От этого вопроса мужчина отмахнулся как от надоедливой мухи и стал говорить об ответной ставке со стороны пирата. Если выиграет он, то Тич отдаст ему тысячу фунтов. "Ну и запросы у этого жадюги! Похоже, что именно во столько он оценивает свою хваленую красавицу". Но спорить не хотелось, любопытство от предстоящей игры взяло верх, так что, они, соединив руки в крепком пожатии, приступили к игре сию же секунду. Партия, за ней следующая и следующая. После четвертого захода стало очевидно, что пират выигрывает, а еще спустя час он окончательно одержал победу, оставив пьянчугу сокрушаться о содеянном.
– Где же красавица, о которой ты говорил? – с довольной выжидательной улыбкой спросил пират.
– Я приведу ее завтра к твоему кораблю перед самым отплытием. Скажу что-нибудь утешительное, она недавно потеряла в море жениха – мужчина горестно вздохнул, – Она, бедняжка, моя дочь… Что я натворил?! У нас нет денег, и я не знал, что делать. Я должен был выиграть! – он с силой ударил по столу кулаками, а потом опустил голову на руки и заплакал. Тич встал.
– Мои люди проследят за тобой, чтобы ты не обманул меня и привел мой приз вовремя, – ударение пало на последние слова. Несчастный англичанин, по-видимому, надеявшийся провести пирата или вызвать жалость к своему бедственному положению, зарыдал в голос, готовый застрелиться от горя.
Следующим утром на палубе пиратского корабля стояла заплаканная Реджина. Ее светлые волосы развевались на ветру, косы расплелись. Ей бы броситься в воду, кануть, пойти следом за возлюбленным, но страх перед прыжком в холод, в смерть, оказался сильнее. Пленница каждой клеточкой тела и души ненавидила его. Пусть только попробует прикоснуться к ней – она тут же покончит с собой!
Глава 10
Дом казней для двойника
Команда Черной Бороды расширялась день ото дня, что самому пирату было очень даже на руку, тем более, что совершать набеги на корабли становилось все легче, а провизии хватало. Тэтч овладел кораблем, следующим с товарами с острова Мадера в Южную Калифорнию. Они отпустили всех матросов, лояльность нравилась отнюдь не всем матросам, но были такие, кто восхищался тактикой Тэтча. Именно они часто называли его своим учителем, так что, как-то само собой получилось, что прозвище Тэтч трансформировалось в Тич – от английского "учитель".
Почти в каждом порту объявлялись молодые и не очень люди, желавшие вступить в команду Черной Бороды. А если учесть, что иногда матросам взбредало в голову оставить пиратское дело, то команда частенько пополнялась новыми людьми. Так было и после Мадеры. Когда пират вышел из паба, в котором отдыхал с рюмочкой рома, а вернее – с несколькими рюмочками, его окружило человек десять разного рода и масти. Все они что-то кричали, говорили наперебой. Чтобы как-то понять, чего от него хотят, Тич сделал жест рукой, призывающий всех замолчать. Это не помогло, тогда один из матросов, по виду щупленький и тихий, гаркнул во все горло: "Заткнитесь!". Тут же наступило молчание, только все вопросительно смотрели на Тича. А он, такой высокий и заметный, тряхнул головой, напустил на себя многозначительный вид и выразительно призвал собравшихся:
– Знаете самое главное правило матроса на корабле Черной Бороды? – никто не отозвался, все не могли оторвать глаз от внушительной фигуры пирата. – Ну, так я вам скажу! Это испытывать жажду, не важно к чему или к кому: к морю, свободе, труду, женщинам, риску или рому. Но пока ты испытываешь жажду – ты жив!
Собравшиеся откликнулись дружным гулом одобрения. А потом вперед вышел человек невысокого роста в треуголке и кафтане из темно-зеленого сукна. У него были покатые маленькие плечи и довольно изящные руки, а голос больше походил на юношеский – такой звонкий, чистый. Человек откашлялся в кулак, а потом, глядя прямо и решительно пирату в глаза, сказал:
– У меня есть жажда. Я хочу быть в твоей команде.
Черная Борода подошел к незнакомцу. Ему нравился такой напор, вызов. Даже это смелое "ты" говорило уже о многом.
– Правда, ты как-то щупловат для матросской тяжелой работы, – Тич придирчиво рассматривал юнца. В голубых глазах того читалась непокорность.
– Ничего, – откликнулся он, – рюмку с вином поднять сумею.
Все пришедшие разразились смехом. Им теперь тоже было интересно, что же будет дальше.
– Хорошо, а как же к тебе обращаться?
– Меня зовут Джинд…ээ, Джин, – исправился парнишка, на мгновение опустив глаза. Краска залила его щеки, но он быстро справился с охватившим его волнением. Это немного насторожило Тича. Он подумал про себя, что будет пристальнее наблюдать за новым матросом. Через четверть часа в команду были приняты еще несколько человек, и они все вместе подняли якорь, отплыв к новым берегам.
