С.".
Не оставалось никаких сомнений, что письмо адресовано Антонио Йерресу, и в некотором смысле покров тайны, окутывавший намерения неизвестных, был теперь приподнят. Выходит, бандиты и в самом деле охотились за несчастным Ричардом! Но не являлось ли это послание уловкой? Может быть, его подкинули намеренно, чтобы колонисты считали себя теперь в полной безопасности?
Дон Лотарио велел позвать Альфонсо и Эдмона, а также старика Кирону и кое-кого из колонистов, рассказал о находке и поручил доставить Антонио Йерреса. Техасец, похоже, немного присмирел. Долгое пребывание в одиночестве покрыло его лоб морщинами и согнало румянец с лица. Однако упрямство не позволяло ему впадать в уныние, и он держался вызывающе, как и прежде. Дон Лотарио невозмутимо протянул ему письмо.
Антонио медленно прочитал послание и, несмотря на все старания, изменился в лице.
- Ничего себе подарочек! - заметил он, пристально глядя на дона Лотарио. - А что там случилось с мистером Коннингэмом? Он и вправду утонул, как написано в этой бумажке?
- К сожалению, приходится это признать. Никаких иных причин его исчезновения мы не нашли, - ответил дон Лотарио.
Антонио Йеррес пробормотал сквозь зубы какое-то проклятье и, заложив руки за спину, принялся расхаживать взад и вперед по комнате. Он был сильно раздосадован.
- Черт побери! - воскликнул он. - Дело ясное: этот пес бросил меня на произвол судьбы! Я ему это припомню! И вы верите, что мистер Коннингэм - или как его там звали - в самом деле утонул? Да его просто похитили, а то и убили! Ведь тот, кто написал это письмо, жаждет его смерти!
Глубокое волнение охватило всех присутствующих. Обнаружилась еще одна возможная причина исчезновения Ричарда, хотя и столь же малоутешительная.
- То, о чем вы говорите, вполне вероятно, - печально согласился дон Лотарио. - Кому, как не вам, знать об этом. Так теперь вы готовы рассказать нам правду о себе и своих приятелях, а может быть, и помочь обнаружить, где прячут мистера Коннингэма, если он еще жив?
- Я хочу лишь отомстить, и ничего больше! - в ярости вскричал Йеррес. - Бросить меня здесь в беде, махнуть на меня рукой! Ну, дружище Стонтон… попадись мне только в руки!
Присутствующие переглянулись: каждый знал, что не забудет это имя.
- Где, когда и при каких обстоятельствах он утонул, или якобы утонул? - воскликнул Йеррес. - Покажите мне это место! Расскажите все как есть. Я не собираюсь бежать - да и причин на то у меня нет: что я такого совершил? Человек отвечает только за то, что сделал, а не за то, что собирался сделать.
Все, кто находился в комнате, отправились в купальню. Понятно, что за Йерресом внимательно присматривали, но в этом, казалось, не было необходимости: он вел себя как прежде, словно ничего не случилось и никаких причин для побега у него нет. Техасец тщательно обследовал противоположный берег реки, то место, где Эдмон впервые заметил лодку.
- Вы затоптали тут все следы! - сердито крикнул он. - Правда, вам и в голову не могло прийти, что здесь могли кого-то тащить волоком! Я отчетливо вижу, что здесь были люди. Вопрос только в том, что они сделали с этим янки: утопили, ударив веслом по голове, когда он плыл мимо, или захватили с собой?
У всех, кто тут находился, пробежал мороз по коже, когда техасец равнодушно, словно размышляя, произнес эти слова.
- Если до утра труп не всплывет, будьте уверены, они прихватили парня с собой, - подытожил он все сказанное ранее.
- Но куда? - воскликнул дон Лотарио. - И с какой целью? Разве вы не поможете нам предотвратить это насилие, если еще не поздно? Разве не хотите отомстить?
- Ну, об этом мы поговорим потом! - ответил техасец. - До утра еще есть время. Если труп не объявится - будем думать, что́ можно предпринять и смогу ли я помочь вам.
На этом он умолк. Он потребовал, чтобы его снова отвели в тюрьму, только попросил себе вина или виски, а также разрешения разговаривать со своими сторожами.
Обе просьбы техасца были исполнены.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
I. БЭЙЮ
Рыбак рыбака видит издалека - мошенники и плуты обыкновенно быстро сходятся и легко находят общий язык, и Антонио Йеррес в общем узнал то, что ему требовалось.
Когда Ричард Эверетт, которого в последнее время называли Коннингэмом, вошел в купальню, там было пусто. Он ничуть не удивился, ибо в это время дня большинство колонистов принималось за обед. Он не спеша разделся. Свежий ветерок, дарующий прохладу, нежно играл с его волосами и приятно холодил разгоряченное тело. Остыв, юноша прыгнул в прозрачную воду и с удовольствием принялся плавать, пересекая озеро в разных направлениях. Затем по привычке поплыл к тому месту, где из озера вытекала река, и некоторое время плыл вниз по течению. Вода в реке была очень холодной по сравнению с озерной, поскольку густая листва деревьев по берегам не пропускала ни одного солнечного луча. Купаясь, Ричард заметил троих мужчин, направлявшихся по мостику в сторону Толедо. Расстояние не позволило ему разглядеть их лица. "Кто-то из колонистов", - мелькнуло в голове юноши.
