Может ли человек, изгнанный из школы за пьянство, соблазнивший любовницу отца, который врет напропалую, а в минуту опасности предпочитает взять не саблю, а ноги в руки… может ли такой человек стать героем, которым будет гордиться сама королева?
Гарри Флэшмен - ловкач, повеса и секретный агент поневоле рассказывает, как это было возможно в ту благословенную эпоху, когда Британия - владычица морей - решила поучить уму-разуму сухопутных туземных дикарей. В своих скандально знаменитых "Записках" Флэшмен, с присущим ему остроумием и цинизмом, поведал - из какого теста были сделаны вершители истории, о которых пишут много красивой правды, забывая про некрасивую истину.
Судьба уготовила Флэшмену роскошную одиссею, перенаправив хитрого пройдоху из лона цивилизованной Европы в самое пекло колониальной Азии, населенной косматыми дикарями, для которых убить человека так же легко, как для англичанина сходить на рыбалку.
Лейтенанта Флэшмена ждут дуэли и перестрелки, страшные подземелья и ямы с ядовитыми змеями, засады, побеги, штурмы крепостей, множество красоток и еще больше смертельных врагов.
Содержание:
Пояснительная записка 1
Комментарии редактора рукописи 58
Глоссарий 59
"Записки Флэшмена" 59
Примечания 59
ФЛЭШМЕН
Из "Записок Флэшмена"
(1839–1842)
Обработка и публикация
Джорджа Макдоналда Фрейзера
Посвящается Кейт
Пояснительная записка
Огромный массив рукописных документов, известных как "Записки Флэшмена", был обнаружен во время распродажи домашней обстановки в городе Эшби, Лестершир в 1965 году. Впоследствии бумаги были переданы мистеру Пэджету Моррисону, проживающему в Южной Африке, в городе Дурбане, и являющемуся ближайшим, среди всех известных на данный момент, родственником автора.
С точки зрения литературоведения "Записки" позволили неопровержимо установить факт, что Флэшмен - отъявленный хулиган из книги Томаса Хьюза "Школьные годы Тома Брауна" и носивший то же имя прославленный военный деятель Викторианской эпохи - одно лицо. "Записки" являются, по существу, личными мемуарами Гарри Флэшмена, охватывающими период от момента его исключения из школы в конце тридцатых годов XIX века до первых лет нашего столетия. По всей видимости, они были написаны между 1900 и 1905 годами, когда автору было уже за восемьдесят. Не исключено, что он продиктовал их.
До своего явления на аукционе в Эшби бумаги, бережно завернутые в промасленную ткань, оставались нетронутыми в течение более полувека, лежа в коробке из-под чая. Из переписки, найденной в первом пакете, можно сделать вывод, что мемуары были обнаружены родственниками великого солдата в 1915-м, уже после его смерти, и эта находка повергла их в ужас. Все единодушно высказались против публикации автобиографии члена их семьи по причинам, которые станут понятны любому, кто пожелает ознакомиться с текстом этих мемуаров. Удивление вызывает лишь тот факт, что рукопись не была уничтожена.
К счастью, она сохранилась, и ниже следует содержимое первого пакета, охватывающего ранние приключения Флэшмена. У меня нет причин сомневаться, что это совершенно правдивый рассказ: там, где Флэшмен касается исторических фактов, он почти всегда исключительно точен, а насчет более личных моментов читатель сам вправе судить, верить ему или нет.
Мистер Пэджет Моррисон, будучи поставлен в известность о моем интересе к этой и последующим частям мемуаров, попросил меня отредактировать их. Впрочем, за исключением ряда мелких орфографических ошибок, "Записки" не требовали какой-либо особой редакции. Флэшмен в гораздо большей степени, чем я, был наделен даром рассказчика, и моя роль свелась лишь к добавлению нескольких исторических примечаний и комментариев.
Цитата из книги "Школьные годы Тома Брауна", наклеенная на верхнюю страницу пакета, была, очевидно, вырезана из первого издания, вышедшего в 1856 году.
Дж. М. Ф.
ФЛЭШМЕН , Гарри Пэджет , бригадный генерал. Крест Виктории, кавалер ордена Бани, кавалер ордена Индийской империи, орден Почетного легиона, медаль Почета США, орден Чистоты и Правды Сан-Серафино IV степени.
Д. р. 5 мая 1822 г. Сын Г. Бакли Флэшмена, эсквайра из Эшби и достопочт. Алисии Пэджет. Образ.: Рагбискул. Жен. на Элспет Ренни Моррисон, дочери лорда Пэйсли; имеет сына и дочь.
