Девушка весело рассмеялась, села в машину и, высунув в открытое окно руку, насмешливо помахала шоферу.
- А я? А Барс? - возмутился мальчик. - Ведь уговор был! - И подбежал к "эмке".
- Ты?! - усмехнулась девушка. - Ну хорошо, уговор так уговор, садись.
- Я сейчас!
Мальчик торопливо вернулся к кузову грузовика, влез на колесо и быстро схватил свой рюкзак. Он поспешил к "эмке", боясь, как бы девушка не уехала, но вдруг остановился, вернулся к грузовику и подал шоферу руку:
- Фронтовое тебе спасибо, друг, выручил!
- Изменяешь мне! - ласково сказал шофер, не выпуская руки мальчика. - Едем со мной. Помощником сделаю, шофером будешь. Как бог, ездить будешь.
- Не могу, очень тороплюсь, спасибо. А мотор я знаю, сам езжу на мотоцикле. Заболей ты в пути, я бы и машину повел… Будь здоров, спешу!
- Ну, счастливо тебе найти своего полковника, - со вздохом отозвался шофер, нехотя выпуская руку мальчика. - А ты, девушка, если другой раз будет такой случай, бери два провода, присоединяй к аккумулятору в машине, а концами тронь осла - сразу убежит.
Мальчик с собакой влезли в машину, и она тронулась.
Вскоре на дороге остались лишь густая стена пыли да запах бензинного перегара. А шофер смотрел им вслед и вытирал слезившиеся от пыли глаза.
II
Уже через километр легковая машина объехала дорожные машины и, миновав большой плакат "Пути нет!!!", быстро помчалась по новому шоссе. Юный пассажир зажал пилотку в левой руке и высунулся по грудь в открытое окно.
Было чудесное летнее утро. В садах уже перекликались звонкие молодые голоса.
Все поражало мальчика: и впервые увиденные виноградные кусты с настоящими гроздьями винограда, и незнакомые плоды, и снег на полях. Девушка удивлялась наивности вопросов своего юного пассажира. Ей пришлось объяснять общеизвестные вещи: на полях не снег, а вата, вернее - обильный урожай раскрывающихся коробочек хлопка; а виденные машины - тракторы для междурядной прополки; плоды - айва и гранаты. И совсем не поняла восклицания мальчика: "Ну и жизнь!" Девушка переспросила и, получив не слишком вразумительный ответ, все же поняла радость мальчика, восторгавшегося величием гражданской, мирной, созидательной работы в тылу.
- Да откуда ты взялся такой? - спросила удивленная девушка.
- Я? - переспросил мальчик и не без удовольствия откинулся на мягкую, пружинную спинку сиденья. - Из армии демобилизовался, - с достоинством сказал он.
- Ну?! - удивилась девушка и бросила на него косой взгляд.
Мальчик был одет в военную гимнастерку, сшитую по росту, и в такие же брюки, заправленные в хромовые сапоги. Пилотку он держал в левой руке. Светловолосая голова его была острижена по-военному, и только на лбу торчал чуб. Голубые глаза светились умом и задором.
- Кем же ты был? Героем, конечно? Насмешливый тон девушки заставил мальчика насторожиться. Он внимательно посмотрел на свою спутницу.
- У нас в санбате была сестра, очень похожая на вас, - сказал мальчик: - такая же "заводиловка", и глаза, как у вас, и нос такой же курносый. Ее так и называли: "курносая".
- Ну ты, потише, а то вот высажу тебя прямо на дороге!
- Не высадите!
- А вот и высажу!
- А я не вылезу. Ведь вы не настоящий шофер - настоящий так не газует на выбоинах.
- Тоже мне критик! Ничего ты не понимаешь! Больше газу - меньше ям, - весело сказала девушка.
Мальчик снисходительно посмотрел на развеселившуюся собеседницу.
- Я бы мог наврать тебе целую кучу всяких историй, - сказал он, сразу переходя на "ты". - Другие и на фронте не были, а наденут военный костюм, перешитый из отцовского, и врут: мы, мол, по тысяче фашистов брали за раз… Только я не такой… Меня и так все уважают…
- Подумаешь, военный! На лбу у тебя ничего не написано. А военный костюм, сам сказал, из отцовского сшить можно.
- А это? - И мальчик указал на две колодки медалей, висевшие у него на груди.
Он поспешно вынул из кармана аккуратно сложенные потертые бумаги и с привычной готовностью протянул их девушке.
- А ну, разверни сам, а то у меня руки заняты, - сказала девушка.
Она стала читать поднесенные к ее глазам документы, и удивление ее было так искренне, что она даже забыла о машине, и "эмка" заехала бы в арык, но мальчик во-время перехватил руль и выправил ход машины.
Девушка спохватилась и вывела машину на дорогу.
- А я думала, ты хвастаешь, - просто призналась она.
- Я никогда не вру! Вот разве для соблюдения военной тайны. Мы так договорились с полковником Сапегиным. Ох, он и не любит врунов!
Мальчик вынул из кармана помятую фотографию и протянул. Девушка ожидала увидеть пожилого, солидного полковника и была очень удивлена, увидев возле разбитого каменного фашистского орла юного фронтовика, вооруженного автоматом, а рядом с ним не по званию молодого, стройного полковника.
