Чукотская яранга в Уэлене
В 1931 г. предполагалось послать на о-в Врангеля шхуну "Чукотка", специально построенную для полярных плаваний, и уже плававшую в этих водах. Но она была раздавлена льдами у берегов Сибири, не успев пройти к острову.
В 1932 г. с новым составом колонии, с запасом продовольствия и угля пошел к острову пароход "Совет" под начальством известного полярника, капитана К. Дублицкого. Пароход этот не ледокольный, и совещания, которые состоялись в Владивостоке и Петропавловске весной, высказались против его посылки на остров Врангеля. Но отсутствие на Дальнем Востоке подходящих судов (кроме "Литке", который был занят ответственной операцией по проводке судов к устью Колымы) заставило все же, в конце концов отправить на остров Врангеля "Совет", хотя по мнению совещания: "При наличии тяжелого режима льдов судно не обеспечивает рейса".
17 августа "Совет" вошел во льды, и вот, по настоящий момент, не может пробиться к острову. Остров с юга огражден полосой сплоченных льдов в 25–30 миль шириной, медленно дрейфующей к юго-западу, и пароход, войдя в эти льды, также уносится к юго-западу, будучи не в силах раздвинуть их. Улучшения состояния льдов не предвидится, и поэтому начальник острова т. Минеев и Дублицкий уже 21 августа пришли к убеждению, что только на самолете можно завести на остров необходимые продукты и вывезти оттуда часть зимовщиков.
Легче всего могли бы достичь острова самолеты Колымской экспедиции - но оба они были слишком малы: один, двухместный поплавковый, вообще непригоден для дальних полетов в море, а другой, деревянная лодка типа "Савойя", не поднимет достаточного количества груза и людей. Поэтому Минеев, Дублицкий и Евгенов решили обратиться в центр с просьбой о присылке большого самолета - выход теоретически мыслимый, но практически, в течение оставшегося короткого времени, совершенно невыполнимый. Перспективы для острова Врангеля были довольно неутешительны - колонистам очевидно приходилось оставаться на четвертый год, при этом - не имея достаточных запасов продовольствия, патронов и горючего.
Наше внезапное появление на полярном побережье сразу разрешило это безвыходное положение, и Евгенов с большой Настойчивостью начал просить нас совершить полет на остров, убеждая, что "только Дорнье-Валь может это сделать продуктивно". Минеев и Дублицкий полагали, что самолет должен сделать несколько рейсов между "Советом" и островом - Евгенов был осторожнее, предлагая сделать по-крайней мере один рейс с мыса Северного на остров.
Просьба о-ва Врангеля нас несколько смутила. Для исполнения прямых задач экспедиции-съемки и географического изучения Чукотского округа - нам необходимо было Остаться на материке. К тому-же мы уже очень запоздали и времени для нашей большой и ответственной работы оставалось очень мало. Кроме того, полет на остров и особенно перелет к пароходу, стоящему во льдах, являлся довольно рискованным: наши моторы имели в запасе всего 20 часов работы и их скоро нужно было менять. Могли ли мы, не имея прямых заданий от Арктического института и от владельца самолета, Комсеверпути, рисковать машиной и людьми? С другой стороны, действительно, только наш самолет мог помочь колонистам, и в случае нашего отказа они обрекались на новую зимовку.
Собаки в ожидании поживы
Я знал, что весь экипаж охотно пойдет в этот рискованный полет, и обсудив вопрос с Л. Петровым, ответил Евгенову согласием, обусловив, что мы сделаем только перелет с мыса Северного и обратно и вывезем 6 человек, а от перелета к пароходу, как очень рискованного, отказываемся. Евгенов обещал оставить на мысе Северном горючее для нас и продукты для острова.
1 сентября к вечеру наконец "Бристоль", пусковой моторчик, был побежден," и 2-го мы вылетели на запад. Чтобы произвести съемку внутренних частей Чукотского полуострова, мы пошли вдали от моря, и вскоре белая полоса его льдов скрылась в дымке. Легко и быстро "Даша" набрала высоту, яранги Уэлена превратились в кучку маленьких бугорков на узкой ленточке - косе. Под нами тянулись округленные серые горы с острыми гребнями утесов-кекуров кое-где на вершинах.
Мы шли прямо к Колючинской губе - заливу, памятному в истории полярной авиации: здесь в 1928 г. был разбит штормом и выброшен на косу самолет "Советский Север".
