Генриетта еще раз посмотрела в иллюминатор на окружающие кустарники и спокойно направилась к выходу. Другие девушки прильнули к иллюминаторам, испуганно глядя на людей, выбежавших из–за кустов. Генриетта этого не видела - стояла возле двери и смотрела, как от кабины пилота между сидений приближался розовощекий человек в хорошо скроенном костюме. Думала, как могла так попасться в ловушку, но не впадала в панику, поскольку это означало бы гибель, а шансы на спасение давали только выдержка и сила духа.
Розовощекий приближался, а она смотрела на него, как смотрят обычные пассажиры на члена экипажа: без особого интереса, но и не отчужденно. Он подмигнул ей по–дружески, хотел пошлепать по щеке.
Генриетта спокойно отвела его руку, и он не обиделся. Вежливо попросил перейти на другое место.
На мгновение Генриетте стало страшно. Отступила в глубь салона и села на чей–то чемодан. Подумала: сейчас появится тот, который вел самолет, "полковник Кларенс", как назвал его розовощекий. Возможно, это было вымышленное имя, но все равно Генриетта уже никогда не забудет его, как и разговор, который она случайно подслушала в самолете. И пока пилот еще не вышел из кабины, снова осмыслила все, что произошло, - от посадки на самолет под Марселем до его приземления около этих опаленных солнцем кустарников.
…Две недели тому назад Генриетта прочитала в "Пари суар" объявление, в котором приглашались красивые девушки на работу экскурсоводами в Северную Африку. Контракт - на год, два и три. Генриетта позвонила по указанному номеру, и ее пригласили в контору на Жак–Доллан. Там и встретил ее розовощекий, отрекомендовавшийся Жаном Дюбуи - доверенной личностью большой туристской фирмы. Он рассказал об условиях работы, показавшихся Генриетте блестящими, просмотрел ее документы и спросил, знает ли она иностранные языки. Генриетта назвала только итальянский и английский, хотя немного знала и немецкий.
Розовощекий предложил Генриетте контракт на три года, но она согласилась только на годовой. Подписала, небрежно глянув на текст договора, поскольку Дюбуи выдал ей аванс и было неудобно вчитываться - фирма, которая не скупится на королевский аванс, не может быть несолидною. Тем более что розовощекий посоветовал:
- Прочитайте внимательно, мадемуазель, нам бы не хотелось, чтобы потом возникли недоразумения. Мы привыкли выполнять свои обязательства, но требуем этого и от вас.
- Я не ищу легкого хлеба, - только ответила она и расписалась.
Дюбуи вручил ей билет на поезд до Марселя и объяснил, где и когда должна быть, чтобы не опоздать на самолет, которым фирма переправит ее и других новых работниц в Северную Африку.
Впервые все они собрались в десять часов утра у отеля "Наполеон". Пятнадцать разных по характеру, взглядам, нравам, но все молодые и красивые.
Кто–то из марсельских пижонов, пораженный такой картиной, не выдержал и предложил:
- Пташки, возьмите меня с собой. А еще лучше оставайтесь здесь. Гарантирую всем шумный успех, а сегодня - веселый вечер…
Он попробовал протолкнуться к дверцам автобуса, в который садились девушки, но споткнулся о своевременно подставленную ногу хмурого верзилы в надвинутой на лоб шляпе.
- Я тебе покажу "пташки"… - прошипел верзила, и пижона как ветром сдуло.
- Поехали, Густав! - позвал верзилу Дюбуи.
Тот сел за руль, и автобус рванул с места. Ловко маневрируя, Густав вывел машину на автостраду, и через четверть часа будущие экскурсоводы уже поднимались в самолет.
Генриетте пришлось сидеть в хвосте, и ее сразу затошнило. Вскоре сделалось совсем плохо, и она бросилась в туалет. Там и услыхала разговор, который огорошил ее. И все же она нашла в себе силы ничем не выдать себя и внимательно слушала, стараясь не пропустить ни одного слова.
Разговаривали в тамбуре по–немецки и не очень опасались - были уверены, что никто из пассажирок не понимает их.
- Нас ждет грузовик и пять легковых машин, - сказал какой–то мужчина за дверью туалета. Генриетта сразу же узнала голос Дюбуи. - Разгрузимся, и вы, полковник, сразу посадите самолет в Танжере. Таможенникам на радость…
- Не забудьте прислать в аэропорт машину, - проговорил полковник на ломаном немецком языке. Потом попросил: - Налейте мне виски, Франц.
- Но вы же ведете самолет, Кларенс…
- Сейчас я включил автопилот… Глоток спиртного никогда не помешает.
Уже начало этого разговора насторожило Генриетту, почему Дюбуи из Жана вдруг превратился в Франца? И тут она припомнила, что уже при первом знакомстве заметила у него иностранный акцент, но мосье служил в Африке, и это не показалось странным. Но при чем здесь таможенники?..
- Вы же знаете, я спокойно отношусь к прошлому, - произнес Франц.
