На другом конце улицы руки в боки стояли сообщники нападавшего.
– Выхода нет, парень. Деваться тебе некуда, так что веди себя благоразумно, и мы не причиним тебе зла. Схенти и сандалии, живо!
Атаковать нужно было срочно, пока мышеловка не захлопнулась и эти трое не набросились на него с кулаками, положив преждевременный конец его миссии.
Икер ринулся на грабителя, и тот, нелепо крякнув, выпустил из рук камень и рухнул на мостовую. Сообщники бросились ему на помощь. Первый, едва добежав до Икера, внезапно остановился, словно пораженный ударом молнии, и упал. Второй при виде этого в ужасе ретировался.
Тут только Икер смог разглядеть квадратный подбородок и знакомый взгляд под густыми бровями.
– Секари! Ты! Ты что, шел за мной от самого дворца?!
– Если бы я не беспокоился за твою жизнь, знаешь, что могло бы произойти… Да ты и сам видишь. Ладно, ты тоже мог бы уложить одного или двоих. Но, видишь ли, эти ребята мастера черных дел. Что за идея гулять разряженной павой по таким местам?
– Я размышлял и…
– Пойдем лучше, выпьем пива, это вернет тебе силу. Я знаю недалеко одну таверну – просто чудо! К тому же там мы не будем выделяться.
Секари, как специальный агент Сесостриса, имел указание охранять Икера при любых обстоятельствах. Он привык к испытаниям, вырос в них и закалился, а с Икером его связывала настоящая дружба. Секари происходил из простой семьи и сумел освоить сотню разных дел. Икер видел его и слугой, и рудокопом, и охотником, и садовником! Секари умел двигаться бесшумно и становиться невидимым. Несмотря на свою грузноватую внешность и замашки беззаботного повесы, он с легкостью адаптировался среди любых слоев населения. Икер подозревал, что Секари многое известно о Золотом Круге Абидоса – самом таинственном братстве Египта. Но его друг всегда уходил от вопросов, как будто дал слово хранить полное молчание.
Пиво было довольно крепкое, и языки развязались.
– Твой настрой не внушает мне особой уверенности, – заметил Секари.
– А ты и в самом деле думаешь, что у меня есть хотя бы один шанс уцелеть?
– А ты, в самом деле, считаешь, что царь отправил бы тебя на верную смерть?
Вопрос Икера озадачил.
– Один в Ханаане, ни одного знакомого, перед лицом неуловимого врага… Разве я не стану легкой добычей?
– Ошибаешься, друг мой, кругом ошибаешься! Как раз твоя слабость и спасет тебя. Ханаанеи легко распознают противника, как бы он ни ловчил и ни маскировался. А ты не вызовешь подозрения. Если тебе удастся вести себя убедительно естественно, твоя миссия будет исключительно успешной. Ты только подумай о своих прежних подвигах! Кто бы дал за твою жизнь кусок рваной тряпки, когда ты был привязан к мачте "Быстрого" и был обещан в жертву богу моря, а потом потерпел кораблекрушение! Но видишь, ты жив, и ты – Царский Сын! В самом деле, не из-за чего падать духом, несмотря на то, что путешествие кажется тебе опасным. Знаешь, со мной случалось кое-что и похуже, но я же выкрутился!
Икер вспомнил о вопросе, который задал гигантский змей, явившийся ему на острове: "Я не сумел помешать гибели своего мира. Сумеешь ли ты спасти свой?"
– Помнишь царскую бирюзу, которую мы нашли вместе? – спросил Секари. – Если она попала к Провозвестнику, чему она послужит, а? Такие камни обладают огромной силой. И если предположить, что она имеет целебные свойства, она бы нам очень пригодилась!
– Может быть, она хранится в сундуке из акации, сделанном для Провозвестника?
– Этот тип скрывает и другие тайны! И ты, Икер, их раскроешь! Ты узнаешь, не он ли убил твоего учителя, генерала Сепи. Рано или поздно царский суд свершится, и мне бы хотелось стать его орудием. Видишь, как много добрых дел впереди!
Секари отчаянно старался выглядеть уверенным, но ни он, ни его друг не были наивными.
– Вернемся во дворец. Я хочу отдать тебе самое дорогое, что у меня есть.
Без своего наперсника Северного Ветра, порученного Исиде, писец чувствовал себя одиноко. Пережитые бок о бок невзгоды вылились в привязанность. Прощание было душераздирающим. Однако юная жрица вела себя с ним так заботливо, что ослик тотчас ей доверился…
Приятели не стали входить во дворец через главные ворота. Секари, чья истинная роль оставалась тайной для большинства чиновников, старался держаться в тени. Пройдя обходными путями, он присоединился к Икеру в его апартаментах, расположенных рядом с покоями царя.
– Собек-Защитник не зря ест свой хлеб. Если даже мне с трудом удалось пройти незамеченным, безопасность фараона вполне обеспечена. Но меня продолжает мучить загадка: кто приказал убить тебя самозваному стражнику? Если это Провозвестник, то понятно. А если нет? Согласись, тут есть над чем призадуматься! По-моему, это указывает на существование еще одного негодяя, может быть, даже здесь, во дворце.