Служил в Афганистане в 1841–1842 гг. (медали, благодарность Парламента); Крымская кампания (штаб); Сипайский мятеж (Лакноу и т. д., Крест Виктории); Китай, Восстание тайпинов. Служба в армии США: майор (юнионисты), 1862 г.; полковник штаба (конфедераты), 1863 г.
Сменил множество военных и гражданских профессий, в т. ч.: адъют. Его Величества Максимилиана, императора Мексики; воен. советн. Е. В. королевы Мадагаскара Ранавалуны; начштаба раджи Саравака; помощник шерифа (США). През. общества с ограниченной ответственностью "Флэшмен и Боттомли" (Батавия); директор Британской Опиумной Торговой компании; член попечительского совета Рагби-скул; почетный председатель Миссии по поддержке угнетенных женщин. Труды и публикации: "Дни и странствия солдата", "Между казаками и пушками", "Трактат против реформы армии".
Клубы: "Уайтс", "Юнайтед Сервис", "Блэкджек" (Батавия). Увлечения: восточные языки, рыбная ловля. Проживает: Гандамак-лодж, Эшби, Лестершир.
"Who's Who", ed. 1909
Как-то погожим летним вечером Флэшмен угощался джиновым пуншем в Браунсовере. Изрядно нагрузившись, он в приподнятом настроении отправился домой. По пути ему встретились двое приятелей, возвращавшихся из купальни. Флэшмен предложил им выпить по кружечке пива. Те согласились. Погода стояла жаркая, пить друзья хотели страшно, и вовсе не догадывались о количестве спиртного, уже принятого на борт Флэшменом. Неизбежным результатом встречи стало то, что Флэши нализался как свинья. Собутыльники попытались вести его, взявши под руки, но не тут-то было, тогда они наняли двух человек, чтобы нести Флэшмена на куске плетня. Внезапно на дороге показался один из школьных наставников, и приятели, естественно, дали деру. Бегство пробудило в ученом муже подозрения, а добрый ангел фагов надоумил его проверить, что же такое несли эти сорванцы; проверив, возмущенный профессор лично сопроводил носилки в школьный корпус, и директор, давно точивший зуб на Флэшмена, на следующее утро исключил разгильдяя.
Томас Хьюз "Школьные годы Тома Брауна"
I
Хьюз допустил неточность в одной существенной детали. Как вы могли прочитать в "Томе Брауне", меня выгнали из Рагби за пьянство, и это в принципе верно, но когда Хьюз полагает, что это стало следствием моего неосторожного употребления пива поверх пунша с джином, здесь он заблуждается. Даже в свои семнадцать я отлично знал, как смешивать напитки.
Я говорю это не чтобы оправдаться, а лишь в интересах восстановления истины. Рассказанная ниже история является исключительно правдивой, тут я изменил присущей мне в течение восьмидесяти лет привычке. Почему я так поступил? Когда человек достигает такого возраста, как я сейчас, и понимает, что его ждет, ему уже все равно. Я, как видите, не испытываю стыда, и никогда его не испытывал. У меня в избытке есть все то, что Общество считает достойным для нанесения на надгробной плите: рыцарское звание, Крест Виктории, высокий титул, даже слава. И вот, глядя на стоящий на моем столе портрет молодого офицера гусарского полка Кардигана - высокого, представительного и чертовски привлекательного, каким я был в те годы (даже Хьюз соглашается, что я был сильным, стройным и умел располагать к себе людей), - я говорю, что это портрет подлеца, лжеца, мошенника, вора и труса… ах, да, еще и подхалима. Обо всех этих качествах Хьюз так или иначе упоминал, и его описание совершенно правдиво, за исключением мелких деталей, подобных той, на которую я указал выше. Но автор больше стремился читать мораль, нежели сообщать факты.
Меня же интересуют именно факты. И хотя многие из них говорят не в мою пользу, они, смею вас уверить, точны.
Так что Хьюз ошибался, говоря, что якобы я ратовал за пиво. Это Спидикат заказал пиво, а я попросту влил его в глотку (поверх всех ранее принятых порций пунша с джином) прежде, чем сообразил, что делаю. Это и доконало меня. Я окончательно захмелел - "нализался как свинья", говорит Хьюз, и он совершенно прав, и когда приятели вывели меня из "Виноградной лозы", я уже едва держался на ногах. Друзья погрузили меня в импровизированный портшез, и тут вдруг появился преподаватель, и Спидикат, оправдывая свое имя, испарился. Я остался лежать, развалившись на сиденье, и подошедший учитель, естественно, заметил меня. Им оказался старый Рафтон, один из заведующих пансионом у Арнольда.
- Боже милосердный! - вскричал он. - Это же один из наших мальчиков, и он пьян!