Он доплыл до мостика и повернул назад. Чтобы бороться с течением, которое никак нельзя было назвать спокойным, требовалось не только прилагать значительные усилия, но и проявлять незаурядную ловкость. Ричард уже было достиг того места, откуда совсем недавно начал спускаться по течению, когда вновь увидел тех троих. На этот раз они находились в небольшой лодке, которую на всякий случай держали при купальне, и приближались к нему. Теперь их можно было как следует разглядеть. Один из них, крупный, статный, с длинными темными волосами и бородой, даже показался Ричарду знакомым, должно быть, он где-то видел его, возможно в Нью-Йорке. Так или иначе, это были пришлые люди - всех колонистов Ричард знал в лицо, а эту троицу не мог припомнить. Поэтому вполне естественно, что он, памятуя о предостережениях дона Лотарио, остановился и попытался добраться до берега. Но было слишком поздно. Энергично работая веслами, незнакомцы быстро подплыли к Ричарду и отрезали ему путь. Правый берег реки, где находился Толедо, стал для него теперь недосягаемым.
- Вот ты и попался, мой мальчик! - воскликнул здоровяк. - Только не вздумай поднимать шум, иначе мы тебя отделаем так, что своих не узнаешь!
В тот же миг ему на шею накинули петлю, и лодка повернула к левому берегу. Он почувствовал, как затянулась на его горле веревка, и потерял сознание. Беспамятство продолжалось совсем недолго - три пары крепких рук подхватили его и доставили на берег. Там один из незнакомцев так плотно завязал ему рот, что юноше показалось, будто его стянули железным обручем. Потом его закатали в большое одеяло и завязали верхний и нижний концы. Он был запеленут настолько туго, что не мог двинуть ни рукой, ни ногой. Перед тем как потерять сознание, он почувствовал: его подняли с земли и быстро потащили. Придя в себя, он первым делом ощутил ужасную головную боль; ему казалось, что он лежит на спине скачущей лошади. Напрасно он пытался пошевелиться - это ему не удалось. Он немного приподнял голову, но это принесло лишь временное облегчение: несмотря на все старания, его тело, лишенное всякой опоры, не имело сил удержать голову, и вскоре она вновь опустилась. Кровь застучала у него в висках. Ричард захрипел - он решил, что настал его последний час. Вдруг он услышал чей-то голос:
- Усадите его! А то он, пожалуй, отдаст концы!
Ему подняли голову и придали телу скорее сидячее, чем лежачее положение. Тяжелый дурман овладел впавшим в отчаяние пленником. Мысли его утратили ясность, начали путаться, в ушах стоял звон. Под влиянием сильнейшего возбуждения и перегрева в теплом одеяле из всех пор его тела выступил обильный пот.
Настал вечер. Лошади перешли на более размеренный аллюр. Иногда, в самых труднопроходимых или опасных местах, всадники спешивались и вели животных под уздцы. С приходом ночи резко похолодало, как всегда бывает в этих жарких краях, если нет теплого ветра, и Ричард почувствовал сильный озноб. Он думал о своей родине, о друзьях, оставшихся в Толедо, и при мысли, что его наверняка считают погибшим, ему сделалось невыразимо больно. Кто позаботится о его освобождении? Все будут уверены, что он утонул, и прекратят поиски. Но еще обиднее было сознавать, что те, кто так любил его, так много сделал для его безопасности, сочтут его мертвым и станут оплакивать. О эти негодяи, похитившие его из Толедо! Удастся ли ему когда-нибудь отомстить за себя?
Сколько времени продолжалась скачка, Ричард не знал. Наконец лошади остановились. Юноша почувствовал, как его сняли с седла и опустили на каменистую землю. Затем услышал, что кто-то развел огонь. Его освободили от ненавистного одеяла и сняли повязку, закрывавшую рот. Юноша вздохнул полной грудью и огляделся. Он увидел, что находится в пещере, где едва хватало места для трех лошадей и нескольких человек. По всему было заметно, что в этой пещере живут не первый день.
- Надеюсь, удирать ты поостережешься, - сказал Ричарду самый рослый из похитителей. - Если попробуешь - получишь пулю, да не одну! Можешь не сомневаться!
- На всякий случай лучше связать ему ноги! - предложил второй.
- Пожалуй, - согласился рослый, и двое других незамедлительно проделали эту операцию, так что Ричард с трудом мог передвигаться. - Нужно дать знать о себе Йерресу, - добавил затем рослый. - Черт знает, куда он запропастился! Ведь вы упрятали парня в кутузку, верно? - обратился он к Ричарду.
- Не тратьте понапрасну время! - ответил тот. - Я ничего вам не скажу!
- Глупости какие! - пробурчал рослый. - Ну все равно, пусть Йеррес знает, где нас искать. Стибби, собирайся, проберешься вниз и оставишь на камне записку!