– Ты подозреваешь, что виновен Собек?
– Это было бы чудовищно, но в расследовании, которое я веду, я не должен ничего упускать из виду.
– Не забудь, что Собек будет первым, к кому попадут мои донесения!
– Я не дам ему повредить тебе.
Икер вручил другу свои великолепные писчие принадлежности.
– Это подарок генерала Сепи, – сказал он. – В Ханаанской земле мне это не понадобится.
– Я сохраню эту реликвию, вот увидишь, никто не прикоснется к ним до твоего возвращения. Какое у тебя с собой оружие?
– Амулет-скипетр Могущество и короткий меч духа-хранителя, который дал мне царь.
– Будь постоянно начеку, никому не доверяй и предполагай всегда самое худшее. Так ты не дашь застигнуть себя врасплох.
Икер остановился у окна и засмотрелся на ярко-голубое небо.
– Как мне благодарить тебя, Секари, за твою помощь? Без тебя я уже давно бы погиб. А теперь пора, расстанемся.
Секари отвернулся, чтобы не выдать смущения.
– Твоя верность царю останется неколебимой, правда?
– Не сомневайся, Икер!
– Ведь ты ни разу, я полагаю, не думал ослушаться царя?
– Ни разу!
– Тогда ты останешься в Мемфисе и не пойдешь за мной в Ханаан.
– Ну, это никак не связано…
– Нет, Секари. Я должен действовать один, победить один или один погибнуть. На этот раз ты не будешь меня охранять.
3
Исида тяготилась пребыванием за пределами Абидоса. Как бы ни притягателен был Мемфис и как бы ни был красив любой другой край, в который забрасывала судьба молодую жрицу, она думала только о том, чтобы поскорее вернуться в духовный центр страны, на великую землю Осириса – остров справедливых.
Как только вдали показалась скала, стали видны поселения вдоль канала и пустыня с множеством обелисков и памятников, ее сердце возликовало. В этом сакральном месте находилось Вечное Жилище и святилище Осириса, к которым вела дорога Процессий, окруженная рядами часовен и стел. Там находилось Древо Жизни – ось мира.
Абидос только что пополнился двумя внушительными строениями – храмом и обширной гробницей Сесостриса, в которой Исида пережила важнейший этап своего посвящения в великие тайны. Маленький городок – Земля Выносливых – дополнял архитектурный ансамбль. Здесь жили ремесленники, управители, постоянные жрецы и жрицы. Здесь же размещались временные жрецы, прибывавшие для участия в церемониях, длительность которых колебалась от нескольких дней до нескольких месяцев.
Из-за опасности, которой подвергалась акация Осириса, вокруг Абидоса были поставлены караулы. Атаки, предпринятые против городов Кахуна и Дахура, города царской пирамиды, доказывали, что решимость врагов Египта достигла предела.
Тревожные мысли не оставляли Исиду на протяжении всего путешествия. Притом что число и сложность поручений, которые давал ей фараон, могло повергнуть в отчаяние и самых терпеливых, юная жрица держалась стойко. Ее дело вселяло в нее уверенность, потому что оно ставило заслон неожиданным вторжениям зла. И все же скудость достигнутого, по сравнению с угрозой, исходившей со стороны сил тьмы, наводила уныние. Тем не менее, акация продолжала жить! Зазеленели две новые ветви, это уже немало! И каждая победа, пусть даже самая скромная, убеждала Исиду в неминуемом торжестве.
Однако она была смущена… Причиной тому – признание Царского Сына Икера. Он любил ее! Его любовь была такой сильной, что пугала ее и даже мешала ответить на главный вопрос: любит ли Икера сама Исида?
До сих пор жизнь жрицы, силы, направленные в глубину познания таинств и обрядов, занимали ее всю без остатка, заставляя забывать о хитросплетениях чувств и страстей.
Но после встречи с Икером Исида почувствовала в себе перемену. Ее наполняли странные ощущения, столь отличные от всего того, к чему она привыкла за время своего духовного опыта. Внешне никакого противоречия во всем этом не было, но перспективы были самые туманные. Нужно ли стремиться исследовать далее этот неизвестный ей мир?
Как она сама призналась, часть ее мыслей действительно была рядом с Икером. И неважно, был ли он Царским Сыном, простым провинциальным писцом или слугой. Значение имели лишь его искренность и прямота.
Икер – исключительный человек!
Покидая его, Исида была объята страхом – страхом больше никогда не увидеть его… Икера ожидало опасное приключение, вернуться из которого, скорее всего, не удастся! И страх, пронизывая Исиду насквозь, превращался в тоску. Может быть, ей нужно было говорить с ним иначе, рассказать о том, что такое жизнь, подчиненная ритуалу, выказать больше участия?
Дружба, взаимное уважение, доверие… Не эти ли добрые слова маскировали то новое чувство, которое юная девушка отказывалась называть из-за боязни, что оно отвлечет ее от избранного пути?
Ну и чей же это нос так настойчиво ей тычется о бок? Ну конечно же, это Северный Ветер!…