Внезапно Икеру показалось, что он больше не переписывает под диктовку, а пишет самостоятельно. Он не довольствовался тем, что передавал на письме уже построенные кем-то фразы, он участвовал в их создании. Формой своих штрихов, особенностью своего рисунка он придавал мыслям мудреца ранее неизвестный оттенок. Это было пустячным делом - да, разумеется! Тем не менее впервые ученик почувствовал силу письменного текста. После уроков Икер подмел класс. Выходя, он наткнулся на группу одноклассников, которых возглавлял злобный чернявый коротышка.
- Перестаньте придумывать новые подлости, - посоветовал им Икер. - Больше я этого вам просто так не спущу.
- Думаешь, ты нас испугал? Нас десять, а ты совсем один!
- Я терпеть не могу драки. Но если вы и впредь будете мне досаждать, придется вам хорошенько задать.
- А ну попробуй!
В ярости коротышка попытался ударить Икера своим крепким кулаком.
Не поняв даже, что с ним происходит, он пролетел в воздухе и тяжело упал на спину. Бросившегося вслед за ним в атаку его подручного постигла та же участь. И когда третий, самый мускулистый из хулиганской команды, оказался в таком же унизительном положении, что и его товарищи, остальные отступились от Икера.
По взгляду, которым на них смотрел Икер, все поняли, что он мог действовать и гораздо более жестко.
- Он, конечно, получил военную подготовку! - не удержал испуганного возгласа самый худенький из компании. - Этот парень способен нам всем переломать кости. Давайте оставим его в покое, пока он и в самом деле не разозлился.
После таких речей даже коротышка вынужден был промолчать.
Пока эта побитая стайка наглецов удалялась, Икер возблагодарил богов за посланную удачу. Если бы этим ребятам пришла в голову мысль напасть всем одновременно, то Икер потерпел бы поражение. И еще он мысленно поблагодарил Хнум-Хотепа за то, что тот силком заставил его учить науку воинов.
По дороге к столовой Икер наблюдал за ибисом: его полет был таким величественным, что ученик писца остановился, чтобы полюбоваться им.
Птица бога Тота принялась описывать большие круги над Икером, словно хотела дать ему понять, что обращается именно к нему. Потом она полетела в сторону Нила, снова вернулась к юноше и снова направилась к реке.
Икер пошел вслед за ней. Несколько раз ибис повторил свои полеты над Икером. Воспользовавшись своим опытом бега на выживание, ученик писца в рекордное время пробежал то расстояние, которое отделяло его от Нила. Птица ждала его над зарослями папируса. На несколько мгновений ибис замер над зонтиками цветов, ткнул в них своим острым клювом, а затем взмыл высоко в небо.
Без всякого сомнения, посланник бога писцов привел его в это пустынное место, чтобы он здесь что-то нашел.
Забираться в чащу этих зарослей было небезопасно. Там могли скрываться крокодил или змея. И Икеру пришлось несколько раз сильно топнуть ногой, прежде чем раздвигать стену густых стеблей и войти в заросли папируса.
Стоны пригвоздили его к месту.
В зарослях плакал ребенок!
Позабыв об опасности, быстро, как только мог, Икер бросился вперед и наткнулся на... осленка! Маленький серый комочек, с перебитой ногой, свернувшийся клубком и весь сжавшийся от страха, лежал, ожидая смерти.
Медленно, чтобы не испугать малыша, Икер освободил его от засохшей корки болотной грязи, пленником которой он стал. У несчастного были лишь кожа да кости, бока провалились.
- Я заберу тебя отсюда и выхожу - сказал ему Икер. - Будешь жить со мной.
Большие карие, полные ужаса глаза осленка говорили о том, что у него сохранились недобрые воспоминания о первых опытах общения с человеком.
Чтобы успокоить его, Икер присел рядом и сделал попытался приласкать животинку. Раненый осленок задрожал от страха, уверенный, что сейчас его еще и побьют. Прикосновение ласковой и теплой руки было удивительно и успокаивало. Постепенно юный писец завоевал его доверие.
- Нужно выйти отсюда и накормить тебя.
Серый комочек был совсем невесомым. Икер боялся, как бы его движения не вызвали отчаянного сопротивления малыша. Но осленок, напротив, прижался к нему, почувствовав себя наконец в безопасности.
Неожиданно, когда его спаситель выбрался на дорогу, которая вела к крестьянским посевам, осленок забился и застонал. Причину его страха угадать было нетрудно: какой-то вооруженный вилами крестьянин быстро шел к ним большими шагами.
- А ну, брось это чудовище в болото, - грубо закричал он, - и пусть там его сожрут крокодилы!
- Где ты видишь чудовище? Это всего лишь раненый изголодавшийся осленок!
- Ты плохо его разглядел!
- А я считаю, что хорошо! И я заявляю, что с ним плохо обращались. Если виноват в этом ты, то тебя накажут.
- Виноват в том, что избавился от зловредного создания? Да меня наоборот похвалят!
