Немец почему–то сразу не понравился Грейту. Мягкие и правильные черты лица и почти детская розоватость щек могли только подкупать, однако как раз именно это и раздражало полковника. Он вдруг почувствовал, что начинает пьянеть. Хотел еще раз позвать кельнера, но тот уже изгибался между столиками, держа сифон в услужливо протянутых руках. Гнев Грейта сразу утих, он лишь проворчал что–то, подставляя стакан под тугую струю содовой.
Вода немного отрезвила его, и он снова налил из бутылки, но запах виски почему–то показался неприятным. Хотелось посидеть спокойно, но самодовольный шваб уже нарушил его душевное равновесие.
"Это все нервы", - подумал он.
Да, известие об отставке все же подкосило его, хотя Грейт давно готовился к этому. После того как он высказал генералу Блеккеру то, что думал о нем, Грейт ждал этого известия и свыкся с ним, мало того, пытался даже заблаговременно подготовить себе почву в Штатах, и все же какая–то боль засела в сердце. Сам факт, что он сидит в "Веселом аду" и дует виски, разве не свидетельствует о полной деградации полковника Кларенса Грейта?
Грейт усмехнулся, налил содовой, но, подумав, добавил виски. Завтра сдает дела и после этого вылетит домой. Он соскучился по Штатам, и возвращение на родину в какой–то мере компенсирует его неприятности. Кроме того, будут деньги, чтобы открыть мастерскую по ремонту автомобилей или приобрести мотель.
Сбудутся ли эти мечты?
Можно, правда, наняться летчиком–испытателем - там неплохо платят, и полковника Кларенса Грейта взяли бы. Но мало кто из испытателей протягивает три–четыре года. Сколько его однополчан сгорели на "стар–файерах" и "боингах"?
Мимо столика прошмыгнул кельнер, и те двое за спиной замолчали. Наверно, расплатились и собираются уходить…
Внезапно Грейт почувствовал, что кто–то стоит у него за спиной, чьи–то глаза уставились в его затылок. Ощущение было такое, словно кто–то поднял кольт и держит палец на спусковом крючке. Если бы это случилось в Техасе, Грейт был бы уже под столом с выхваченным из кармана пистолетом, но здесь, в самом сердце Европы…
Полковник притворился, что уронил спичку; медленно наклонился за ней, скосив глаза, увидел в двух шагах ноги в желтых ботинках. Он мог бы дотянуться до них, дернуть на себя так, чтобы человек пробил себе затылок о грязный пол, но, медленно выпрямившись, остался сидеть на стуле, лишь обернулся.
Так и есть, розовощекий! Стоит усмехается, засунув руки в карманы пиджака.
- Что надо?
- У вас замечательная выдержка, полковник Грейт!
- Что надо? - повторил, взявшись за спинку стула, Грейт.
Розовощекий шагнул в сторону, вынул руки из карманов, подчеркивая этим миролюбие своих намерений, и учтиво поклонился.
- Франц Хаген к вашим услугам.
- Не нужны мне ваши услуги… - оборвал его полковник.
Хаген не обратил на это внимания. Сел напротив Грейта, приветливо улыбаясь. Полковника злила и эта улыбка, и развязность его манер… Шрам на лбу Грейта побелел, что свидетельствовало о крайнем душевном возбуждении.
- Мне не нравится, когда всякий лезет, куда его не просят… Я не потерплю!..
- На вашем месте я поступил бы так же, - перебил его Хаген. - Но жаль, у меня нет иного выхода, а дело важное, поэтому я позволил себе потревожить вас. Впрочем, я не отниму у вас много времени, и, если мои предложения не заинтересуют вас, можете прервать разговор.
Это было логично, и Грейт вынужден был оценить аргументы Хагена.
Тот сел против света, и полковник мог хорошо рассмотреть его. Первое впечатление оказалось ошибочным: немец был не таким уж юным. Молодил его розовый цвет щек, лицо же прорезали морщины, а глаза запали глубоко и выглядели усталыми, как у мужчины, который перешагнул сорокалетний рубеж.
- Какие могут быть предложения? Я не желаю слушать разные предложения… - пробормотал Грейт почти машинально. - Откуда вы знаете меня?
- Я знаю даже, на какой рейс у вас заказан билет в Нью–Йорк, - усмехнулся Хаген. - Мои друзья когда–то имели с вами дело… - Заметив, что полковник удивленно поднял брови, пояснил: - Ну запчасти для автомашин, горючее и некоторые другие мелочи… Мне рекомендовали вас как делового человека, а это в наше время наилучшая рекомендация.
Грейт иронично прищурил глаза. Он не любил краснобаев, а этот, кажется, болтун. Однако не остановил немца, и тот произнес негромко:
- Я хочу предложить весьма выгодный бизнес, зная вас как личность решительную, которая может не обращать внимания на моральную сторону дела…
- Что вам надо? - спросил Грейт.
- Ваш профессиональный опыт, ваша сила, ваш ум, - не раздумывая, ответил агент.
- Это не так уж мало!
- За все это вам платят мелочь, а я предлагаю тридцать тысяч долларов в месяц.