Колгочинская губа встретила нас так же неприветливо: низко над водой стлались ватные облака, которые дальше на запад сливались в сплошной серый покров, и нам пришлось нырнуть между тучами вниз, к самой воде и итти бреющим полетом.
Всего в 10–20 м под нами лежали в воде у берега полупрозрачные льдины, а за узкой косой серела недвижная, ленивая поверхность лагун.
Но скоро и этот путь, довольно опасный, - был прегражден: мы встретили идущие с запада снеговые тучи, козырьки летчиков забились снегом и берег впереди скрылся. Предстояло между тем обойти острый скалистый мыс Онман, выдающийся в море перед р. Ванкаремой.
Помня о мысе Наклонном на Охотском побережьи, командир самолета решил переждать. Выбрав удобную лагуну, мы сели. "Даша" побежала по лагуне, рассекая воду, и постепенно замедляя свое бурное движение. Сразу стало спокойно. Кругом серо, вдалеке на косе сквозь снег виднелась яранга - но жители не показывались, вероятно опасаясь приблизиться к этому чудовищу, упавшему с неба. А нам к ним выбраться трудно: из-за мелководья самолет не подходит к берегу, а надувать резиновую лодку долго.
Так мы и сидели на фюзеляже - завтрак кончен, и становится скучно. Но на западе как будто поредело - и мы торопимся сняться, чтобы обойти мыс. По совести говоря, снег идет все так-же, и опасный утес едва виднеется даже в полукилометре. Еще несколько минут, он пройден, и мы снова над лагунами.
Под нами узкий низкий мыс - это фактория Ванкарема у устья реки того же названия. Дом, склад и несколько яранг. Выбегают люди, - заведующий с черной бородой, чукчи. Мы летим совсем над домами, - и Страубе смело виражит над факторией: надо сбросить почту.
Дальше - вперед, к мысу Северному. Все время набегают снежные тучи, но берег здесь плоский, и можно не бояться Встреч с скалистыми боками мысов. Вот на косе пасется стадо оленей - мы проносимся над ними так быстро, что они даже не успевают разбежаться. Вот яранга - чукчи при звуке моторов выскакивают наружу, но увидав, что страшная птица летит прямо на них, низко-низко, прячутся снова под кровлю: может быть моржевые шкуры укроют и спасут.
Действительно, мы летим так низко, что кажется - сейчас хвост заденет за крышу.
И в самом деле, чукчи имеют серьезное основание опасаться, что самолет упадет на их яранги. В ноябре 1929 г. здесь, возле устья Амгуемы, в пурге, во тьме прошумел самолет-и замолк. И только специальная экспедиция русских и американских самолетов нашла остатки машины и трупы летчиков - бесстрашного полярного летчика Эйелсона и его борт-механика. Того Эйелсона, который вместе с Вилькинсом совершил замечательные перелеты над северным Полярным морем и над материком Антарктики, - и погиб здесь, перевозя пушнину с затертой льдами шхуны; погиб из-за нежелания отступить перед пургой и вернуться на базу, как сделал в тот день другой летчик. Эйелсон хотел тренироваться в полетах во время пурги - для задуманного им перелета вдоль побережья Полярного моря.
Двести километров от Ванкаремы мы пролетели всего за 1 ч. 20 м., - и перед нами мыс Северный, узкий мыс со скалой, выдвигающейся в море, и преграждающей дорогу льдам. Возле него всегда громадные заторы льда.
Фактория - на низком перешейке, соединяющем утес с берегом, но еще в 12 км не долетая до мыса мы видим - в лагуне у косы легкий зеленый самолет - это "Савойя" Колымской экспедиции, которая пережидает погоду.
Как полагается, мы делаем круг над "Савойей", затем летим на мыс Северный, чтобы посмотреть, где лежат бочки с бензином, и затем обратно в лагуну.
Как только мы подходим к берегу, все вылезают на нос, на фюзеляж, и сейчас-же при участии стоящих на берегу летчиков начинается специальный авиационный разговор, для постороннего довольно нудный - о моторах, о деталях полета и посадок и т. п.
На берегу четыре человека легкого состава и начальник авиочасти Колымской экспедиции Г. Д. Красинский. Он радушно угощает нас разными вкусными вещами - и мы с ним обсуждаем вопрос о полете на остров Врангеля. Продовольствие, которое выделил Евгенов, уже здесь.
на берегу, и Красинский, не зная, прилетим-ли мы (радиопередатчик "Савойи", также как и наш, не работает, и они могут лишь принимать сообщения) собирался уже доставить этот груз - всего 200 кгр - на остров.