На этот раз мишенью Черной Бороды оказался большой английский торговый корабль, который он настиг у побережья острова Сент-Винсент. Матросы полностью обчистили корабль, при этом никто из членов команды захваченного судна не пострадал. Матросы думали, что Тич оставит и корабль, однако он решил его поджечь, обосновав это тем, что рухляди и на своем корабле ему хватает. Некоторые из матросов приняли это на свой счет, словно пират их имел ввиду, и хотели обидеться. Впрочем, подобного капитан не позволял делать долго никому, потому как обида способна отделить его от команды и сплотить между собой, а вот уж это чревато бунтом. Именно для прекращения волнений на судне, прежде чем сжечь старую посудину, он дал вольную матросам забирать с трофейного корабля все, что те пожелают. Когда же все снова собрались на палубе "Королевы Анны", пират сам пустил в корабль подожженную стрелу.
Буквально через мгновение дерево вспыхнуло и яркое пламя разгоравшегося пожара, словно большой кусок упавшего с неба солнца, осветило плоскость моря. Все возликовали, захлопали в ладоши. Что ни говори, а зрелище разрушений, распада, всегда будет привлекать людей во все времена, как и тогда. Казалось бы, дело сделано, и можно отправиться на отдых, но зоркий глаз Тича различил на палубе горящего судна человеческую фигуру. Матрос Джин, тот самый, что показался пирату странным при встрече, метался из стороны в сторону, пытаясь не попасться в лапы огня. "Вот же жадный сукин сын", – выругался капитан, не способный прекратить наблюдения за человеком, противостоящим стихии. Он мысленно делал ставки: "Сто к одному, что огонь одержит победу, если только этот хапуга не окажется смельчаком и не рискнет броситься в воду, чтобы спасти свою жалкую жизнь". А матрос тем временем отступал все ближе к краю палубы, так что у него уже не было шанса выжить, оставалось только сделать последний выбор – как лучше принять смерть – от огня или воды. Несчастный выбрал последнее. Немного разбежавшись, он стремительно бросился за борт, широко раскинув руки.
Круги воды сомкнулись над его головой и рябь от столкновения морской равнины с телом почти улеглась. Тич готов был уже замкнуться в каюте, чтобы там поразмыслить над пустячными или глобальными вопросами, а может поговорить с Черри, которая так и прижилась на его корабле, когда неожиданно приметил, что Джин вовсе не погиб, а выплыл и двигается к пиратскому фрегату. "Он оказывается еще и живчик", – отметил про себя Тич, а вслух приказал спустить шлюпку, чтобы доставить матроса на палубу. Только на этом сюрпризы не закончились.
Спасенный матрос выглядел более чем невероятно – треуголка потонула в воде, а потому волосы теперь свободно рассыпались по плечам, каштановые и вьющиеся; не затемненные полями шляпы зеленые глаза в сочетании с открытым лбом, смотрелись отнюдь не по-мужски. В довершение ко всему, камзол распахнулся, а прилипшая к телу мокрая блуза выдавала в матросе юную девушку. Тич смотрел на все это и не мог поверить собственным глазам – перед ним стояла женщина! Как же она сумела перехитрить его? А ведь он с самого начала чувствовал, что что-то не так с этим Джином. Не случайно ведь самозванка осеклась, когда называла свое имя впервые.
Матросы, стоявшие здесь же, с любопытством посматривали на новенькую. Не до каждого дошло из-за пьяного угара, что перед ними – тот самый Джин, но даже в их затуманенных головах бродила мысль о том, что неплохо было бы с ней поразвлечься, потому что даже в таком виде, продрогшая и напуганная, с всклокоченными волосами и порванной одеждой, она смотрелась весьма привлекательно. Те же из большинства, кто все просек, испытали трепетный страх. В их сердцах пустило крепкие корни поверье, что женщина на корабле сулит беду. Тем не менее, старательно задуматься на этот счет Черная Борода не дал, потому что тут же увел обманщицу с собой в каюту. Матросы же только говорили в полголоса о том, что он может с ней сделать. Особо искушенные со смешком приговаривали, что ясное дело, не картинки они там смотрят, а развлекаются другими играми. На самом же деле это были не больше чем домыслы фантазеров.
Тич, конечно же, не был чужд пристрастия к женщинам, а особенно– таким хорошеньким, как эта Джинджер, но в тот момент его больше интересовал вопрос: для чего она это сделала. Ответ был прост. С детства маленькой девочке хотелось путешествовать, смотреть города, чувствовать на своих губах соленый вкус моря. Но вот беда – женщин на корабли не брали, считая, что те приносят несчастья судну. И тогда не оставалось ничего иного как сбежать из дома, переодеться в мужчину и поступить на службу к одному из самых известных пиратов того времени, то есть к Черной Бороде.
Нечего скрывать, что последнее примечание девушки польстило Тичу, да и к тому же, и привлекательность сыграла свою роль. Пират проявил внимательность к гостье и не притронулся к ней и пальцем, пока она сама, поддавшись притягательности этого мужчины, не сделала первый шаг.