдельно. И в таком месте, о котором сыщик даже не подумает".
Офицер задрал голову, внимательно осмотрел потолок, переставил стул ближе к окну, взобрался на него и принялся ощупывать обои над карнизом. Вскоре удача сопутствовала настойчивому искателю. Одна из полос обоев легко отстала от стены, и Юрий Валентинович извлёк на свет Божий три исписанных мелким каллиграфическим почерком листа. Индуров, не слезая со стула, тут же их просмотрел. Свою фамилию он увидел на второй странице. Напротив неё - три группы трёхзначных цифр, разделённые твёрдой чертой. Юрий Валентинович прекрасно знал эти цифры. То были суммы его жалованья, которое он ежемесячно получал из императорской казны. В одном ряду с его фамилией значились и другие офицеры из артиллерийского полка и соседствующих частей. Но лишь напротив шести имен господин из двести двадцать шестого номера поставил знак вопроса.
Индуров аккуратно засунул список за обои и присел на стул. Все шестеро были заядлыми игроками. Кто в покер, кто в бильярд. Но не это отличало их от всего остального офицерского сословия, находящегося в данный момент в Благовещенске. В азартные игры играли многие, точнее - большинство. Но везунчиков, которые не просто играли, а выигрывали, было всего шесть. Приезжего интересовали именно они. Но не для того, чтобы сразиться с ними, ведь Белый ни разу не появился за зелёным сукном: азартные игроки сразу пытаются разведать поле боя, прощупать обстановку, в которой им вскоре предстоит испытать свои силы. Господин Белый ничего такого не делал. "А потому, - сделал вывод Индуров, - что приехал он по мою душу".