Узкое лицо командира с короткими черными усами было строго и красиво. Из-под серой кубанки выбивалась непокорная прядь черных волос. Чуть прищуренные серые глаза смотрели слишком пристально и чуть-чуть насмешливо. Во всей фигуре полковника заметны были фронтовое щегольство и безудержная удаль.
- Славный! - сказала девушка.
- Еще бы! - с гордостью ответил мальчик. - В беде не оставит, а соврешь - убить готов. На фронте обман может стоить жизни или сорвать победу, - нравоучительно сказал мальчик, видимо повторяя чужие слова, и, помолчав, продолжал с воодушевлением: - Даже в пустяках за ложь не спускал.
- Ты что же, из семьи на фронт убежал?
- Нет. Я ленинградец… родители погибли, я остался один… Голодал. Чуть не умер. Как объявят воздушную тревогу, все бегут в убежище, а я с ребятами - на Неву, на лед. Смотрим, где самолеты бомбы кинули. Попадет бомба в реку, оглушенная рыба в полынье вверх животами всплывет, ну, мы ловим… А потом в 1942 году меня ранило на льду осколком в ногу и в руку. Вот зенитчики и отнесли меня в госпиталь.
Девушка сочувственно кивнула головой. Насмешливая улыбка исчезла с ее лица.
- Попал в ленинградский военный госпиталь, - продолжал мальчик, - а там лежал раненый Сапегин, он тогда еще капитаном был. Он и сапер и авиадесантник. Его все любили, и я полюбил… Скажи он мне: "Умри", я умер бы… Ну, я и упросил его взять меня к себе в часть и стал воспитанником капитана Сапегина. Очень он любил песни петь, а у меня тоже голос, дискант…
Иногда с собой брал в наступление. Только редко. Мина летит, он упадет в ямку, а я сверху, чтобы не поранило его осколком. Он бывало сердится! А бойцы мне говорят: "Молодец, так и надо!" Да я и сам, без них, знаю… А в сорок пятом возле Эльбы перед самой победой полковника тяжело ранило. Я хотел с ним ехать, а он говорит: "Жди, обязательно вернусь из госпиталя в часть". А тут война окончилась, и его демобилизовали по инвалидности. Он мне тогда письмо написал, чтобы я к нему домой в Джелал-Буйнак ехал… А мы в Германии были, около Бунцлау… Там могила и памятник Кутузову… Знаете об этом?
Девушка отрицательно покачала головой. Мальчик охотно объяснил: Кутузов, когда преследовал Наполеона, умер за городом Бунцлау. Это между Бреслау и Дрезденом. Его набальзамированное тело отправили в Россию, а внутренности похоронили. Там, на холме, возле дороги, есть роща, и в ней усеченная колонна стоит, памятник. Ему и в Бунцлау огромный памятник немцы встарину поставили в благодарность за освобождение Германии от Наполеона. А теперь возле Бунцлау, около могилы Кутузова, устроено кладбище для погибших советских бойцов. Каждому - памятник отдельный, цветы кругом…
Мальчик помолчал.
- Я и в Берлине был, и в Вене, и в Будапеште. А теперь еду к полковнику Сапегину и Барса с собой везу.
- Кого?
- Овчарку, Барса.
Пес, услышав свое имя, спрыгнул с заднего сиденья и просунул огромную голову между седоками.
- Это Барс полковника Сапегина. Нас обоих демобилизовали. Я из-за него и задержался - его долго не отпускали. У него пять серебряных медалей.
- У собаки медали? Что-то я об этом не слышала.
- Ему наши саперы сами выбили за бесстрашие. Только эти медали я теперь не показываю, а то одну у меня взяли посмотреть и не отдали.
- А ну покажи!
- А ты сразу вернешь? Дай честное слово.
- Вот еще! - И девушка засмеялась. - Конечно, верну!
Мальчик достал из кармана гимнастерки медали. Девушка уменьшила ход машины и хотела взять их в руки, но мальчик не дал:
- Смотри так.
- Это за что же ему дали? - спросила она.
- Ого! Ты слышала, что были собаки - миноносители, разведчики, связисты, санитары?
- Кое-что слышала.
- Так он все умеет делать. - Мальчик ласково обнял собаку за шею, и пес уткнулся ему носом в плечо. - У него семнадцать ран.
- А где вы его взяли?
- Барс из Ленинграда. Его вырастил и сдал в армию пионер Борис Ладыгин. Этому пионеру полковник Сапегин письма писал о Барсе, а потом перестал: отец у Бориса был на фронте, а сам Борис уехал куда-то. Теперь пес принадлежит полковнику Сапегину.
Барс посмотрел в глаза мальчику и сморщил верхнюю губу, как будто улыбаясь. Девушка хотела погладить собаку, но юный фронтовик во-время остановил ее:
- Нельзя! Барс не любит, когда его чужие гладят, и может укусить… Барс, на место!
Пес послушно убрал голову.
- А ты откуда? - спросил мальчик.
- Я из Джелал-Буйнака.
- Вот здорово! Ты, наверное, знаешь полковника Сапегина?
- Сапегина? - Девушка задумалась. - Что-то не слыхала, - ответила она нерешительно.
- Как же ты полковника Сапегина не знаешь? - огорчился мальчик. - Он в Джелал-Буйнаке…