Время от времени Мел сопровождал
Синди на те или иные светские рауты, но только если заранее ей это обещал.
А вообще он подолгу задерживался в аэропорту и редко появлялся дома.
Предоставленная в значительной мере самой себе, Синди - как не без издевки говорил Мел - с головой ушла в "мелкую благотворительность" и
занялась "штурмом светских вершин".
Что ж, возможно, Мелу это и в самом деле казалось глупым, думала Синди.
Но право, надо же чем-то себя занять, а кроме того, ей нравилась борьба за положение в свете - собственно, к этому и сводилась ее
деятельность.
Мужчинам легко критиковать - у них есть чему посвятить себя. Мел, например, занят своей карьерой, аэропортом, другими обязанностями. А что
прикажете делать Синди? Сидеть целый день дома и вытирать пыль?
Синди не питала иллюзий по поводу своего ума. Она не обладала большим интеллектом и понимала, что во многих отношениях не может сравниться
с Мелом. Но тут, собственно. ничего нового не было. В первые годы их брака Мел находил ее глупости забавными, теперь же - а в последнее время он
только это и делал - лишь издевался над ней. Реалистичнее стала смотреть Синди и на свои актерские возможности: конечно же, из нее никогда не
получилось бы "звезды". В прошлом она, правда, любила намекать на то, что, если бы не замужество, она достигла бы в театре больших высот. Но это
была лишь форма самообороны, стремление напомнить - в том числе Мелу, - что она не просто жена управляющего аэропортом, но и личность. В глубине
же души Синди знала: в своей актерской карьере она никогда бы не поднялась выше второстепенных ролей.
А участие в светской жизни - в мизансценах, разыгрываемых местным обществом, - было Синди по силам. Оно давало ей ощущение собственной
значимости, делало ее личностью. И хотя Мел издевался над ней и отнюдь не считал, что Синди чего-то достигла, она все-таки сумела взобраться на
несколько ступенек вверх по общественной лестнице и была принята в кругу достаточно известных в свете людей. Которых иначе никогда бы не
встретила, да и на такие приемы, как сегодня, уж конечно, не могла бы попасть... Вот только сейчас ей очень нужен был Мел в качестве спутника, а
он, думая прежде всего о своем чертовом аэропорте, не появился.
Мел, сумевший завоевать престиж и прочное положение в обществе, никогда не понимал стремления Синди к самоутверждению. Да теперь уже и не
поймет.
Однако Синди продолжала идти своим путем. У нее тоже были планы на будущее, которые - она знала - приведут в семье к страшной схватке, если
они с Мелом останутся вместе. Дело в том, что Синди лелеяла честолюбивую мечту вывести в свет обеих своих дочерей - сначала Роберту, а потом
Либби - на котильоне в Пассаване, блистательном событии сезона, открывающем светскую карьеру для родовитых иллинойских девиц. Естественно, что
как мать дебютанток Синди и сама привлечет к себе внимание.
Однажды она вскользь упомянула о своем намерении в разговоре с Мелом, и тот, как и следовало ожидать, вспылил: "Только через мой труп!" В
наш век устраивать балы для дебютанток с их глупыми квохчущими мамашами - это же смешно, заявил он Синди. Слава богу, этот снобистский обычай
уже отмирает как анахронизм и кастовая традиция, с которой нация, к счастью, разделывается, хотя - судя по людям вроде Синди - недостаточно
быстро. Он же, заявил Мел, хочет, чтобы его дети воспитывались в духе равенства с другими людьми, а не росли самовлюбленными эгоистами,
уверенными, что они занимают привилегированное положение в обществе.