Грейт посмотрел на немца как на сумасшедшего. Жулик или шантажист? Но тот смотрел спокойно, даже снисходительно, и продолжал так, словно речь шла о мелочи:
- Впрочем, все зависит от вас, при должной оперативности и находчивости можно увеличить эту сумму…
Грейт откинулся на спинку стула и рассмеялся.
- Не делайте из меня дурака, как вас там!.. Я не люблю шуток.
Розовые щеки Хагена сделались совсем пунцовыми.
- Я предлагаю, а ваше дело - принять мое предложение либо отклонить. Естественно, наш разговор не для третьих ушей, в конце концов, беседуем мы без свидетелей, и вам трудно будет доказать что–либо. - Хаген налил виски в рюмки, сказал резко: - Я не сумасшедший и не собираюсь предлагать вам чистить сейфы городского банка. Для этого существуют, - он скривил губы, - более солидные корпорации. К тому же есть много способов менее рискованно зарабатывать деньги. Один из них я и хочу предложить вам…
Грейт ни словом не отреагировал на это.
- Завидую вашей выдержке, мистер Грейт, - бросил Хаген после паузы. - Это еще больше побуждает меня к сотрудничеству с вами. Предлагаю вам месте личного пилота шейха Хижи Селаспи…
- Не морочьте мне голову!.. - оборвал его Грейт. - Самый глупый шейх Востока научился уже считать деньги и знает, что за тридцать тысяч долларов он купит не одного пилота, а минимум десять.
- Пусть так, - согласился Хаген. - Но слушайте меня внимательно, - немец понизил голос и, наклонившись над столиком, поманил пальцем Грейта. - Вы представляете, полковник, сколько стоит в Аравии красивая европейская девушка?
- Нет.
- За двадцатилетнюю смазливую девчонку с хорошей фигурой да еще со средним образованием, - деловито продолжал Хаген, - можно получить не менее двенадцати тысяч фунтов. Красивые белые девушки в гареме считаются как бы символом могущества и знатности шейха, если хотите, его визитной карточкой.
- Лично я, - равнодушно произнес Грейт, - не дал бы за самую красивую блондинку и тридцати долларов.
- Когда речь идет о престиже, - вздохнул немец, - на Востоке платят бешеные деньги…
- Но я не вижу связи между вашим предложением и ценами на девушек…
- Неужели вы ничего не поняли? Я хотел сказать, Что обязанности личного пилота шейха состоят не только в управлении самолетом…
- Так, так, - начал понимать Грейт. - Стало быть, вербовка и доставка живого товара на Ближний Восток?
Хаген удовлетворенно потер руки:
- Вы недалеки от истины.
Грейт решительно отодвинул от себя рюмку:
- Но это же, насколько мне известно, преследуется законом?
- Игра стоит свеч, - сказал Хаген твердо. - Опытный белый солдат получает в Африке…
- Мне известно, сколько получает солдат в Африке, - перебил Грейт, - однако каждый считает деньги только лишь в собственном кармане…
- Вот именно, - подхватил Хаген и спросил: - Насколько я понял, вам пришлось по душе мое предложение? В общих чертах, так сказать.
Грейт не ответил, лишь пощелкал ногтем по рюмке.
- Значит, так, - принял его молчание за согласие Хаген, - я буду откровенным и познакомлю вас с характером деятельности нашей фирмы, если не будете протестовать против такого названия. Личный пилот Селаспи - чистой воды фикция. Я уже оплатил стоимость самолета шейха, но есть договоренность, что официально он и дальше будет принадлежать ему. Так удобнее - в нашем мире, разделенном многочисленными границами, это облегчит перелет из одной страны в другую и поможет быстро улаживать некоторые формальности. - Хаген на мгновение заколебался, но все же предложил: - Вы можете стать моим полноправным компаньоном, заплатив половину стоимости самолета. Если у вас нет сейчас свободных денег, я подожду. Два–три выгодных рейса окупят все затраты.
- Какой самолет? - коротко спросил Грейт.
- "Дуглас", двухмоторный.
- В каком состоянии?
- Техники уверяют, что лучше и не мечтать.
- Самолет здесь?
- К сожалению… - развел руками Хаген, - я вынужден был оставить его в Сицилии. Оттуда мы можем без особых трудностей переправить партию девушек.
- Неужели они сами хотят попасть в гаремы?
- Ну что вы! - даже удивился Хаген наивности Грейта. - Мы заключаем с ними контракт на какую–нибудь работу. Главное - быстро и бесшумно посадить их в самолет. Потом они в наших руках, и есть немало способов, чтобы взнуздать непокорных.
Грейту захотелось выплеснуть в лицо немцу остатки виски. Уже было поднял рюмку, но рука почему–то остановилась, он только переставил рюмку ближе к себе.
- А раньше вы с кем, э–э… работали?
Лицо Хагена затуманилось.
- У меня был чудесный компаньон. Ас! Сам Геринг любил и уважал его. Может, слыхали: Ганс фон Шомбург, подполковник, известный летчик–истребитель?