- Почему ты его так называешь?
- Я тебе сейчас покажу.
- Нет, не подходи!
- Посмотри, вон там, на затылке! Видишь - отметина!
Икер увидел несколько рыжих волосков.
- Эта скотина - порождение Сета, она приносит несчастье!
- В то место, куда ты бросил этого осленка, предварительно избив его, меня привел ибис Тота. Ты веришь в то, что бог писцов не способен отличить добра от зла?
- Но пятно... Ведь рыжие - это порождение Сета!
- Возможно, это животное будет обладать его силой и одновременно будет очищено от зла ибисом Тота.
- А ты кто такой?
- Я - ученик писца из класса генерала Сепи.
Тон крестьянина изменился.
- Хорошо, может быть, все можно уладить. Этот осленок - моя собственность, но я дарю его тебе при условии, что ты не подашь на меня жалобу.
- Ты многого от меня хочешь.
- Послушай, я считал, что поступаю хорошо, и суд наверняка меня оправдает! Откуда я мог знать, что сюда вмешается Тот?
- Хорошо, друг, сделка заключена.
Счастливый оттого, что так дешево отделался, крестьянин убрался восвояси. Почти тотчас же осленок снова оживился.
Когда с севера подул мягкий бриз, серый комочек потянул с интересом воздух. В его глазах наконец-то появилось любопытство к тому миру, который его окружал. Глазами, полными бесконечной любви и признательности, осленок посмотрел на своего спасителя. Он пробуждался к жизни.
- Твое имя само нашло тебя, - сказал Икер. - Тебя будут звать Северный Ветер.
35
Спрятавшись в Дельте, в двух днях ходьбы от города Имет, Кривая Глотка и его ученики жили охотой и рыбной ловлей. Каждый день они пировали, а их начальник пользовался этим, чтобы еще больше ужесточать тренировки. В таком месте было легко организовывать засады и воображать парады. Два новобранца потеряли здесь свои жизни, но речь шла о подготовке минимума бойцов, удовлетворяющих жестким требованиям. Кривая Глотка убеждался, что его работа приносила свои плоды и что его спецбойцы вскоре будут готовы к действиям.
Стать главарем самой сильной банды грабителей, которых когда-либо видала земля египетская, - такова была цель Кривой Глотки. Он принесет столько страданий своим врагам, что в конце концов они будут произносить его имя с трепетом.
- Часовой сигналит нам о появлении чужаков, шеф.
- Невозможно... Ну, мы сейчас и повеселимся! Все по местам.
Такая "неожиданность" была, разумеется, предусмотрена. И команда Кривой Глотки была приготовлена, чтобы уничтожить нарушителей спокойствия.
- Сколько к нам пожаловало любопытных?
- Четверо мужчин.
- Ну, это слишком просто! Ими займутся двое.
Этот день был для Бешеного счастливым, потому что Кривая Глотка узнал его раньше, чем успел метнуть в него свой нож.
Со своим напарником он раздвинул тростники и внезапно появился перед Бешеным, который от неожиданности чуть не упал.
- Привет, старина! Как вы добрались?
- Ты напугал меня, дурак!
- Но... слушай, где же шеф?
- Патруль стражников пустыни арестовал его и, возможно, отвел в Сихем.
- Почему же вы не перебили стражников?
- Их было слишком много. А, кроме того, Провозвестник приказал нам бежать.
- Печальный конец карьеры для такого парня, как он, - пожалел Кривая Глотка.
- Ну что ты несешь! Мы отправимся в Сихем и освободим его.
- Бешеный, ты бредишь! Ты считаешь, что египтяне совершат ошибку и оставят город без наблюдения? Там останется целый полк, и нам это будет не по плечу.
- Разве твои ученики плохо выучены?
- Они - для точечных операций, а не для удара по всему фронту.
- Мы же нападем не на казарму, а на тюрьму.
- Во-первых, ее хорошо охраняют, и нет уверенности в том, что мы освободим Провозвестника. А, кроме того, мы, конечно, придем слишком поздно.
- Почему это?
- Потому что его казнят. Ты что, веришь в то, что фараон будет нянчиться с зачинщиком бунта?
Бешеный поморщился.
- Твой Провозвестник уже мертв. И отправляться в Сихем равносильно самоубийству. Вот так, Бешеный.
- Что же ты предлагаешь?
- Примем свою судьбу такой, как она есть, и займемся нашим собственным будущим. С такой командой мы сможем значительно больше, чем пустынные разбойники.
- Без сомнения, без сомнения, но Провозвестник...
- Да забудь ты о нем! Сейчас он жарится в аду.
- А если ему оставили шанс?
- Какой? - удивился Кривая Глотка.
- Шанс убежать. Ты же знаешь, что он необычный человек. Его возможности позволят ему ускользнуть от врагов.
- Но ведь его все-таки арестовали!
- А если он этого хотел?
- С какой целью?
- Чтобы доказать нам, что никто не может заключить его в темницу!