- Это пока не заденет вас лично, - отпарировал полковник. - И ваших дел в…
У Генриетты оборвалось сердце: полковник произнес это слово спокойно и безразлично, так, как она говорила о Париже, Лионе, Гамбурге, Лондоне. Но это слово стало символом смерти - только недавно она слышала его из уст Сержа Дубровского.
Франц сказал недовольно:
- Я же просил вас…
- Вы стали пугливы. Нас никто не слышит, а если бы и услыхали…
- И все–таки…
После паузы полковник спросил:
- Когда вы скажете девчонкам о перемене их профессии?
- Не люблю откладывать. Лучше сейчас.
- Я взгляну на приборы и приду посмотреть спектакль.
Сразу все стихло. Генриетта осторожно выскользнула из туалета и чуть не столкнулась с розовощеким. Тот посмотрел на нее подозрительно, спросил по–немецки:
- Что вам тут нужно?
Генриетта сообразила, что не следует выдавать свое знание немецкого, и только пожала плечами.
- Сядьте на свое место, мадемуазель, - приказал тот уже по–французски.
В конце самолета стоял Густав, широко расставив ноги и заложив руки за спину.
Франц прошел вперед, заглянул в кабину - оттуда вышел человек еще выше Густава и наверняка сильнее.
"Полковник", - поняла Генриетта. Она сидела возле иллюминатора, спрятавшись за спинку кресла, и ждала. Догадывалась: сейчас произойдет нечто страшное.
- Минутку внимания, девушки, - захлопал в ладоши розовощекий. - Я должен сделать довольно срочное и, может, для некоторых неприятное сообщение… - Вынул из кармана какие–то бланки, помахал ими над головой. - Знаете, что это такое? Точные копии договоров, которые вы подписали с нашей фирмой. Обратите внимание на пункт шестнадцатый… - Бросил бланки передним девушкам. - Вчитайтесь в него внимательно, мои козочки. Понятно? Кто из вас нарушит договор - заплатит пятьсот тысяч франков! - Улыбнулся доброжелательно и сказал мягко, ласково, словно сообщал что–нибудь успокоительное: - Но это так… Просто для формы, мои дорогие, чтобы вы поняли, что нет смысла брыкаться и показывать коготки. Но что поделаешь, наша фирма имеет уже достаточно экскурсоводов, мне сообщили об этом уже в последнюю минуту, и вам придется как–то по–другому обслуживать клиентов… В ночных кабаре Танжера… Вы поняли меня, козочки?..
Ровно гудели моторы, никто из пассажиров не проронил ни слова. Потом девушка, сидевшая за Генриеттой, сказала тихо и как бы с удивлением:
- Какой мерзавец!
А другая, не поднимаясь, произнесла спокойно:
- Вы плохой шутник, мосье Жан…
- Если вы так воспринимаете мою откровенность, то я молчу… Но прошу учесть, мы не церемонимся с непокорными!
Теперь поняли все. Кто–то заплакал, а высокая брюнетка, что сидела в первом ряду, зло бросила розовощекому в лицо скомканный договор и истерично закричала:
- Вы негодяй!.. Мы пожалуемся! Вы не имеете права!..
- Имеем, козочки… Обратите внимание на пункт четырнадцатый: фирма может использовать вас на других работах. Вам ясно, мадемуазель? На других работах…
- Подлец! - Девушка закрыла лицо руками и заплакала.
- Вам не удастся нас обмануть! - Вскочила ее соседка и двинулась на Франца с поднятыми кулаками. - Мы заявим в полицию!
Полковник сделал шаг вперед, и девушка отступила, словно натолкнулась на непреодолимую стену.
- Вот что, райские птички, - произнес грозно полковник, - я с вами не собираюсь разводить церемоний! Я здесь и полиция и закон! Кто не будет повиноваться, голову сверну!..
- Так точно… - подтвердил Франц. - Однако должен напомнить вам, козочки, что мы предлагаем прекрасные условия. Можете получить вдвое, а то и втрое больше, чем обусловлено контрактом. За три года можно заработать приличную сумму. Вернетесь в свой Париж богатыми невестами… Решайте, фирма гарантирует полную секретность.
- Какой мерзавец! - не выдержала соседка Генриетты, рванулась вдоль сидений, занесла над головой сумочку, но Франц перехватил ее руку, толкнул в грудь. Девушка зашаталась, но удержалась на ногах, ухватившись за спинку кресла, затем плюнула Францу в лицо.
Франц поднял руку; еще мгновение, и ударил бы - даже пощечина принесла бы ему удовлетворение, - но сдержался.
- Я припомню это вам, мадемуазель… - процедил со злобой, вытираясь. - Густав! Наведи порядок!
Тот протиснулся в узком проходе, положил девушке на плечи руки, легко подмял ее, завернув руки назад, и бросил в кресло, да так, что она ударилась головой о бок Генриетты.
- Ну? - спросил Густав. - Кому еще не нравится?
Все молчали.
- Ничего, козочки, привыкнете, - сказал розовощекий благодушно. - У вас будут прекрасные условия: отдельная комната, хороший портной, вкусная еда… Вам просто повезло, мои дорогие…
Генриетта приподнялась.
- Чего тебе? - задержал ее Франц. - Куда?